Идея фильма крайне важна и, как вы все знаете, сегодня более чем актуальна. Мне кажется, что в большинстве фильмов о войнах, революциях и даже вторжениях инопланетян зритель очень часто встает на одну сторону, то есть происходит выбор: плохой-хороший. Уникальность 'Планеты' в том, что вы (скорее всего) не сможете сделать выбор и это приведет вас к неизбежному философскому вопросу (что есть добро и что есть зло, какова грань между ними и главное - как оно (зло) зарождается). Местами подводка к этому сделана слишком уж топорно, но я это опускаю, видимо это необходимо для широкой публики.
Несмотря на известную фантастичность сюжета и некоторую корявость его реализации (обезьяны то говорят в голос как люди, то общаются жестами, что объясняется на экране исключительно субтитрами, сомнительный ремонт ГЭС, болезнь жены Цезаря, крайне бледную игру актерского состава со стороны людей), фильм ставит вполне себе серьезный вопрос и заставляет думать.
И да, этот тот редкий случай, когда Оскар хочется дать обезьяне! =)
К сожалению фильм получился серьезно перетянут по времени, имеет внутри несколько оборванных и бессмысленных сюжетных линий, что не позволяет поставить ему высокую оценку. Саундтрек слабоват, спецэффекты тоже не прибавляют впечатления.
Этот фильм не станет классикой, но его посмотрит широкая публика, включая детишек, и даже если каждый 10ый задумается над поставленным вопросом, это будет уже отлично. Как говорил кот Леопольд: 'Ребята, давайте жить дружно'.
Первая часть обновлённого и уже совсем оцифрованного сериала о взаимоотношениях разумных приматов и homo sapiens оставила только положительные эмоции и слегка смущала только фигурой Джеймса Франко, куда больше подходящего для ролей смазливых скалолаза и добровольца или, например, коварного злодея-наркоторговца. Теперь всё стало сложнее. Люди перестали быть всесильным злом. Обезьяны перестали быть меньшинством, за которое хочется болеть. Стартовые кадры дали понять, что, как и в фильме 'Я - легенда', цивилизацию порядком выкосило и осталось несколько кучек людей. Непонятно, что творится с обезьянами в других уголках планеты, но возле Сан-Франциско они благоденствуют. Люди же по другую сторону моста стоят на грани энергетической катастрофы и вынуждены 'совершить экспансию' в поисках источника неиссякаемой гидроэнергии. Здесь и завязывается конфликт интересов. К тому же совмещённый с взаимным межвидовым расизмом. Череда стычек и выяснений отношений вроде бы вырабатывает внятный и обоюдомирный путь, но усилия Цезаря и Малкольма по обе стороны перечёркиваются теми, кто не желает мира. Конфликт неизбежен и вопрос в том, сколько крови будет пролито.
Вообще параллелей много. С подобными фильмами. Гари Олдман явно полюбил президентствовать в островках цивилизации, уж очень похож на вождя города в пустыне из 'Книги Илая'. взаимоотношения обезьян и людей напоминают взаимоотношения наави и людей. Опять же здесь по одному дуболому с каждой стороны.
Что понравилось? Очень понравилось имя Коба. Понравился, разумеется, Цезарь. Может он здесь не так энергичен и находчив, как в прошлой части, но всё так же авторитетен и мудр. Понравилась разнородность в обоих лагерях. Что называется, в каждой семье не без урода и в каждой стране свой пророк. Про графику и говорить нечего, серия с этого ракурса превосходна. Понравились эти диалоги о людях и обезьянах среди противоположных сторон. 'А они говорят', 'А они ещё живы', 'А они дикие', 'А у них оружие'. Прямо африканцы и европейцы времён начала работорговли! Понравился Джейсон Кларк. Помню его по роли безжалостного охранника из Смертельной гонки, а здесь он средоточие человеческой мудрости.
Что не понравилось? Не понравился сын Цезаря, у наследника не должны быть такие потерянные глаза. Вроде большой уже, а выглядит как Симба. Не понравилась твердолобость Гари Олдмана, почему-то чем он старше, тем более твердолобые роли играет. В 1994-м был отвратительным и гениальным злодеем. В 2009-м хоть за библией охотился, а сейчас 'спасает род человеческий'. И в целом напрягает, что обезьяны всё больше очеловечиваются, и противостояние из межвидового превращается в межрасовое. Всё-таки не хватает приматам своей особой ауры.
Но будем ждать и надеяться, что нам преподнесут что-то новое и необычное в следующей части, хочется узнать, что там далеко, на других континентах, что Цезарь собирается делать со своей пережившей революцию ватагой и чем обернётся новое выяснение отношений человека и обезьяны-альц-113.
Несмотря на то, что в истории кинематографа было много фильмов из серии «Обезьяны поработили планету», картина 2011 года «Восстание планеты обезьян» стал глотком свежего воздуха в бесконечном потоке сиквелов и ремейков. То есть, вроде все по-старому, но на новый лад. Спустя три года в мире приматов наступает «Революция» — с новым режиссером и актерами.
Проходит десять лет после действий, описанных в первой части. Все это время человечество массово гибло от обезьяньего гриппа. Цезарь и компания уже больше двух лет не видят род людской, думая, что болезнь скосила его окончательно. Но в один прекрасный день появляется небольшая группа наших с вами собратьев — они хотят вернуть в Сан-Франциско электричество, а единственная электростанция — как раз в том лесу, где проживает вожак со своей стаей.
Первые 20 минут я почувствовал, что смотрю какой-нибудь National Geographic — все это время показывали уклад обезьян — от демонстрации уважения друг к другу, до рождения новых особей. Автор дает нам понять, что, в отличие от первой части, главенство отдается именно приматам, их обществу. А вот актерский (человеческий) состав очень уж блеклый. Наверное, их подбирали специально, чтобы не отвлекать нас от главного — восстания в лагере обезьян. Одни жаждут пойти войной на человечество, другие доверяют Цезарю и людей трогать не хотят. Но, как вы поняли из трейлера, столкновение будет (и обезьяна в танке, кстати, будет тоже).
Самое приятное, что от «Революции» мы получаем то, чего, в общем-то, и ждали. Противостояния людей и обезьян. Цивилизация против природы, как бы банально это не звучало. Впрочем, поднимаются и другие типичные для современного общества вопросы. Толерантность и прочее. Но все это показано без лишних нравоучений, что действует весьма благоприятно. С другой не каждому просто смотреть фильм, где обезьяны превалируют на протяжении всего хронометража (возвращаемся к National Geographic), нет-нет да похрюкивают, общаются жестами, седлают лошадей и прочее.
Серьезной симпатии ни к одной из сторон не возникает. Свои «косяки» есть как за теми, так и за другими. Получается такое ровное повествование в локальных масштабах, которое зовется «Планетой» пока только на словах и кадрах из телевизора. Будем надеяться, что в третьей части нас ждет по-настоящему дикая мясорубка, которая затронет весь мир.
“Кое-кто был убежден в том, что людям не стоило в свое время спускаться с деревьев. Некоторые шли дальше, и говорили, что и влезать-то на них было незачем...”
Рассвет – фильм исключительно аккуратный, красивый и грамотный. Его буквально не за что ругать. Основная проблема в том, что его мало за что можно похвалить. Среди многочисленных действующих лиц почти никому не удалось меня зацепить чем-то личным и выдающимся. У большинства даже характеров как таковых просто не было.
Главный герой – белый мужчина средних лет. Какой у него темперамент? Каковы достоинства, недостатки? Расскажите хоть что-нибудь. Единственное, что мы знаем – он хороший человек. То же самое можно сказать и про знаменитого Цезаря. Он любит хмуриться и широко разводить плечи, но в остальном лидер обезьяньей колонии ничем не выделяется на фоне подобных персонажей. Жены главных героев, их сыновья, союзники – все следуют канонам, испытанным и отшлифованным десятилетиями повторов и пересказов.
“Планета обезьян” стала одним из редких фильмов, в котором я с большим запасом времени угадывал все без исключения повороты сюжета. Ничуть не напрягаясь, я выбирал самый предсказуемый вариант развития событий, и фильм раз за разом подтверждал мои нехитрые догадки. Если характеры персонажей не имеют особого значения и сведены к необходимому минимуму, то на первый план выходят их функции. Последовательность и направление развития сюжета становятся так же очевидны, как принцип работы разобранного двигателя, выложенного рядом с инструкцией по применению.
Например, вы видите, что герой собирается ехать на важную и опасную миссию. Обдумав цель путешествия, состав его участников, сопоставив темп фильма с общим экранным временем и не забывая про нулевой уровень риска в сценарии, можно смело ставить на детальный исход предприятия любые деньги и ценности.
В фильме практически не сыскать ничего глупого, ненужного или притянутого за уши. Но то же самое можно сказать про моменты яркие, выразительные и оригинальные. Если, конечно, не считать шимпанзе верхом на лошади, стреляющего из пулеметов с двух рук на фоне пылающего ада межвидовой смертельной битвы.
Несмотря на все усилия актеров-обезьян “Планета обезьян” больше похожа не на художественный фильм, а на школьное пособие. Скажем, Обществознание, 6 класс. Сегодняшний урок - Нетерпимость, её формы, происхождение, мотивы и последствия. Я хорошо представляю, что если на сеанс попадет неподготовленный зритель, который о подобных темах никогда не задумывался, ему представится истинное божественное откровение. Именно поэтому данный фильм стоит показывать детям. Но при испытании многоопытной взрослой аудиторией он провисает под бременем стереотипов и готовых формул.
Тем не менее, один исключительный персонаж поднял для меня ценность “Планеты обезьян” весьма значительно. Это Коба. Так же, как все прочие, он полностью укладывается в своё строгое амплуа. Но если безликие герои всем давно и серьезно наскучили, то настолько чистый, хрестоматийный злодей может кое-чему публику поучить.
Весь просмотр меня не покидало зудящее чувство, что Коба кого-то мне ужасно напоминает. А потом, во время неизбежной финальной конфронтации произошел немудреный диалог, который следует выложить золотыми буквами.
'Цезарь сражается за людей. Коба сражается за обезьян' - 'Нет. Коба сражается за Кобу'.
Вот и всё. После этого можно ронять микрофон и уходить со сцены.
Печально сознавать, что злой шимпанзе из летнего блокбастера один в один повторяет все идеи и поступки человека, избранного руководить твоей страной. На примере разумных обезьян фильм с кристальной ясностью и предельной простотой иллюстрирует самый примитивный и старый политический трюк в истории человечества - возбуди в толпе страх и ненависть, направь их на внешнего врага, и делай с этой толпой что хочешь. Если зрители даже в таком предельно упрощенном виде не сумеют провести параллели с действиями людей, которых ежедневно вынуждены лицезреть по всем телеканалам, можно начинать бояться за наше общее будущее.
Кстати, советская цензура знала толк в аналогиях, и любую идеологическую угрозу всегда давила в зародыше. Нам следует отдать должное возможности смотреть “Планету обезьян” на широких экранах кинотеатров. Не факт, что следующую часть мы сможем там увидеть.
Забавно видеть картину «Dawn of the Planet of the Apes» на вершинах прокатных чартов за океаном, ведь фильм Мэтта Ривза – это не что иное, как переложение очень непопулярной в Америке истории войны с индейцами, захвате их земель и уничтожении коренного населения. Их так и называли «краснокожими обезьянами». Жили они на своих землях, охотились и никого не трогали, но пришли «люди», которым как обычно позарез нужна была условная «электростанция» в обезьяньих землях (как в фильме). По наивности и доброте своей душевной «обезьяны» сначала поверили «людям». Но всем известна жадность и жестокость западного мира, поэтому одной электростанцей «люди» бы разумеется не ограничились, со временем отобрав у добрых хозяев всё. Когда «обезьяны» поняли намерения бледнолицых и дали отпор, то «люди» сразу же решили их уничтожить, так как считали коренных жителей примитивными животными, несмотря на ум, знания и даже способность тех говорить на «человеческом» языке. «Люди» провозгласили себя высшей расой, имеющей лицензию на убийство всех, кто ниже их. Хотя «обезьяны» являлись сильными и ловкими войнами, хорошими наездниками и мастерски обращались с холодным оружием, но против «стреляющих палок» и коварства «людей» они были обречены. А вожак Цезарь из фильма – это условный Джеронимо, который благодаря своему уму и лидерским качествам много лет успешно противостоял американским властям. Совсем не удивительно, что лента Ривза выстроена так, что симпатии оказываются на стороне приматов, ведь всё дело в том, что они никакие не обезьяны.
Ежели не искать в фильме подтекст и воспринимать историю as is, а именно как развлекательную фантастику, то вистов у «Планеты обезьян-2» наберется не так много, как у предшественника. Сказывается схематичность, вызванная реализацией старого проверенного шаблона. В королевстве всё спокойно – тишь да благодать, пока не находится одна уродливая во всех смыслах «обезьяна», которая ради власти начинает мутить воду. Тот же самый «Король-лев», например, только в другом антураже. В оригинале было что-то новое, интересное, заставляющее строить предположения о развитии событий, однако сиквел всего этого лишен, он прямолинеен как цепная реакция и оттого предсказуем. Пожалуй, главными козырями фильма являются его смысловая выдержанность и логичность, не дающие места губительной волне ляпов, характерных для большинства голливудских блокбастеров. Однако в визуальном плане фильм однообразен и не так ярок, как хотелось бы. На сиквел было затрачено в два раза больше средств чем на оригинал, что отнюдь не сказалось на количестве приключений и масштабных экшн-сцен. Очевидно разошедшийся на компьютерные «костюмы» бюджет не позволил авторам хорошенько развернуться, оттого новое «Восстание» получилось слишком местным, охватившим по большому счету лишь две большие локации. Фильму также явно не хватает пороха, чтобы впечатлить искушенного в спецэффектах современного зрителя, поэтому авторам остаётся уповать лишь на идею и её качественную реализацию. По большому счету, «Dawn of the Planet of the Apes» - это рядовой летний студийник, но за индейцев авторам большое спасибо.
Когда вышел 'Закат планеты обезьян' (у нас неловко нареченный 'Восстанием'), стало ясно, что кинематографистам быстро надоела история о перевернутой с ног на голову цивилизации, где на верхней ступеньке эволюции – обезьяны, на пару пролетов ниже – люди. Шаффнер, впервые решивший перенести роман Буля на экран, уместил в два часа сразу нескольких сюжетов: антиутопию, в самом классическом понимании этого слова, фильм-предупреждение (плавно переходящее в осуждение), наконец, просто провокационную и смелую фантастику, как минимум подарившую нам один из самых сексуальных образов в истории жанра (героиня Линды Харрисон), и, что еще круче – пример грамотно поданного твиста. 'Где-то во Вселенной есть что-то лучшее, чем человек. Должно быть' – говорит в самом начале главный герой, мечтатель, бороздивший космические просторы: однако в финале он переживает крах иллюзий. Практически полностью ушедшая под Землю статуя свободы разбивает уже и так треснувшие розовые очки, представляя человеческую натуру во всей красе. И обезьян – уже в ином свете. В 2001 году Бертон с заметными изменениями адаптировал канву к своему времени: с одной стороны, сняв достаточно увлекательный жанровый образец, с другой, за всеми путешествиями во времени, превратившись в ремесленника. Тот факт, что снимал он, подтверждает лишь финальный титр.
Вот и появившейся три года назад приквел, сорвавший банк и в основе своей ворох положительных отзывов, всего лишь оказался выше ожиданий – ряды скептиков тогда пополнились после череды сиквелов, последовавших вслед за оригинальной лентой, с годами получившей культовый статус. А собственно новичок Уайт, чувствовавший себя, как рыба в воде в том, что касается экшна, развивал конфликт, как умел. Прямолинейно, не стесняясь ни многочисленных штампов, ни давления на жалость, ни даже кастинг-решения в виде бывшей модели, исполнявшей по ходу действия мебельную функцию. Так что во второй части, выпускаемой у нас в прокат под громким лозунгом 'Революции', оставалось либо, наконец, нормально прописать человеческие характеры, либо отдать львиную долю экранного времени приматам. Мэтт Ривз, ответственный за один из самых динамичных аттракционов последних лет и ремейк шведского вампирского романа воспитания, предпочел последнее. Поэтому в первые минут двадцать перед нами исключительно Цезарь и компания: и пусть это все ближе к документалистике с неожиданной классной компьютерной графикой, чем к Кубрику, наблюдать за происходящим сильно интереснее, чем за не заставившими себя долго ждать людьми. Сопереживать последним не положено по сценарию, а дальнейшее развитие событий вызывает стойкое ощущение дежа вю, в частности, то и дело вызывая ассоциации с кэмероновским 'Аватаром', также представляющего из себя компиляцию из чужих идей, но решенным все же не настолько узколобо, и являвшимся к тому же достаточно актуальным высказыванием.
Здесь же, стоит только Ривзу сунуться на территорию политического триллера, начинают с завидной регулярностью всплывать на поверхность подводные камни. То слышится отзвук ленинской идеологии, то по понятным причинам отдает фарсом, чуть позже в глаза бросается твердолобость, с которой постановщик воплощает на наших глазах свой замысел – эволюционировавшие главные герои, научившись мыслить абстрактно, тут же делают ошибки, свойственные нам, людям. Но в этом контексте так и напрашивается трактовка – 'В семье не без урода!'. Так как источник всех бедствий – помимо уже случившегося апокалипсиса – один: интриган Коба, проповедовавшей идеологию диаметрально противоположную той, что придерживается Цезарь, все еще испытывающий симпатию по отношению к людям (имеется даже слезливый флэшбек из его счастливого детства). Следовательно, в каждой из фракций имеется свой среди чужих, чужой среди своих. Из-за чего атмосфера накаляется до предела – появляются жертвы по обе стороны баррикад. Правда, речь скорее не об этническом неравенстве, и не о бессилии хомо сапиенса перед природой – месседж больше тянет на что-то вроде 'Обезьяна обезьяне рознь'.
Впрочем, если не рассматривать это все как претендующее на нечто большее, чем звание стандартного голливудского блокбастера, можно только выиграть. Визуально фильм демонстрирует зрителю каждый вложенный в него цент, иной раз действие обзаводится подлинно эпическим характером, а мохнатые завоеватели прорисованы с пугающей точностью. Просто было бы лучше, не начни «Рассвет планеты обезьян» жрать самого себя. Регулярно дает о себе знать практически полное отсутствие самоиронии, которой было в достатке у Шаффнера чуть менее, чем полвека назад. Неряшливые переходы из одной фазы в другую, болтающиеся на заднем плане персонажи служебного характера, среди которых, на секундочку, Гэри Олдман, блеклый Джейсон Кларк на первом, сужение масштаба в самый неудачный момент. Многозначительность – напускная, мораль, прочитанная менторским тоном, раздражает, а героический пафос и вовсе стремится доконать, обрушив и без того шаткую конструкцию. Наблюдать за классическим трио из рака, лебедя и щуки до определенного момента по-своему любопытно, но незадолго до финала, интерес гаснет окончательно. Мартышка, стреляющая с двух рук из автомата - это всегда смешно, но нам попытались доказать, что грустно. Справились с задачей? Ну, как знать.
Конечно, этот фильм только в самую последнюю очередь - об обезьянах. Страна Обезьяния здесь не цель и не предмет изображения, а суть лишь средство, художественная условность, способ скрыться от буквальной злободневности за фантастическим началом. На деле две стороны, люди и обезьяны, - это любые две страны современного мира, два его полюса, вдруг вступившие в войну друг с другом. И не свежо, но важно: не страны, не народы устраивают беспорядок, развязывают войны - отдельные их 'паршивые овцы', прогнившие плоды, жестокие, кровожадные, полные ненависти и злобы индивиды запускают механизмы разрушения, а страдают впоследствии буквально все. Текут багровые реки, а вдоль их берегов, наполняя их, преждевременный покой находят тела убиенных.
Скрупулезный параллелизм в изображении двух миров (от эмоций отдельных представителей до межличностных отношений и государственного устройства в целом) ставит между ними жирное равно. Это тождество в фильме показано настолько очевидно, что когда ближе к финалу одним из героев проговаривается буквально, зритель наконец понимает: создатели фильма держат его за дурака, раз считают необходимым разжевывать простые и совершенно очевидные смыслы. Снисходительно-пренебрежительное отношение к зрителю читается и в злоупотреблении узнаваемыми клише и схемами из фильмов о человечестве, оказавшемся на границе вымирания, о страшных вирусах, выкосивших миллионы, о противостоянии миров и много о чем еще. Действительно, если разобрать фильм на отдельные сцены, то нетрудно будет убедиться: всё это уже видели. В 'Аватаре', в 'Короле-льве', во 'Вспомнить все', да где угодно. Ничего нового миру кино и - больше - миру идей 'Революция' не предлагает. Но предлагает зрителю ждать третьей части обезьяньей эпопеи, хотя сама она лишь условно является продолжением первой 'Планеты'.
Попытки говорить о природе человека, об особенностях человеческого общества и общения, об ужасах войны, как бы наивны и очевидны они не были, постоянное заглядывание в человеческие глаза обезьян, тормозят развитие сюжета и сводят на нет так называемый 'экшн'. Схематизм сюжета, алогичность отдельных сцен и нелепость диалогов, разжевывание простых истин не позволяют состояться фильму и как драме. В итоге имеем что-то странное и неловкое, вроде бы претендующее и на зрелищность, и на содержательность, но не реализовавшее ни одну из этих претензий.
Обезьяна с гранатой, обезьяна с автоматом и обезьяна на танке
Краткое содержание первого фильма. Лаборатория – эксперимент – добрая умная обезьяна – бесчеловечный эксперимент – злая умная обезьяна – обезьяны против плохишей – добро победило – продолжение следует.
Где лаборатории, там эксперимент, а где эксперимент, там и вирус, убивающий 99 процентов человечества – это правило знакомо каждому кинолюбителю. Второй фильм серии уже гораздо больше соответствует названию. Генномодифицированные разумные обезьяны живут в окрестностях разваливающегося Сан-Франциско, и кажется, что планета находится в их власти. Шимпанзе, гориллы и орангутаны активно применяют новые умения, успешно охотятся на оленей, противостоят медведям и даже строят что-то вроде города. Общество нового типа производит жутковатое впечатление из-за эффекта «зловещей долины»: слишком уж звери похожи на людей. А когда Цезарь, Коба и ещё парочка самых смышлёных начинают разговаривать по-человечьи, то хоть святых выноси.
Людей в этих местах не видели много лет, и их появление становится конфликтным и судьбоносным. Сторонам удаётся заключить мировое соглашение, но действует оно не долго. Коба, злая умная обезьяна, устраивает провокацию не хуже Гляйвицкой, узурпирует власть и втягивает мирных животных в военную авантюру. Люди, хоть и сами не без грешка, оказываются защищающейся стороной. Обезьянья интеллигенция, недовольная планами нового вожака, объявляется пятой колонной и заключается под стражу… Нет-нет, это всё ещё о фильме, возможные совпадения с реальным миром абсолютно случайны.
В кресло режиссёра продолжения обезьяньей саги был приглашён Мэтт Ривз, автор замечательной псевдодокументалистики «Монстро». Логично было ожидать от него шагов в направлении повышения реалистичности. Ожидания оправдались частично. С одной стороны – великолепный, увитый зеленью, ржавеющий и разрушающийся Сан-Франциско, с другой – тягучие статичные эпизоды с упором на проникновенные обезьяньи взгляды. С одной стороны – отличные батальные сцены, сопровождаемые таким dolby surround, что шимпанзе ухают и вопят во всех углах кинотеатра, с другой – очередные примитивные штампы на семейные темы. Может быть, Ривз решил, что раз уж про животных, то можно преподнести семейные ценности на животном уровне? Но фильм всё-таки про человекообразных, а не про моллюсков.
Актёрский состав сменился почти целиком, но благодаря технологии motion capture, делающей из людей обезьян, эти изменения не так заметны. Сразу и не определить, что Кобу играет совсем другой человек, а орангутан Морис – и вовсе женщина. Что касается людей, изображающих людей, то появление Гари Олдмана идёт на пользу любому фильму, и «Революция» - не исключение. Что любопытно, его персонаж – отнюдь не абсолютное зло. А по трейлеру и не скажешь. Остальные играют не блестяще, но вполне достойно. В частности, страх на лице главного героя в исполнении Джейсона Кларка выглядит неподдельным.
Нужно ли смотреть это кино, и кому нужно его смотреть? В первую очередь его можно рекомендовать подросткам, потому что из-за сцен насилия фильму присвоена категория 12+. Детско-юношеский сюжет чуть усложнён племенными противоречиями, из-за чего посыл не сводится к «хорошие обезьянки воюют с плохими людьми за твою и мою свободу». Скорее, мораль можно сформулировать так: «Нет обезьян и людей, есть хорошие и плохие приматы». Взрослые могут полюбоваться фантастическими декорациями, послушать мелодичный свист пуль и звуки дикого леса, а в виде особого развлечения попытаться найти изъяны в компьютерной графике на примере Кобы. Подсказка: не старайтесь, ничего не найдете!
Доэкспериментировавшиеся людишки едва ли не вымерли, подхватив лабораторный «обезьяний грипп», собравшись остатками в колонию, обитающую в заросшем древесной зеленью Сан-Франциско, имея для жизни остаток бензиновой жидкости и надежду оживить полумертвую электростанцию, чтобы подать сигнал бедствия и найти братьев по разуму, объединившись с которыми можно будет подняться с колен, однако, обследуя плотину, натыкаются на обезьянью стаю, которой правит Цезарь, не вождь, но вожак.
Фабула истории вырисовывается не сразу, а вслед за бурным прологом с охотничьим гоном, где в спецэффектном разгуле лесной схватки делается заявка на особый статус мудрого отца племени и расклад его отношений с друзьями и соплеменниками, живущими, вроде как по заповеди «не убий обезьяну, и она тебя не убьёт»: окрылённый благой вестью старшина колонистов снаряжает команду в поход за оружием, чтобы добиться энергетической независимости, если приматы не уступят место добром.
Мгновенно, людское племя встает в параллель с обезьяньим, а теория происхождения видов трансформируется в аналогии идейно-нравственных принципов общественного устройства и межличностных отношений, вычленяющих среди персонажей полярных приверженцев чести и бесчестия, гуманизма и насилия, надёжности и предательства, существующих, как выясняется переходящими ценностями, которые усвоил когда-то приручённый человеком примат.
Строгий отец, преданный семьянин, заботливый правитель - хранителем духовности оказывается заросший шерстью шимпанзе, а не срывающийся от нервов, так и не определённый в своем руководящем статусе персонаж Гари Олдмена, сгоряча поставивший на силовой вариант, тогда как Джейсону Кларку досталась роль стабилизирующего отношения сторон протагониста, вместе с подругой (Кэри Рассел) и приходящимся ей пасынком сыном Александром (Коди Смит-МакФи) формирующими ценностный свод обеих цивилизаций, на которые по условиям сценария оказался разделён старый мир, готовый рухнуть в последней схватке борющихся за выживание обществ, кланов или, как там ещё…
Другое дело, что, поменяв местами сильных и слабых, кино переводит в разряд активных сообщество обезьян, где на великого Цезаря находится свой неверный друг, продолжающий нагнетать полярность участников действа, которое, достигая фазы батальных сцен начинает терять даже воображаемую логику, превращаясь в компьютерную реконструкцию вестерного сюжета, где в налете на форт бледнолицых конные приматы ведут себя как жаждущий крови индейский отряд, планирующий что-то среднее между геноцидом и сегрегацией.
Исторические параллели и образные аналогии носят тут скорее иллюстративный, нежели смысловой характер, являясь вместе с искусственным пространством, наполненным компьютерной материей лесов, полей, рек и руин, средством выявления соотношения духа и разума, которыми обмениваются обезьяна и человек, выявляя первичную ценность души, объединяющей оба вида, достаточно четко, хоть и не произнося того слова, отсекая один от другого, намеком, что разум испортил обезьяну, подавляя благородство духа расчётом, представляя это в размахе финальной битвы чуть ли не сражением добра и зла на двух этажах бетонной башни, победителей которого уравнивает не извращённый разум, но полный благородства дух.
Противостояние видов продолжается и выходит на новый уровень. Перестрелки, сражения, внутренняя конфронтация и предательство - всё это находит место в новом фильме Мэтта Ривза. Чего там нет - так это душевности, присущей первой части обновлённой франшизы. В своей рецензии к 'Восстанию планеты обезьян', которое получило от меня высший балл, я отмечал, что одно из главных достоинств фильма - его трогательность. Центральной темой там выступало множество сюжетных веток, эмоционально связанных между собой: взросление Цезаря, его отношения с Уиллом Родманом, разочарование во внешнем мире, который оказался не таким уж и добрым, и переоценка ценностей, понимание свободы и равенства, тяжёлая болезнь Чарльза Родмана. И это на фоне глобальной угрозы, надвигающейся на человечество. С какой стороны не глянь, фильм получался невероятно увлекательным и буквально вытягивал из тебя сопереживательные эмоции. Хотя красной нитью по сюжету вырисовывалось ощущение того, что это лишь разогрев, приквел перед основным грандиозным действом. Следовательно надежды на сильное продолжение были весьма и весьма большими. К сожалению, они не оправдались.
Всего за 10 лет человечество практически стёрто с лица земли смертельным вирусом, а города превратились в джунгли. Уже совсем возмужавший Цезарь, к этому моменту обзаведшийся семьёй и укрепивший свои позиции в качестве лидера своего вида, так и не сдвинулся с места со времён окончания первого фильма, по-прежнему проживая в заповеднике за 'Золотыми воротами'. Однако новая встреча с людьми грозит поставить всё под удар. Оставив всякие сюжетные вопросы вроде тех: 'Как им удалось там закрепиться после учинённого беспорядка?' и 'Где были власти?', 'Почему не ввели национальную гвардию?' и т.п., перейду к сути. Сюжетная линия второго фильма до безобразия проста и банальна. Да, мы знали, что всё завертится на противоречивых отношениях Кобы и Цезаря, да, мы предполагали, во что это выльется, и да, мы хотели что-то пооргинальнее. Практически с самого начала понятно, в какую сторону пойдёт история и чем она закончится. Никаких сюрпризов. Фильму удивить не удаётся. Разжалобить тоже. Атмосфера первой части была похоронена под слоем одновекторности, безэмоциональности (тронула лишь сцена плачущего Цезаря, когда тот просматривал видео с молодым собой и Уиллом) и предсказуемости происходящего. Грызня людей и обезьян - вот, что есть в этом фильме, и ничего более. А мрачность, за которую многие хвалят картину, в действительности не такая уж и мрачная, если хорошенько присмотреться. Из серьёзной душещипательной драмы всё скатилось в обычный экшен, который возможно и получил бы более высокую оценку, если бы не существовало высокой планки, заданной предыдущим фильмом.
