Молодой человек переживает внутреннюю дисгармонию чувств на фоне нарушений социальных коммуникаций, испытывая тяжёлое напряжение от неспособности преодолеть свой страх перед внешним миром, где его подстерегает необходимость искать компромисс в отношениях с одноклассниками и находить взаимопонимание с матерью, тогда как он боится решений, не решаясь идти навстречу, раскрывая себя перед другим.
На этот раз Бернардо Бертолуччи прибег к помощи известного знатока психологических проблем, взяв за основу роман итальянца Никколо Амманити, показавшего силу своей прозы в картине Габриэле Сальватореса «Я не боюсь», как и в «Мечтателях» поместив главных героев в замкнутое пространство тесной комнаты, обеспечивающей тесный контакт и неизбежное взаимодействие её постояльцев, вынужденных оставаться вместе, переступая через порог отчуждения между собой.
Сбегая, четырнадцатилетний Лоренцо хочет укрыться от личных проблем, пересидев школьную поездку в домашнем подвале, чтобы никто его там не трогал, и ничто не доставало. Однако нежданное вторжение нарушает покой затворника, вынуждая принять нежеланное соседство с возбуждённой девушкой Оливией, которой нужен укромный угол, чтобы пересидеть, переживая жутчайший кошмар.
У Бертолуччи родство персонажей никогда не было помехой для близости, но здесь старина не стал кроить замысел Амманити, сохраняя за братом и сестрой только поле духовного взаимодействия, исключая любые намёки на эротику и сексуальный подтекст, без которых вперёд выходит контактный психоанализ, вызванный взаимодействием полярных натур, ведь, если мальчишка прячется от мира, то девица ждёт окончания болезни, чтобы вновь вернуться в полноценную жизнь.
Разведённый со старшей сестрой, парень лишь теперь узнаёт о её секретах, с ужасом взирая на корчащееся в судорогах тело, которое ломает героиновый отходняк, инстинктивно приходя на выручку, чтобы оказаться заложником хитроумной уловки, вынуждающей хранить тайну, оставаться вместе и помогать, проникая в тайны близкого человека, о котором он не знал почти ничего.
Прыщавый юнец и обворожительная дива, забившаяся в угол трусость и бунтующая красота. Бертолуччи был точен в выборе внешних кондиций, да и в определении способностей актёров он тоже не прогадал, хотя очевидно, что в дуэте начинающих лицедеев первую партию, как впрочем, и предполагает сюжет, ведёт отважная Теа Фалько, наставляющая на путь истинный отстранённого Якопо Олмо Антинори, открывая тому путь к реальности, стимул искать себя в ней и находить.
Физическая самоотдача молодой актрисы может затмить любой диалог, тогда как именно в разговоре проясняется не только прошлое, но и даётся ключ к настоящему, разбивая стену отчуждения, за которой простирается безграничная любовь к человеку и способность к отклику на тихий призыв, вслед за чем в наушниках Лоренцо вместо грохота отчаяния зазвучала закачанная Оливией проверенная временем композиция Дэвида Боуи «Space Oddity», провожающая героев в свободное плавание по жизни с обещанием, но без уверенности, что всё у них будет или только лишь может быть.
Про этот фильм Бернардо Бертолуччи надо знать две вещи. Во-первых, он называется не 'Ты и я', а 'Я и ты'. Во-вторых, в нём нет ничего простого.
Нелюдимый школьник Лоренцо не сдаёт, как другие одноклассники, деньги на недельную поездку на горнолыжную базу. Вместо этого он покупает еду и газировку, террариум с муравьями - и втайне от всех обустраивается в подвале собственного дома на эти семь дней с ноутбуком, плеером и книгами. Но неожиданно в подвале объявляется его сводная сестра - взрослая девушка, фото-художница, наркоманка. И, вынужденный делить с ней замкнутое помещение, Лоренцо постепенно меняет отношение к ней...
Этот фильм не о романтике и даже не о 'первой нежности'. Он обманывает ожидания точно так же, как и исполнение песни 'Space Oddity' на итальянском обмануло Дэвида Боуи. Певец думал, что эту его песню итальянцы очень здорово перевели - текст такой же певучий! Но оригинал был про космонавта, который терпит бедствие в космосе и в последний раз связывается с 'Землей', а затем: 'Я шагаю в открытый космос' - и связь пропадает навсегда. Итальянский же вариант слов на деле был вообще о другом: 'Ragazzo Solo, Ragazza Sola' (заглавная песня фильма) - про одинокого юношу и одинокую девушку, которые встречаются на вершине горы и т.д.
Таков и фильм. Четырнадцатилетний Лоренцо в свои годы уже решил, что социум так отвратен, что предпочёл неделю рассматривать муравьёв, сидя в подвале, чем кататься с одноклассниками на лыжах. Бертолуччи, как всегда, очень символичен: всякий раз, когда школьник выходит на улицу, его куртка с капюшоном выглядит как настоящий скафандр - опасная вылазка в чёртов мир. Сводной сестрой, оккупировавшей его подвал, он любуется с тем же интересом, что и муравьями в банке. Пока вдруг не оказывается, что она способна на творческий акт (Теа Фалько - фотохудожница, как и её героиня, и в фильме Лоренцо смотрит как раз её работы).
И тут банка разбивается! Муравьи лезут наружу, всё перемешивается, и оказывается, что он - не уникален (об одиночестве тут речи нет вообще). К его радости, оказывается, что в мире есть красивые сложные люди, с кем стоит поговорить и приятно просто находиться рядом. Игорь Ворскла в своё время сказал, что все мы - закрытые пространства. Бертолуччи и в 'Мечтателях', и здесь настойчиво твердит: только в закрытых пространствах существует чудо! Вынь бабочку из-под стекла, потащи парусник из бутылки - волшебство задохнётся. Как сказал Маленький Принц, сваливая с уродливой голубой планеты в конце сказки, 'Моё тело слишком тяжёлое - мне его не унести'.
У Бертолуччи, на первый взгляд, в 'Ты и я', как и в 'Мечтателях', оптимистичный финал - но на деле, как в считалочке про сидевших на трубе, остаётся лишь 'И'. В конце фильма герои выходят из подвала (это не спойлер), Лоренцо улыбается - думает, что открыл для себя дивный мир, что есть 'ты и я', что Земля - прекрасна. Он ошибается. Мир не таков, как он. Кажется, как и майору-космонавту в 'Space Oddity', им конец.
Жизнь - дурная бесконечность непрерывного движения, страшного в своей непознаваемости. Люди - хаотическое столкновение частиц, большой муравейник или зверинец, где каждый сидит под стеклянным колпаком замкнутого мира личной клетки, в этой прозрачной непроницаемости, бессмысленной суетой создавая иллюзию полноты существования - одиночество среди толпы. Здесь в случайных столкновениях нет встречи, в поцелуях любви, а в объятиях дружбы. Отстраненность и бесчувствие как защитный панцирь броненосца, что восьмерками отмеряет кусочек своего жизненного пространства, - вот удел живого сердца, которое хочет сохранить себя от боли и страданий.
Лоренцо - четырнадцатилетний 'проблемный' подросток, замкнутый и нелюдимый, в тщетной попытке перехитрить судьбу запирается в заброшенном подвале родительского дома, надеясь провести в тишине и уединении семь дней своей жизни. Это его 'подполье', где он наедине с муравьями в стеклянной колбе - маленьком макета его личной вселенной - может спокойно предаваться мечтам и просто быть собой. Но в это столь тщательно отгороженное им личное пространство вдруг неожиданно и стихийно врывается нечто инородное - одна из частиц того броуновского движения, которым для Лоренцо является все вокруг. Его сводная сестра Оливия несчастна и больна. Она живет как бы на ветру, открытая для мира, его невзгод и страданий, такая же, как и брат, неприкаянная в своем одиночестве среди миллиардов чужих душ. Но она тоже придумала свой способ защиты, свой уход в небытие. И теперь хочет отлежаться, зализать раны, чтобы снова начать жить и чувствовать. Она готова еще раз попробовать. И вот перед глазами Лоренцо происходит эта мучительная борьба за жизнь, за выход из своей темницы, за возможность вновь ощущать переменчивый ритм судьбы, потому что ничего не может быть хуже бесчувствия - того спасительного кокона, куда брат с сестрой загнали себя в этом тотальном жизненном испуге.
Спустя десять лет после нашумевшего и предельно откровенного фильма 'Мечтатели', Бертолуччи неожиданно снимает, может быть, свою самую камерную и целомудренный картину 'Ты и я', где он и она проводят несколько дней, вынужденно находясь в одном помещении. Режиссер вновь и вновь возвращается к этому сквозному для его творчества образу замкнутого пространства - уникальной возможности посмотреть на жизнь под другим углом, ощутить свободу от постоянного давления обстоятельств и времени. Это образ из детства - завешенный одеялами стол, темнота и фонарик, создающие иллюзию защищенности и уединения. А также попытка воссоздать момент жизненного самоопределения - своеобразный стоп-кадр длиной в один фильм, остановка в поисках тайны своего истинного 'я'. Но это и мир, где через призму молодого сознания проглядывает опыт старости. Камера для режиссера - то же увеличительное стекло Лоренцо, фокусирующее даже самые незначительные мгновения встречи двух юных существ. Бертолуччи открыто любуется их молодостью, как бы проживая вместе с ними жизнь заново. Это взгляд прошедшего долгую дорогу путника, который знает цену каждой пролетающей минуте бытия, каждому 'ты', встретившемуся на его нелегком пути, - тому самому остановившемуся прекрасному мгновенью. И как мать позднего ребенка, имеющая уже опыт скоротечности и необратимости всего живущего, стремится запомнить и насладиться всей полнотой младенчества своего дитяти, так и умудренный жизнью Бертолуччи открывает нам уникальность того, что происходит в эти считанные дни с его героями.
Лоренцо, впервые сталкиваясь с такой болезненной и мучительной формой страдания, которую претерпевает его сестра на пути к свободе, начинает как бы оттаивать, открываться навстречу другой душе - не существовавшему доселе 'ты', проникаться значимостью рядом существующей жизни и сочувствовать ей. И постепенно они обретают друг в друге то душевное единство, которое так долго искали где-то на стороне. Отказавшись по опыту своих прошлых фильмов от тщетных попыток показать обретение этой близости через страсть и секс - внешней, искусственной меры, не приносящей ничего кроме опустошения и горечи, Бертолуччи находит его в духовном родстве одиноких и чутких к красоте душ, невидимая связь которых проявляет себя через завораживающий музыкальный ритм: есть какая-то щемящая нежность в сцене, когда брат с сестрой, обнявшись, слушают песню 'Space Oddity' о пути неизвестного странника. Здесь уже ощущается грусть предстоящей разлуки, тоска по чему-то несбыточному и прекрасному - тому, что знают только они и что предельно обостряет все чувства.
'Ты и я' - это пастельный набросок, нарисованный рукой мудреца-ребенка. Он о том, что печаль бывает светла, а радость и страдание неотделимы друг от друга. Это знание осеннего дня, когда через облетающую листву и голые ветви деревьев проглядывает случайный солнечный луч. А Маленький принц весело смеется со своей далекой планеты, затерянной среди миллиардов звезд: 'Ты будешь для меня единственным в целом свете. И я буду для тебя один в целом свете'. И тогда все далекие и чужие звезды посмотрят на тебя уже знакомыми глазами. Ведь через приятие лишь одного из множества 'ты' преображается вся вселенная, мир наполняется смыслом и красотой, становится вдруг так ясно и просто жить, чувствовать и верить.
Новое время, являющееся для кого-то безвременьем, - этакий переход от Кали Юги к Сатья Юге, - расцвету высокой морали и высоких технологий, - отличается особенным милосердием. Но даже если это и не всегда так, то милосердием отличаются люди, живущие сегодня, пробудившиеся от сна иллюзий, игр эго, амбиций, борьбы с самим собой под прикрытием борьбы за социальный прогресс. Уходит паранойя и уходят ложные ценности, мир взрослеет, но... Получается, что самыми взрослыми в нём оказываются те, кому нет и 20.
Свой новый фильм по роману Никколо Амманити (автора 'Я не боюсь') Бернардо Бертолуччи подаёт камерно, скромно и ненавязчиво, - я бы сказала, в формате селфи, - потому что сегодня внутренний мир и жизнь каждого человека приобретают самое решающее значение для всего происходящего вокруг.
Подумайте сами, иначе зачем Бертолуччи снимает фильм о духовном взлёте двоих подростков, об их душевном мире, об их космосе?... Всё самое прекрасное и всё самое ужасное, все войны, и все взлёты к вершинам, все падения в бездну, все необыкновенные откровения и все кошмары происходят внутри человека, и только потом мы, в забитой помехами и шумами коммуникаций жизни, можем видеть на поверхности, в так называемой реальности эти искажённые символы того, что так глубоко внутри каждого из нас. Бертолуччи, Бергман, Тарковский и Антониони уловили этот 'тренд', если так можно сказать, одними из первых, - и это не удивительно, - они подготовили почву для прорыва фильма 'Я и ты' (я бы всё-таки называла его так, как он и назван), - своими раздумьями о громадном влиянии человека на всё происходящее вокруг. У Бертолуччи этому послужили все работы от «Конформиста» до 'Мечтателей', и в фильме 'Я и ты' отточенный резец Мастера высекает из пустоты Нечто, что так сложно было бы для 30-летнего, и так легко для старца, - и в то же время, то, что так сложно было бы для подростков - героев фильма, и в то же время так легко, если бы они смогли заглянуть в волшебное зеркало, в чудо душ друг друга просто и ненавязчиво, как в социальных сетях, ничего не усложняя, потому что и так в этом мире всё усложнено дальше некуда.
Встреча 14-летнего Лоренцо (блестяще исполненного Якопо Ольмо Антинори) и 16-летней Оливии (не менее потрясающая игра Теа Фалько) передана, главным образом, психологизмом мимики актёров, а также волшебством оператора (Фабио Чанкетти), - или игрой оттенков светотени, или игрой эмоций в ограниченном пространстве подвальчика, - и только за счёт этого нагнетается напряжение, - приём, в общем-то знакомый ещё с 'Луны' и 'Мечтателей'. И почти театральный - аристотелевское единство места, времени и действия.
И не случайно, что рефреном к фильму стала песня Дэвида Боуи «Space Oddity» о подвиге открытого выхода в космос на одной только вере, потому что фильм и посвящён этой Встрече, - Космосу двух самых близких на свете душ, - а такими являются все души на планете, - когда две ауры переплетаются в знаке бесконечность.
'Я разгадала знак Бесконечность...' (с)
И значение этой Встречи оказалось важнее, чем все глобальные катастрофы, потому что, в сущности, только наш индивидуальный мир и определяет быть ли всеобщей гибели или быть Красоте и Гармонии на нашей планете. Каждый важен, каждый звезда, и это не выдумка, - в мире инстаграмма или твиттера ты - часть поколения, ты, действительно, интересен, услышан, принят и понят, и тобой искренне восхищаются. И в своём 'Я и Ты' Бертолуччи сделал монтаж и твоего селфи души, и моего, и он разрушил барьеры между нами, ведь на этих барьерах и строилась многовековая паранойя и ложь, доставшиеся нам от предыдущих цивилизаций.
Вы заметили, что при всех высоких технологиях так важна, так востребована стала простая одежда, - посмотрите блоги Сарториалиста, хипстеров или звёзд шоу-бизнеса, - и простая экологически чистая вегетарианская еда, и красивая атмосфера технологичных 'умных домов' на побережьях океанов, - да-да, обо всём этом - новый фильм-поэма Бертолуччи, и всё это уже находится как потенция, как сингулярное состояние перед рождением Вселенной, в подвальчике, где и встречаются души Брата и Сестры. И не случайно так же чисты их отношения, не случайно режиссёр показал Встречу именно родных людей, а не друзей или любовников.
Я не удивлюсь, если скоро появится фильм с названием 'Селфи души' на манер 'Серфера души', но если так произойдёт, знайте, друзья, это всё будет благодаря Мастеру Бернардо Бертолуччи. Это он, один из революционеров-интеллектуалов 60-х, смог, как Гэндальф, многое провидеть и в настоящем, и будущем и передать нам.
Да, игра Якопо и Теи поистине удивительна, - они проживают свои жизни перед камерой, и мы им верим, потому что понимаем, что, в сущности, у этих людей тоже никого нет, кроме нас, а у нас никого нет, кроме них, - ведь разве же поймут родители, что такое искать любви, а не порицания, - через наркотическое саморазрушение Оливии, или разве они поймут, что 'спать как психопат в подвале вниз головой' - крик отчаяния Лоренцо - страшнее и искренней, чем православная (ну или католическая) заповедь 'почитай отца и мать', ибо и являются этим почитанием, а вся религия и мораль отступают перед их невинными муками распятия во имя поиска Любви. Актёры показывают нам это настолько натуралистично, что я не могла удержать слёз во время просмотра. И между мной и экраном разрушались все завесы, а Боуи пел о Космосе. (Кстати, такой же достоверности добились создатели 'Жизни Адели', тоже своеобразном фильме-селфи). И что оставалось героям - так это только найти Любовь друг в друге. И мы верим, что это та Любовь, которая никогда не кончится и теперь это навсегда, и она, по духу своему, чем-то сродни финальной молитве (Бах «Страсти по Матфею») в 'Жертвоприношении' Тарковского и чем-то похожа на последние мгновения жизни Донни Дарко: '... И если я раздам все имение мое и отдам тело мое на сожжение, а любви не имею, нет мне в том никакой пользы. Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит.
Любовь никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится'...
Казалось бы, Бертолуччи не было никакой необходимости ждать целых девять лет, чтобы снять что-то вроде парафраза скандальных «Мечтателей». Историю про троих юных экспериментаторов, уединившихся в роскошной парижской квартире, на этот раз сменил камерный сюжет, почти все события которого разворачиваются в подвале римской многоэтажки. Именно там находят себе временный приют два главных персонажа, объединенные кровью общего отца, но вскормленные молоком разных матерей.
Прыщавый 14-летний интроверт Лоренцо, похожий одновременно на юного Малкольма Макдауэлла и нашего Плюмбума (помните, был такой страшненький подросток в одноименном фильме), не очень ладит с окружающими и особо не пытается выстраивать коммуникации с миром. Наоборот, он даже собственной матери задает всё более неудобные вопросы. Например, такой: «Если бы мы вдруг остались в этом мире одни, то во имя продолжения рода человеческого ты бы сделала со мной ребёнка?». Даже эмансипированной и моложеватой мамочке Лоренцо, которая больше походит на его сестру, слушать такие вещи от собственного сына не очень приятно.
С помощью таких диковатых провокаций сыну хоть как-то удаётся дистанцироваться от слишком плотной опеки. Но всё равно время от времени ему случается переходить на крик. Только таким образом Лоренцо убеждает мать не подвозить его к автобусу, который отправляется на горнолыжный курорт, где ему с одноклассниками предстоит провести неделю отдыха. Однако юноша в автобус не садится, а вместо этого возвращается назад и тайно проникает в подвал своего дома, в котором из запылившегося антиквариата обустраивает себе келью для семидневного проживания. Но одиночество Лоренцо вскоре нарушает его единородная сестра Оливия...
Что интересно отметить: годом раньше похожая история была предложена в израильском фильме «Обмен», герой которого каждый день говорил жене, что идёт на работу, а сам отправлялся в подвал своей многоэтажки, где вместе с таким же странноватым соседом коротал отпущенное для жизни время. Такой, знаете ли, хаус-даушифтинг: уход от мира, не выходя из дома. Впрочем, тренд именно подросткового бегства от цивилизации куда интереснее был проявлен в фильме «Королевство полной луны», который был в конкурсной программе прошлогоднего каннского фестиваля, куда Бертолуччи, в свою очередь, был допущен только вне конкурса.
Вам нравилось в раннем детстве строить себе из стульев что-то вроде домика, а то и вовсе прятаться под столом с длинной скатертью? Но запоздалая инициатива Лоренцо, скорее всего, представляет собой бессознательную инициацию вхождения во взрослую жизнь. Если у племенных народов юношей традиционно на определенный срок отправляли жить в леса или в горы без средств к существованию, оставляя один на один с природой, и посвящая их таким образом в мужчины, то здесь мы видим что-то вроде щадящего варианта данного ритуала, лично инспирированного героем.
72-летний Бертолуччи выдержал слишком большую паузу, прежде чем вновь приступил к своим главным обязанностям, к тому делу, которое лет сорок назад получалась у него едва ли не лучше всех в мире. «Ты и я» - наглядная иллюстрация популярной поэтической строчки: «Если бы молодость знала, если бы старость могла», первая часть которой имеет отношение к героям фильма, а вторая непосредственно к режиссёру. Даже без особого желания можно разглядеть в его новое работе целый ряд самоцитат, изъятых из «Последнего танго в Париже», «Луны» и уже упомянутых «Мечтателей».
Видно, что Бертолуччи уже не вдохновляют глобальные задачи, но гложет необходимость завершить какой-то подростковый гештальт. Ведь как сказал один известный психотерапевт: «Никогда не поздно прожить счастливое детство». Равно и юность. Может поэтому он снял абсолютно неамбициозное кино без претензий, не оставляющее поводов для глубокомысленных умозаключений. Но в этом-то как раз и таится главная прелесть его новой картины, которую довольно долгое время ни одна страна мира не хотела приобретать для проката. Первой оказалась российская компания с символичным названием «Другое кино».
«Ты и я» - это кино из той категории, которое обязывает к просмотру не сюжетом, или актерами. Ему не нужны пиар-акции, или реклама, ведь единственной и самой главной рекомендацией к просмотру служит имя режиссера – Бернардо Бертоллучи. Не снимав ничего почти 10 лет, на середине восьмого десятка жизни, Бертоллучи внезапно вернулся в мир кино. Возвращение получилось не то, что бы громким, но заметным, как, собственно, и сам фильм. «Ты и Я» - камерная драма о взрослении, снятая в подвале, при участии, в основном двух молодых актеров - Якопо Антинори и Теа Фалько. Герой Антинори – 14-летний Лоренцо, сложный подросток и типичный интроверт. Когда весь его класс отправляется на каникулы кататься на лыжах, Лоренцо, под давлением матери соглашается. Но, когда доходит до дела, хитрый школяр тратит мамины деньги на книги, фаст-фуд и домик с муравьями – и отправляется на собственные идеальные каникулы, прямиком в подвал своего же дома. Но наслаждаться собственным обществом ему пришлось не долго – идиллию нарушает сводная сестра Лоренцо, Оливия. Сложная девушка со сложной судьбой, фотограф и к тому-же героинщица, она врывается в маленький мирок своего брата, и тому, приходится, к своему же последующему благу, ее впустить.
На старости лет, Бертоллучи снял, возможно, свой самый, невинный и пропитанный духом молодости фильм. И дело даже не в возрасте персонажей, а в легкости и ненавязчивости материала, соответствующем саундтреке, да и общем, позитивном и жизнеутверждающем, особенно для 73-летнего человека, настрое. Поместив в самом начале фильма своего героя в клетку юношеского мизантропства, то есть, подвал, в итоге, Бертоллучи выпускает его на волю – к нормальной жизни и нормальным людям. Так получается, что сняв в 21 веке всего лишь два фильма, каждый из них Бертоллучи посвятил молодому поколению и его проблемам. Только если в «Мечтателях» выход героев в большой мир, означал для них болезненный крах их представлений о жизни, то в «Ты и Я», они, напротив, с радостью узнают о новых шансах и возможности жить по-другому. Бертоллучи давно уже занес свое имя и снятые им фильмы в золотой зал славы кинематографа, и потому очевидно, что «Ты и я» не претендует на статус культового, или знакового кино. Это всего лишь маленькое посвящение молодости, легкое и свежее, снятое, будто кем-то лет на 45 моложе, а с другой стороны так, как мог сделать лишь настоящий мастер. При режиссере все еще остался его намеченный глаз на актерские таланты – как для Якопо Антинори, так и Теа Фалько роли в «Ты и Я» стали первыми в большом кино. И их дебют, как и 8 лет назад, у Евы Грин и Луи Гарреля, вышел как нельзя лучше. «Ты и Я» хоть и напрочь лишен фирменной для Бертоллучи тяжести и изощренного психологизма, предлагает зрителю что-то поувлекательней, открывая талант маэстро с новой, неожиданной, но от того ничуть не менее интересной стороны.
Сторониться ли жизни или бросаться в самую её гущу? Два вопроса, две жизни. Или - две ошибки?
Один в свойственной метущемуся подростку манере хочет убежать (и убегает) от шума и общества, ещё даже толком не успев повариться в нём. Другая - окунулась в society с головой, попробовала его на вкус, пропиталась им, как губка, и теперь ищет пути назад, а они - скрыты, тонут в табачном дыму и иссушающей ломке.
И каждый не видит исхода. Живёт как одичавший зверёк, обременённый интеллектом. Но ведь так нельзя - их живые сердца это понимают, но сделать мало что могут.
Что ж, случай сделает пол-дела за них. Остальное довершит беззлобие этих ребят, присущее их натурам. И снова надежда забрезжит - просто от неравнодушия их друг к другу. Но главное для них теперь - не поменяться ролями. Не удариться одному в бесшабашный хаос, а другой - в холодное затворничество. Попытаться найти золотую середину.
Недельный эпизод - сюжет фильма. Он незатейливый и забавный, печальный, серьёзный и, как всегда, обнадёживающий. Нужно, нужно людям говорить друг с другом, чтобы находить выход и снова обретать себя и почву под ногами. Всё это старо, как мир, но неизменно радует в каждой новой такой истории.
Друг мой, жив ли ты ещё? Если да — то эта история для тебя. История о том, как растёт дерево, шумит море и мир разворачивается, как смятый листок. И ты видишь то, что, казалось, уже перестал замечать. Вот оно тут, на экране, всматривается в тебя и гадает, узнаете ли вы друг друга.
Ragazzo Solo, Ragazza Sola.
Он наблюдает за жизнью. Она живёт из последних сил. Он прячется в клетке. Она, как неизвестное ему животное (смотри её появление в меховой шубе), проникает туда же. Он мечтает остаться один. Она надеется вернуться в мир. После нескольких дней добровольного заключения проведённых вместе, ему совсем не хочется оставаться одному, а ей уже не очень-то нужен этот мир. Но они освобождают, отпускают друг друга. И лишь ты не желаешь их отпускать. Потому что в самом их пути к жизни, свету — больше этого света и этой жизни. (По крайней мере для тебя). Потому что, по большому счёту, наша жизнь и есть этот отчаянный, переламывающий нас путь. «Потому что есть возможность показать, как человек меняется перед камерой. Тут это и происходит». (Бернардо Бертолуччи) «Он как будто вытаскивает из тебя самое потаённое и прекрасное». (Теа Фалько)
Мой далёкий друг, тебе может показаться, что ничего такого особенного не случилось, что это обычная история взросления и выздоровления. Поздравляю. Красота снова ускользает от тебя. И счастье с чувством горечи в финале.
А что если это история двух растущих художников? Якопо Ольмо Антинори внешне, кстати, похож на Пазолини, на что и обратил внимание Бертолуччи и, узнав, что Якопо Ольмо пишет работу по фильмам Пьера Паоло, выбрал его на роль Лоренцо.
На роль Оливии… А вдруг никакой Оливии нет и не было. Быть может, она просто его фантазия, прекрасная работа воображения. «Реальность для того и существует, чтобы ее преступать, трансформировать». (Бернардо Бертолуччи)
Возможно, не случайно Лоренцо посещает психоаналитика. Может быть, он всё выдумал. Как ты считаешь, мой живой друг? Если это так, тогда ты сам себе ответишь на вопрос почему.
Почему мы внезапно перестаём понимать что-то важное, так, как понимали это раньше, чувствовать — как прежде — страстно, на вынос, навсегда.
Когда кажется, что всё запуталось, перемешалось, ушло, когда ты забыл себя настоящего, каким ты бываешь, когда хлынувший дождь смывает с тебя твои лица, включается волшебная музыка и она просыпается и начинает танцевать.
В твоей затаившейся жизни. И дышать становится легче и ты можешь расправить плечи и сделать шаг к тому, что тебя ожидает, открывает, растит, как дерево, непоправимо дальше безнадёжно свободным. Как в завораживающем фильме Бертолуччи. Мотор! И вот ты снова в кадре.
Та близость, которой нет названия, но есть определение
Честно говоря, фильмы Бернардо Бертолуччи мне знакомы 'шапочно', по описаниям и некоторым отзывам. Творчество мастера я собирался постигать в хронологическом порядке, но вот выдалась возможность посетить премьеру 'Ты и я' - как же не поддаться соблазну сходить. Поэтому не могу сопоставлять фильм с прошлыми работами мастера, хотя имею возможность сказать о нём как об отдельном продукте кинематографа.
Перед нами разворачивается очень необычная история. И проходит она очень необычно. Жизнеописание мальчика со странными привычками увлекает с первых минут. И вот что интересно в образе главного героя: он, будучи интровертом, не пытается бороться с одиночеством, а буквально наслаждается им. Со стороны это выглядит забавно: когда кто-то намеренно скрывается от людей не из-за нужды или недостатков, а исключительно по собственной воле, мол, мне и без вас хорошо. Пребывая в добровольном заточении в подвале собственного дома, маленький Лоренцо, находящийся на сложном пороге полноценного взросления, общается с муравьями, читает самому себе вслух книжку, вовсю слушает любимую музыку... Это его личный мир, куда другим входа нет. Однако режиссёр не даёт данному явлению выраженную драматическую окраску, ведь обычно малолетние одиночки выглядят в нашем понимании забитыми и в чём-то ущербными, но сей стереотип под влиянием ироничности происходящего терпит крах.
Далее в сюжет входит главная героиня Оливия, тоже девушка 'нестандартного' типа, с творческим мышлением и подростковым задором, подавляющимся под гнётом кое-какой проблемы, коей раскрывать не буду, дабы сохранить интригу. Вместе ребята освобождают друг друга от личных 'заморочек', и их симпатия балансирует не на грани интима, а где-то близко, но в основном более духовно, чем физически. Я бы даже сказал, что картина интимна чувствительно без притязаний на телесность. Что-то есть в ней такое, что непомерно цепляет, завораживает.
В виду чего нельзя отнести кино ни к одному жанру: можно было бы назвать 'Ты и я' драмой, но язык не поворачивается: слишком всё тонко, нежно, слегка на 'бытовом' уровне, без каких-либо так называемых 'драматических вспышек', на одном дыхании, мило, забавно, глубоко. Бернардо Бертолуччи наполнил свою работу психологизмом, не видимым на первый взгляд. Ну подумаешь, есть парень, есть девушка, они начинают общаться. А если вдуматься, - и именно подключив свою чувственность, - то замечаешь немалое количество достойных внимания деталей, складывающихся в общее характерное полотно.
Например, особая благодарность режиссёру за достоверность. Как я соскучился по тому, что в кино четырнадцатилетнего должен играть актёр, хоть как-то напоминающий людей в этом возрасте: те же прыщи, та же отстранённость, повадки, ужимки, телосложение, привычки, увлечения - да, я ведь и сам в 14 лет любил насекомых, правда больше пауков, муравьи были раньше, но ведь всё взаправду так бывает, как показано! Актёрской игре веришь до последнего кадра, монтаж сцен попросту великолепен вкупе с операторской работой... Картина будто бы дышит, живёт, как сама реальность. Её интересно смотреть, рассматривать, распознавать, выслушивать все предложенные вниманию откровения... Определённо Бертолуччи создаёт настоящее искусство, недостойное внимания поверхностных зрителей, давая простор мыслительному созерцанию.
При всём уважении, мне не понравился финал, точнее... он просто никакой. Сложно понять, где вообще за весь сеанс была кульминация, а уже в конце режиссёр не предлагает никакого выхода, кроме самого логичного и предсказуемого, настолько предсказуемого, что его даже мысленно не имеешь в виду. Отчего создаётся ощущение, что до сих пор история была и осталась о двух людях. Вот о двух людях - и всё. Возможно, так изначально предполагалось, не спорю, задумка есть задумка, а всё же было непривычно, что так просто завершился сценарий, когда можно было внести в него парочку интересных ходов.
Другое дело, если взглянуть на фильм как на исследование психологического типа с чувственным оттенком - тогда вполне возможно, что после просмотра вы останетесь полностью довольны. Как бы то ни было, перед нами кино не для всех, что весьма радует в век, когда коммерческое 3D ценится больше, чем искусство.
Приготовьтесь окунуться в атмосферу, которой, возможно, вы никогда не испытывали. Это и родственная близость душ, осязаемая чуть ли не шестым чувством, и в некотором роде одиночество, с которым приятно иметь дело. В таком необычном тандеме будет рассказана необычная история, акцентированная на явных и подспудных деталях, которую вкушаешь, как сладкий плод, что рискует оставить весьма исключительное послевкусие...
С моей точки зрения, этот фильм стремление Бертолуччи к возвращению в утраченную молодость с сохранением жизненного опыта.
Фильм откровение автора, его самокритика, переосмысление прошедших лет и диалог со зрителем, изобилирующий попытками донести до зрителя свое видения красоты и многогранности жизни, привить любовь к ней, показывающий на опыте главных героев, что не смотря на все пороки, падения, сомнения, страхи - жизнь прекрасна и в ней всегда есть место чувствам и всегда есть человек, который, пусть и не осознанно, сможет войти в твою жизнь, пускай нежданно и порой без спроса, против твоей же воли. Своим появлением он перевернет ее взбудоражит и изменит.
Герои фильма Лорнцо и Оливия, проникновенны, многогранны и интересны. Они оба люди, со своими причудами, совершенно разные, однако, сумевшие, пусть в случае Оливии и ненадолго изменить друг друга, заставить чувствовать, заботиться, любить, научить переживать и совершать забавные, но отчаянные поступки.
У фильма есть послевкусие, как у хорошего вина...его нужно смотреть, смаковать, а после подумать...
Потрясающий саундтрек, песня Девида Боуи, звучащая во время танца героев, заставляет сердце сжиматься, для меня этот момент в фильме пик эмоциональности.
Через какое-то время я пересмотрю фильм и думаю покажу его своим будущим детям, когда у них наступит переходный возраст.
