Данная экранизация прозы Шукшина производит странное и неорганичное впечатление. Казалось бы, есть главный герой, стараниями Игоря Бочкина, производящий достаточно убедительное впечатление. И есть целый ряд второстепенных персонажей, призванных создать панорамное впечатление о жизни советской деревни, постепенно и все больше, погружающейся в отчаянье и безысходность. Но получается так, что неглавные герои даны совсем эпизодически, едва ли не покадрово, это какие-то разномастные типажи, а не полноценные характеры. Если мы вспомним фильмы самого

Шукшина, то там ничего подобного не было: даже самая маленькая роль у него уместна, зачем-то нужна для характеристики целого. Здесь же коллективный портрет неудачен, причем до той степени, когда не совсем веришь в 'деревенскость' героев. Складывается впечатление, что актеры разной степени одаренности лишь играют в деревенских, не до конца понимая, чего же тут, собственно, играть. Да и герой Бочкина, если совсем честно, больше похож на люмпенизированного горожанина из глухой провинции, нежели на жителя сельской местности.

Но ключевая промашка все же в другом. Шукшинский мир по своей природе трагикомичен. Режиссер же напирает лишь на трагичность, фильм суров, как взгляд главного персонажа. И это делает его фильмом по отдаленным мотивам не с точки зрения сюжета, но в контексте художественного пафоса. Простая экстраполяция деревенской жизни 1960-70-х на финальные годы Перестройки приводит к тому, что можно представить данную ленту как интерпретацию прозы писателя через призму тогдашней 'чернухи', в которой, кроме общего приговора времени, больше ничего и не было. А этого мало, чтобы экранизация непрямолинейного по своей природе творчества Шукшина удалась. Кстати, в более позднем фильме 'А поутру они проснулись' его создатели пошли по противоположному - комедийному - пути, также не приблизившись к удовлетворительным результатам. Внешне простой, едва ли не компанейский, как многим кажется, Шукшин очень сложен для интерпретации, что данный фильм и доказал. Жалко, что он не доказал чего-то большего.