Мюриэль или Анатомия пост-алжирского синдрома от Алена Рене
Прежде всего фильм привлекает именем режиссера - Алена Рене, а также тем, что в главной роли играет Дельфин Сейриг.
Это - прекраснейшая актриса, которая на мой взгляд, обладала колоссальнейшим потенциалом. К сожалению, использованным относительно немного.
Фильм сделан в блестящей тонкой и безукоризненной манере Алена Рене. На фоне рассказа о нескольких любовных романах, настолько запутанных, что достаточно сложно уследить за поступками героев, Рене поднимает проблему пост-военного синдрома.
Речь идет о войне в Алжире, с которой вернулись двое мужчин. Они ведут себя очень по разному, но в то же время тема войны незримо витает во всем фильме. Рене показывает насколько травмированы эти мужчины, не выходя за пределы жанра - легкой любовной мелодрамы.
Даже трагическая концовка - может только быть нарисована нашим воображением. Рене на нее только намекает.
Кстати, а Мюриэль вы так и не увидите в этом фильме. Мюриэль - это девушка, которая погибла на войне, по вине одного из героев фильма. И эту смерть он сильно переживает.
Понятно, что в те годы, во Франции тема Алжира была табуированной и Рене 'отрабатывал' политическую часть по полной программе - но, сейчас, этот фильм может быть использован разве что как источник для цитат для новых режиссеров.
В итоге:великолепно снятое психологическое кино. Но мое отношение к нему формируется исключительно исходя из того, насколько интересно это кино смотреть. Вольер, кстати, как и Ален Рене француз, сказал, что 'Все жанры хороши, кроме скучного'. Так вот, история о Мюриэль необычайна скучна. Через полчаса фильма все режиссерские находки, равно как и актерская игра Дельфин, перестают интересовать. Единственное что остается в остатке - затянутый темп повествования.
Рене - формалист. С его же слов. И всё-таки это очень цельная работа. Противоречивые, путанные, спонтанные характеры персонажей и событий замечательно усиливаются монтажом. Короткие мелькающие кадры. События, реплики поданы тонко обрезанными кусками. Очень интересный параллельный монтаж порой в совершенно абсурдных сплетениях. И музыка! - очень к месту, и то что надо.
Недостатком назвал бы довольно частое использование коротких кадров вообще неимеющих отношения к событиям и персонажам, соответственно с целью ещё больше подчеркнуть противоречивость и абсурдизм. По-моему, это излишне, и без этих 'лишних' кадров у Рене всё получилось.
«Мюрриэль, или Время возвращения» - третий полнометражный художественный фильм любимого мною Алена Рене.
Небесспорный и, на мой взгляд, не совсем удачный. Между тем, я получил удовольствие от его просмотра и попробую сейчас объяснить этот парадокс.
Начну с того, что и в этом фильме, как и в некоторых предыдущих, Рене использует тему войны. Точнее, пытается использовать. Я имею ввиду, что известность Алену Рене принес не художественный, а документальный фильм об узниках Освенцима «Ночь и туман». Затем последовала экзистенциальная «Хиросима, любовь моя», в которой трагическая любовь главной героини сопоставляется с трагедией сотен тысяч погибших в Хиросиме.
И вот «Мюрриэль».. Девушку с этим именем мы, кстати, не увидим, она была убита Бернаром и его сослуживцами во время войны в Алжире в ходе пыток.
Таким образом, отсылки к военной теме - это молодой человек по имени Бернар, страдающий вьетнамским синдромом, и Альфонс, который в разговоре также часто возвращается к теме иной войны – второй мировой.
Очевидно, автор пытался указать на несправедливость алжирской войны (в шестидесятые годы болезненная тема для французов) и жестокость любой войны, ломающей человеческие судьбы, но получилось это как-то неумело, контурно, неубедительно. В сущности, эта тема не раскрыта, а только обозначена. Трагедия искалеченного войной Бернара по мере приближения к финалу начинает восприниматься как фарс.
В целом к концу просмотра меня не покидало впечатление, что начав снимать драму, автор понемногу перевёл её в жанр абсурда.
Альфонс, который 23 года не виделся с любовью своей молодости Элен, решается приехать к ней, не только не сообщая о том, что женат, но и с молодой любовницей. Это не выглядело бы абсурдно, если бы не режиссерский замысел изобразить страдания главного героя от неразделенной любви.
В свою очередь Элен, пригласившая Альфонса в гости, накормив его ужином, уходит с любовником в казино.
Эмоции, которые пытаются изобразить актеры, входят в резкий контраст с событиями, которые происходят с ними на экране.
Именно по этой причине я считаю, что фильм получился слабым по драматургии.
Но есть причины, по которым его стоит посмотреть.
Замечательная операторская работа Саши Верни.
Прекрасная игра актеров Дельфин Сейриг и Жана-Батиста Тьере.
Самых высших оценок заслуживают мастера грима и костюмеры. 30-летняя Дельфин Сейриг вполне убедительно смотрится в роли 42-летней женщины во многом благодаря хорошему гриму.
Лично мне также понравилась музыка Ханса-Вернера Хенце, хотя многие со мной не согласятся.
Кинематографические лабиринты Алена Рене (часть 3)
Казалось бы, уже «Мариенбад» исчерпал возможности элитарного киноискусства, представив собой энциклопедию бесящих массового зрителя приемов, однако, эта картина, что удивительно, не вызвала у подавляющего большинства подготовленных синефилов того колоссального внутреннего отторжения, того сопротивления манерности пустого формального экспериментирования, как третий полнометражный и первый цветной фильм Рене «Мюриэль, или Время возвращения». Где-то первые полчаса эта лента выглядит рядовой мелодрамой о жизни среднего класса с изящным монтажным началом (почти годаровской шинковкой коротких планов), здесь даже говорят в основном о еде и ничего не значащих мелочах (быть может, Шанталь Акерман, когда задумывала «Жанну Дильман» со все той же Сейриг в главной роли, ориентировалась именно на образ, созданной этой актрисой в данном фильме Рене).
Чем дальше разворачивается сюжет «Мюриэль», тем больше в нем выпячиваемой режиссером пустоты, так, что он выглядит слепком хаоса из жизни буржуа, травмированных войной в Алжире. Иные логические объяснения происходящему на экране весьма трудно найти. Да, Рене, конечно, писал о том, что в своих ранних фильмах пытался найти визуальные аналоги работы человеческой мысли, но в отличие от годаровских экспериментов в том же направлении, это так и осталось пустой декларацией. Не будем забывать, что в том же «Маленьком солдате», снятом, как известно, на ту же тему алжирской войны, Годару удалось показать смятение умов под напором исторических катаклизмов. На этом фоне Рене в «Мюриэль» осуществляет лишь беспомощное барахтание в болоте из флешбеков и флешфорвардсов.
Третий фильм Рене выглядит пестрой солянкой из нарезок прошлого, настоящего и будущего его героев, перемежаемой, что странно вполне традиционными, реалистическими и статичными сценами диалогов. Возникает впечатление, что постановщику лишь за монтажным столом пришла в голову идея мелко накрошить некоторые эпизоды для придания картине модернистского флера. Безусловно, использование приема «потока сознания» в кино – откровенный намек на присутствие модернизма в поэтике того или иного фильма, здесь кино породнилось с литературой (не зря Пазолини сравнивал феллиниевские кадры со страницами Пруста). Однако, постановщик кино всегда должен отдавать себе отсчет, для чего используется этот модернистский прием – когда он бесцелен и является выражением чистого формализма, то это всего лишь поза высоколобой элитарности и ничего более.
По этой причине нет ничего удивительного в том, что многие российские синефилы, писавшие о «Мюриэль», отметили серьезное сползание сюжета в абсурд: чем больше здесь «потока сознания», чем мельче нашинкованы эпизоды, тем меньше логики в картине. В этом смысле тот же «Мариенбад» был безупречно логически выстроен, быть может, благодаря сценарию профессионального прозаика Алена Роб-Грийе, здесь же над сценарной основой трудился некто Жан Кейрол, чье имя ничего не говорит даже эрудированному синефилу. В любом случае, в том числе и благодаря посредственному сценарию и даже вопреки мощной трагической детали, связанной как раз с героиней по имени Мюриэль, третий фильм Рене – оглушительный провал не в коммерческом плане, конечно (на сборы тут никто изначально и не рассчитывал), но в художественном, как, впрочем, и в концептуальном. К сожалению, уже тогда имя Рене вовсе не было безусловным знаком качества. Быть может, подспудно осознавая это, режиссер уже в следующей своей картине возвращается к черно-белой гамме, хотя все так же навязчиво мурыжит тему войны, правда, уже не французской, а иноземной.
