«Табу» стало последним кинематографическим проектом знаменитого режиссера Нагисы Осима, которое в 1999 год было номинировано на Золотую пальмовую ветвь.
Я же в начале 2000-х засматривала этот фильм до дыр, разбирая каждую сцену на стоп-кадрах, настолько он был загадочным и прекрасным.
Но сначала небольшая историческая и культурологическая справка.
В средневековой Японии так же, как в Древних Риме и Греции, гомосексуальные отношения в воинских рядах поощрялись. И эта практика имела название «сюдо». При этом самураи считали, что отношения между зрелым мужчиной и юношей укрепляют мужской дух, в отличие от отношений с женщинами, которые «размягчают» мужчину и воина. Эта традиция сохранялась почти до конца 19-ого века, когда Япония вошла в новый период своей истории.
До 1850-х годов феодальная Япония управлялась советом сёгунов, а вот императорская ветвь была полностью отстранена от власти, выполняя всего лишь номинальные функции. Однако, в игру вступила новая для Японии сторона – Западные государства, которые все чаще стали прибывать к берегам этой островной страны. Американские и голландские корабли значительно превосходили по своей военной мощи средневековое оружие японцев, поэтому последним были навязаны несправедливые торговые договоры. Именно это и послужило окончанием мирной эпохи Эдо. В Японии возникли равные оппозиционные силы, первые из которых поддерживали сёгунат, а вторые хотели поставить во главу государства императора и ввести политику изоляции.
Вооруженные стычки стали происходить прямо на улицах Киото, а полиция, которая никогда до этого не имела дела с вооруженными людьми, не справлялась со своей задачей. Поэтому под патронажем сёгуната был создан отряд ополчения Синсэнгуми, который действовал на протяжении 6 лет и вошел в историю, став источником вдохновения для многих фильмов и книг. В рядах ополчения состояли величайшие воины Японии, одним из которых был Окита Содзи. Прожив всего 25 лет, он, несмотря на свой молодой возраст, был признан одним из лучших мечников страны. В фильме «Табу» он сыграет одну из решающих ролей.
Итак, на дворе 1863 год. Отряд Синсэнгуми активно пополняет свои ряды молодыми воинами из различных сословий. Так к отряду присоединяется смазливый юноша и сильный боец Кано Содзабуро. Под магию его внешности попадают многие самураи, готовые на все ради одной ночи с Кано. Но Кано – загадка. Он ведет свою игру, и вскоре в лагере начинаются таинственные убийства.
Фильм невероятно прекрасен. Каждый его кадр можно поставить в рамочку и повесить на стену – тут и великолепные костюмы, и бои на мечах, и захватывающий проход гейши.
И если в хитросплетениях сюжета мне, кажется, удалось разобраться, то основную загадку я так и не отгадала. Почему же фильм все-таки называется Табу?
Для зрителя постсоветского пространства, сюжет несколько шокирует. Тема однополой любви, действительно долгое время был 'Табу'. Молодой юноша приходит в ряды ополчения. Вокруг него, сплетаются воедино интрига, страсть, смерть и любовь. Командиры видя как в рядах воинов происходит смятение, пытаются в растерянности сохранить сплоченность. Судя по разговору, прецедент был, дело казалось простым и понятным. Но это только казалось. Командир Хиджикато, начал понимать свою ошибку, лишь после трагической развязки. Оставляя зрителя в недоумении. В своем экзальтированном поступке -казни сакуры. В те далекие времена, такие отношения не считались зазорными. Начало табуированию положило христианство, как понятие смертного греха. И действительно, режиссер Осима тонко к этому подводит. Кто такой Кано? Что ему нужно? За образом ангелоподобного юноши, скрылся настоящий демон, искуситель из преисподней. Единственная любовь которого - смерть!
Первое убийство как первый секс - первый будоражащий раз, заставляющий дрожать от возбуждения и прокручивать его в памяти снова и снова, определяя потом не только ситуативный шаблон поведения, но и жизненные устремления на извилистой дороге судьбы. Отпрыск богатой семьи, луноликий Кано, пробивается в ряды ополчения, следуя за своими собственными убеждениями, смысл которых разрушил бы всю интригу, приоткройся он хотя бы на секунду раньше, чем следовало бы. Призванный наводить порядок среди населения движущейся к глобальным изменениям страны, юноша, по большей части, лишь разжигает своими нежными чертами огонь чресел некоторых соратников и опытных наставников. Регламентированные однополые отношения, некогда поощрявшиеся и ставившиеся в противовес 'размягчающим мужчину' гетеросексуальным увлечениям, теперь походят скорее на пережиток эпохи, а потому одна из втянутых в мужеложескую страсть сторон просто обречена быть растоптанной на пути неуклонно движущихся перемен.
Есть традиции, которые не должны повторяться - им нет места в меняющемся мире, а потому внешняя нежность, уязвимость новичка и его почти бессознательное стремление быть желанным теперь выглядит лицемерной попыткой оправдания отмирающих социальных архаизмов. Нагиса Осима использует наружность своего героя довольно опционально - посреди закрытой организации, этакого полузамкнутого сообщества его вожделеют не потому что это поощряется и считается признаком высокой мужской культуры согласно традициям сюдо. Нет, всё дело просто в том, что среди своих названных собратьев он единственный выглядит действительно юным и женственным. Нарочитая провокативность образа Кано словно растлевающая рука агрессивного внешнего [не этого] мира, призванная внести хаос в чётко контролируемый самурайский микрокосм, обитатели которого пылко спорят о мечтах тёмными вечерами и живут утопиями, не замечая, что их лидеры уже давно смотрят разве что на финансовые стороны возникающих вопросов.
Однако эскалация местного конфликта не явна и не существенна - Осима стремительно тонет в эпизодическом характере действия, пытаясь купировать дискретность содержания авторскими ремарками и пояснениями, с переменным успехом заполняющими повествовательные лакуны, но не справляющимися с общей непроработанностью сюжетных коллизий. Основной провал кроется ровно посередине рассказа - узколобая детективная линия разбивает его и окончательно превращает в набор эпизодов, нарезку из этапов, определяющих неуклюжесть и нелепость попыток найти смысл в демонстрируемом естественном отмирании одного из социальных институтов [почти уже ушедшего на период 1860-х] прошлого.
Японский режиссёр пишет на задниках картину ускользающей эпохи неуловимыми мазками, практически нечитаемым пунктиром, растворяющемся в убаюкивающей монотонности повествования. Традиционный мир сдвинулся с места, но главный герой не тянет здесь на лицо времени или символ перемен - он лишь лёгкое подобие смуты, виновником которой выступает недалёкость окружающих его людей. Однако для полноценной корреляции между отдельными лицами на полотне картины и скрывающимся за их спинами масштабом целого культурного пласта Осиме как обычно не хватает эмоциональности - живописание страстей под его режиссёрской рукой уступает место отстранённой созерцательности, равнодушной фиксации происходящего взглядом со стороны. И никаким мыслям вслух героя-наставника Такеши Китано это не исправить - его речи призваны не столько констатировать происходящее, сколько наводить зрителя на сомнения и хоть каким-нибудь образом оправдывать смазанную концовку. Есть ли будущее у [Кано] обладателя печати детской невинности на лице, высокомерия во взгляде и рук, призванных нести смерть? Нагиса Осима предлагает читать ответы на возникающие вопросы где-то между строк, но нарочитым в своём символизме финалом превращает только что родившуюся притчу в опошлённое игрой в прямолинейные метафоры [срубание цветущей сакуры] подобие своего [последнего] личного высказывания на тему. И хуже всего осознавать тот факт, что ответ на основной вопрос о том, в чём же смысл нахождения Кано в ополчении, сам герой даёт задолго до скомканного завершающего аккорда - всё ради того, чтобы иметь право убивать.
Впервые ставлю плохую оценку японскому фильму про самураев.
Дело совсем не в поднятой теме. Да, однополые отношения были в Японии, нет, это не было абсолютной нормой, но было и воспринималось адекватно.
Но! в этом фильме автор 'помешался' на однополых отношениях. Чуть ли не каждый самурай отряда оказывается влюблен в главного героя или под его чарами. Что-то мне в это уже слабо верится...
Прически слабо соответствуют исторической эпохе, вообще все, что происходит на экране (от разговоров до поведения героев) не соответствует исторической действительности. Абсолютно не передано настроение эпохи, открытие страны и отношение японцев к этому событию упомянуты вскользь. Зритель, который не в курсе этих событий останется в сильно легком недоумении.
На притяжении всего фильма меня преследовало чувство, что режиссеру не хватило денег на картину. Получилась второсортная дорама, а не прекрасное историческое кино с необычной тематикой.
Да-да, понятно, японская загадочность, глубокая мысль и куда уж нам, гайдзинам, их великий замысел понять.
Фильм, можно, конечно, посмотреть с высокоинтеллектуальным выражением лица и приговаривать: несомненно, вот в этом кадре глубокая аллюзия на классическую японскую поэзию, а вот здесь очевиден глубокий интерес режиссера к бусидо.
Но можно и иначе посмотреть.
Очевиден - как и по 'Счастливого рождества...' - глубокий интерес режиссера к теме мужской гомосексуальности, причем в каком-то, на взгляд европейца, шизофреническом духе, как к этакой фатальной инфернальной одержимости.
Очевидно также, что японский идеал красоты очень отличается от европейского, на мой взгляд, юноша, которого возжелали сразу все остальные герои фильма, просто страшный, глаза сикось-накось и физиономия одутловатая. Среди героев есть по-настоящему красивые японцы, к примеру, лейтенант, который сначала был в синем кимоно, да и тот, что в начале домогался недотрогу, тоже очень симпатичный.
Но отдался наш сюжетообразующий 'красавец' какому-то пожилому страхолюде. Хотя любил вроде бы кого-то еще, впрочем, там у них слово 'любил' явно значит что-то вроде 'вожделел', да и то довольно отстраненно, я бы даже сказала, абстрактно. Поговорить у них там явно не в моде, как и вообще с выражением каких-то чувств, кроме полового, да и то предпочитают выражать символически. Причем выглядело это, во-первых, как будто 'красавчику' было вообще глубоко плевать на происходящее, а во-вторых, как будто и его партнера кто-то заставляет имитировать половой акт (видимо, режиссер).
Да и весь фильм 'красавчик' ходит с выражением лица 'мне все равно'. Впрочем, так как имелось в виду вроде бы его скорее демоническая, чем человеческая природа, возможно, это было и оправданно. Но сыграть деревянную колоду, на мой европейский взгляд, много дарования не надо.
Ну зато тут всякие японские фичи, сакура в цвету, кимоно, самураи с двумя мечами, бумажные фонарики, гейши... и закончилось все очень трагически, хотя и, на взгляд не-самурая, очень глупо. В этом мире желтой пыли все тлен, даже самураи не могут противостоять разрушительным страстям, 'о Дискордия, мир становится темнее', а любовь убийственна - знаете, в целом, не ново.
Навертеть двусмысленной символики, а по сути ничего не сказать - это вообще любимое занятие режиссеров артхауса, но японцам это как-то у нас считается более простительно. Я против такой несправедливости.
Этот фильм я смотрела по телевизору, давным давно я запомнила название и потом когда нашла его то с большим удовольствием пересмотрела его и два и три и четыре раза и всегда получала от него незабываемое удовольствие как эстетическое так и моральное.
Все красиво.
Это просто поразительно как можно было снять такой красивый фильм!
Конечно самое главное в нем это герой Содзабуро Кано в исполнении Рюхэй Мацуда, это красота если честно которую я не поняла но позже один раз на улице я увидела юношу который был как Рюхей честно слово и когда я увидела то влюбилась это было так внезапно так прекрасно что вот уже 5 и даже больше лет Рюхэй Мацуда является моим самым самым любимым и самым прекрасным актером, эту красоту надо видеть это красота не для всех, этой красотой нужно жить и дышать, и может быть надо быть азиатом чтобы понять насколько Он может быть прекрасен!
Тосиро (Таданобу Асано), Акита (Синдзи Такеда) и Такеши Китано все они также непревзойденные актеры неповторимые и сильные как личности как и актеры. Но в этом фильме их всех затмила яркая звезда Рюхэи Мацуды, хотя я повторюсь они все мои любимцы.
Фильм смотреть очень приятно, картинка просто на высшем уровне такая красивая что стоит проход гейши или вид пагоды или речки с цветущей сакурой...или момент с Акитой у реки бросающим камни в воду, в этом было что то трагическое и неповторимое то что не каждый сможет повторить.
Многочисленные любовные треугольники, запутывают, не понятно кого же любит сам Кано.
Еще мне понравилась история притча от Акиты о путнике и самурае, история любви и дружбы...настоящих чувствах.
Музыка это отдельная самостоятельная часть которая безусловно является шедевром и находкой для фильма, Нагиса Осима создал такой безупречный фильм от которого идут мурашки по коже, от которого захватывает дух и который является настоящим шедевром для настоящих ценителей искусства.
Он был слишком красив. Его красота завораживала. Он был одержим демоном! (с)
Так кем же он был? Прекрасный юноша, принесший безумие в стройные ряды самурайского ополчения. История, которая поначалу разворачивается как драма людей, разрывающихся между долгом и страстью, постепенно становится притчей и мистификацией в прочтении последних сцен. Табу как таковое - не в любви к мужчине (тему секса на этот раз Нагиса Осима обошел чуть менее, чем полностью), а в невозможности позволить себе страсть как таковую, к тому бы то ни было, в условиях жесткой дисциплины и служения. Бесконечная борьба человеческой сущности с благородной целью, достичь которую невозможно без их преодоления.
Неповторимо красивое, завораживающее кино. Быт самураев глазами их потомка. Эпизод с сакурой - прекраснейшая мизансцена, из тех что я видела.
Япония, 1865-й год. Прекрасный юноша Содзабуро Кано вступает в элитное подразделение - самурайский эскадрон смерти. И скоро по новобранцу начинает «сохнуть» каждый второй обитатель казармы. Таким образом, под угрозой оказывается оплот системы - верность традициям клана и сам кодекс самурая, гласящий, что нельзя покидать ряды ополчения и занимать деньги, нельзя вмешиваться в гражданские распри и вступать в бой по личным мотивам…
Нарушивший данный кодекс должен быть казнён. Но теперь вместо того чтобы нести службу, воины, очарованные неземной красотой призывника, вступают между собой в смертельную схватку за право быть его любовником и опекуном. А ангел-искуситель ещё не знает, что для настоящего самурая, чья жизнь состояла преимущественно из учёбы и сражений, понятия любви и смерти неразделимы.
Совсем скоро новый император провозгласит в Японии абсолютную монархию, которая станет концом трехсотлетней эпохи самураев. Но пока «последние самураи» о своём скором конце не подозревают: они продолжают отчаянно сражаться за свою любовь. И если кто-то осознает свое поражение, то, не раздумывая, сделает себе харакири. Все нарастающий запах крови и смерти - вот то, что придаёт этому фильму особую красоту и остроту.
После премьеры Gohatto на Каннском фестивале журналисты атаковали режиссёра вопросами относительно разгадки последних сцен, будто бы специально закодированных и не поддающихся объяснению с позиций здравого смысла. На это умудренный многолетней борьбой со всевозможными запретами Осима ответствовал, что и сам не знает точную их разгадку.
В то же время он не раз заявлял, что отчаянно красивый жест самурая Хидзикаты, срубающего в финале одним взмахом меча стоящую рядом сакуру, есть не что иное, как аллегория неизбежного исхода самурайства. Потому-то хореографичное 'Табу' представляется произведением не столько о запретной любви между мужчинами, сколько о недопущении самого понятия 'любовь' как в самурайский кодекс чести, так и в повседневное существование этой особой «империи в империи», замкнуто развивавшейся на протяжении столетий.
А когда рушится существовавшая веками империя, то уже никому не должно быть особого дела до упрямого выяснения обстоятельств – явилось ли эти самурайские стычки прямым следствием разгула страстей или же результатом элементарного разврата и вырождения носителей гибнущей системы. Отстраненный, как бы индифферентный, взгляд наблюдателя, избранный Осимой, свидетельствует о его стремлении так сказать о запретном, чтобы в финале мы ещё меньше понимали об истинных мотивах смертоубийства, нежели догадывались о них в начале.
Происходящее в картине и в самом деле можно трактовать по-разному. Начиная с версии, что Содзабуро был шпионом, засланным для того, чтобы уничтожить элитное подразделение, и, заканчивая инфернальным допущением, что он был Демоном (подобно Гостю из 'Теоремы' Пазолини), при появлении которого самураев охватило некое наваждения. Однако наиболее убедительно выглядит вариант, что большинство самураев эскадрона и в самом деле, тайно или явно, были влюблены в прекрасного юношу, лишившего их покоя, подобно мальчику Тадзио из 'Смерти в Венеции'.
Благодаря «Табу» 67-летний Нагиса Осима вернулся на съёмочную площадку, можно сказать, из небытия: никто уже не верил, что он сможет оклематься и выкарабкаться после продолжительного двухлетнего инсульта, приковавшего его к инвалидному креслу. Хотя благодаря этой вынужденной отсрочке Осиме удалось найти идеального исполнителя, который успел за это время подрасти.
Собственно, поиск актёра на главную роль отнял у режиссёра больше всего времени и сил. Из нескольких тысяч претендентов нужно было выбрать такого юношу, чтобы зритель сам в него влюблялся или «хотя бы» не мог оторвать глаз. И когда случай свёл Осиму с 15-летним Рюхэем Мацудой (вот уж воистину «демон чистой красоты»), то он мгновенно понял, что откладывать больше нет никакого смысла: пришло время запускаться. Съемками режиссёр руководил прямо из каталки. И хотя из каждого кадра Gohatto сквозит дуновением смерти, этот холодок вовсе не говорит о смерти его создателя. Скорее, наоборот - о наличии мощного заряда творческой энергии.
Наверное, явный плюс этого фильма в том, что здесь показан самурайский быт, хоть и не в полной своей красе. Гайдзинам в роде нас едва ли доводилось видеть что-нибудь подобное, хотя в голливудских фильмах наверное что-то уже такое было. Но этот фильм как бы от японцев и про японцев. И едва ли каждому будет понятна философия и смысл сией истории.
Динамичность картины проявилась в бесконечных боя на мечах; а сама ниточка сюжета плетется за главным героем - Кано. И этот демон с милым личиком был бы безмерно очарователен, если бы еще хоть какие-то эмоции были выражены на его лице. Непонятно, то ли так актер пытался изобразить хладнокровность, то ли он совершенно бездарен.
Что же те чувствуешь, Кано? Действительно, зритель едва ли понимает, о чем думает главный герой, что чувствует, какие цели тот преследует..
На фоне Кано характеры второстепенных героев были индивидуальными и красочными. Но по мере развития сюжета, я все больше запутывалась в их характеристиках, да и вообще во всем. Это как делать выводы, основываясь на информации, которую имеешь, но не факт, что информация является полной, а выводы в конечном итоге правильными.
Сказать, поняла ли я до конца смысл картины? Даже не знаю. Восточная философия - совершенно иное мировоззрение, чем то, что привито нам, людям западного мира; и через это западное сито мы смотрим всю жизнь, меряем других по себе. Ты ищешь что-то грандиозное, сложное, но смысл оказывается проще, чем ты думаешь. Разочарован ли ты тогда?
Лично я - да.
Японцы истинные ценители красоты, а особенно красоты в простоте. Мне кажется я уловила этот простой замысел, но признаю, что он мне не до конца ясен.
О чем же этот великий и загадочный фильм? Сугубое ИМХО
По-моему, тема меньшинств и однополой любви в фильме 'Табу' не очень-то и важна.
То есть она важная часть сюжета, но именно внешней сюжетной фабулы, а не смысла событий.
Это история о закрытой организации самураев, отгородившейся от соблазнов мира ради высоких (ну, как они считали)) целей - защиты сёгуната и традиционных общественных устоев Японии. Но этим целям начинает мешать именно закрытость организации, ее регламентированность. Переизбыток табу. И лидеры вынуждены все время отвлекаться на поддержание порядка внутри, а не на внешние, главные, изначальные, задачи.
Осима демонстрирует это двумя треугольниками.
Один - чувственный, 'молодежный' - это Содзабуро (Рюхэй Мацуда), Тосиро (Таданобу Асано) и внешне меняющаяся третья сторона (в действительности это Акита (Синдзи Такеда)).
Второй - 'стариковский', политический - это Ёити Саи (командир Кондо), Такеси Китано (его заместитель Хидзиката) и второй заместитель - Ито. Двое замов ведут непрерывную борьбу за влияние на шефа и политический вектор отряда. Эта линия обычно ускользает от стороннего зрителя (большая часть сцены банкета после возвращения Кондо, например), и все дело сводится к геям.
Но фильм снят по книге Рётаро Сибы, для которого эти хитросплетения японской политики 1860-х годов - тема всей творческой жизни.
1860-е в Японии - время выбора: добровольная модернизация через европеизацию или превращение в полувассальное государство типа тогдашнего Китая. Закрытость, табуированность - или открытость естественному ходу вещей и прогрессу. Ведь вода камень точит и сколько ни руби цветущее дерево герой Китано в финале фильма - всё тщетно.
Время идет вперед. Изолировав отряд от женщин, командиры получили гомосексуальные страсти (как в любой замкнутой мужской среде от монастыря до армии). Политические разногласия будут порой возникать даже среди 3 единомышленников.
Осима снял гениальный фильм о невозможности победить природу, время, жизнь, прогресс. Им возможно только помешать развиваться естественно, придать искаженные подпольные формы, какие принимала, например, коммерция в СССР, вытолкнуть в тень.
И именно на эту мысль работают все сюжетные ходы фильма - невозможно кодексом поведения отменить чтение Уэды Акинари, игру с детьми, ловящими рыбу в реке, любовь и физическое влечение, желание мести за оскорбленную честь.
В общем, всем запретителям и охранителям надо смотреть этот фильм и мотать на ус.
Но боюсь, он для них будет слишком сложен. Даже не по сюжету, а сама идея. Им кажется, что проще сказать: ТАБУ!
