Ну вот всем бы фильм хорош, но опять основная проблема кажется высосанной из пальца. Во-первых, если учитель действительно не является хорошим знатоком своего предмета, то почему бы другому учителю не признаться в этом. А во-вторых, Марина Максимовна ж и не сказала ничего такого, я специально пересмотрела этот момент. Только 'сказали бы, что экзамен будет, я ж не готовилась' и что зачем директора обсуждать, его ж уже назначили. Но нет, из-за этого почему-то все видят в ней врага народа, а в рецензиях на фильм пишут, что она недалекая. Ну высокомерна немного, мне тоже такие не нравятся, но все равно на нее зря на банкете так все накинулись.
Школьники получились какие-то неестественные - слишком уж умные в начале, когда рассуждали о том, что сказать человечеству, и слишком ненастоящие потом (из-за плоховатой актерской игры). Зато вот директор и родители Юли - они как раз совсем как настоящие. Это не какие-то шаблонные образы с заученным текстом - они смотрелись как реальные живые люди, которые не читают по бумажке, а действительно разговаривают. Это было по-настоящему здорово.
В целом фильм неплохой, но вот из-за основной проблемы, в которой я не увидела проблемы, смотрится он плохо, потому что в течение всего фильма не понимаешь мотивов поступков большинства людей.
В одну из ленинградских школ приходит новый директор Кирилл Алексеевич, который пытается разобраться в отношениях учителей с учениками и между собой, а вместе с этим понять, каким должен быть педагог и человек.
Давно уж существует ностальгия по детско-юношескому кино советского производства, до которого даже прокат был организован иначе... Но не суть. Суть же в том, что Асанова нашла в этом кино свою тему - подростковый мир в столкновении со взрослыми. Впрочем, иногда она от неё отходила - в Жена ушла, например. Но в остальном - юноши и девушки. Причем самые разные - ответственные и безответственные, творческие и обычные, взрослеющие и инфантильные...
Ключ без права передачи - один из самых спорных ее фильмов и не по качеству, а потому что может и по сию пору вызывать споры. Правда, в значительной мере в нем развиваются темы любимейшего 'Доживём до понедельника' - даже типажи учителей схожи. Но и учителей со своим характером у Асановой на порядок больше (омещанившаяся и выгоревшая Светлана Михайловна в исполнении Федосеевой-Шукшиной, дослужившийся до директора Мельников в исполнении Петренко, Наташа Горелова, ставшая знающей себе цену и независимой Мариной Максимовной в исполнении Прокловой, а ещё вторая половинка Светланы Михайловны в лице безымянного завуча, обаятельный физик Гердт, подхалимный и немного вороватый завхоз-балалаечник и др.) и ребята выходят целой россыпью характеров и типажей - талантливый, но высокомерный Шаров (что-то вроде улучшенной версии Батищева), независимый 'провокатор' Майданов, эмоционально-чувственная, но инфантильная Баюшкина, 'ботаник'-моралист Смородин... И даже сталинизмом опахнуло в доносе родителей Баюшкиных, которые терпят поражение в 'покупке' дочери дорогими подарками, но не готовы правильно понять свою дочь, обвиняя в грехе учителя... Собственно, Асанова предвосхитила возникший ныне синдром жалобщика - пожаловался, значит, прав...
Но Ростоцкий утверждал новое (Горелова), сохраняя лучшее старое (Мельников). А Асанова, внешне вроде бы повторяя сюжет Полонского и Ростоцкого, помещает героев в новые обстоятельства более выраженного конфликта-сотрудничества учеников и учителей. Их не выгоняет учитель - они уходят сами, не они слушают педагога, робко претендуя на свое в сочинении, а высказываются всё прямее и требуют 'правды' и абсолютной открытости от учителей, в том числе 'правды' о коллегах... Поэтому Асанова ставит целый ряд сложных этических вопросов и не только тех, которые прямо обозначены в кино (например, можно ли обсуждать с детьми своих коллег), но и других:
Должен ли учитель оставаться в цеху коллег или перейти границу для общения с учениками? Каждый со своим ключиком или должен оставлять дверь открытой? Панибратство это или сотрудничество? Школа кормит хлебом или должна делать пирожные? Чей авторитет должен быть выше: родителя или учителя? И должен ли быть авторитет вообще? Есть и сугубо мелочные вроде вещи: идти ли по линейке программы или искать как тропинку в лесу, наощупь, в том числе в современной поэзии (в фильме засветились аж пять крупных поэтов - Окуджава, Самойлов, Ахмадулина...)? А всегда ли правильна независимость? Ведёт ли она человека к благу (Майданов вообще живёт на противоречии, Марина Максимовна уходит от мужа, Баюшкина без объяснений - от родителей). Не то что бы у Ростоцкого упрощения - просто у Асановой усложнения... вернее, углубления с поправкой на время. Поэтому и герои вместе с актёрами раскрываются иначе - вроде бы казавшийся едва ли не тютей прямой как палка директор, проявляет чуткую решительность, демократичная Марина Максимовна может показаться даже зачерствевшей, даже Эмма Павловна и та становится более раскованной антитезой синему чулку, каковым она является в классе...
Отцы и дети нового розлива? Конечно. Но и дети не Базаровы, и отцы - не Павлы Петровичи.
«Ключ без права передачи» можно назвать неоднозначным фильмом о школьной жизни. Ведь вопросы о том, как лучше преподавать, как вести себя учителям со своими учениками, стоит ли родителям вмешиваться в личную жизнь своих детей, остаются актуальными и в наше время.
Сюжет фильма закручивается вокруг близких отношений между классной руководительницей Мариной Максимовной (Елена Проклова) и её учениками. Она проводит с ними выходные, много разговаривает и спорит о жизни. Они в свою очередь охотно ходят в гости к учительнице, спрашивают её совета и даже помогают ей сидеть с ребенком. Казалось бы, все хорошо, взрослый человек ведет себя как равный со своими учениками, пытаясь понять их – за, что и получает «ключик» к их доверию. Но тут и начинаются сложности… Родителям кажется странным такое общение, учителя негодуют, Марина Максимовна ссорится и с теми и с другими, дети начинают выходить из-под контроля. Во всех этих конфликтов придется разбираться новому директору (Алексей Петренко).
«Ключ без права передачи» - можно назвать проводником по школьному миру. Художественный стиль фильма активно совмещается с документальным и порой чем-то напоминает интервью. Сцены с обсуждением школьного сочинения и с записью разговора на магнитофон позволяют получить представление о разных взглядах подростков, их характерах и понимании мира.
Ученики выглядят живыми и настоящими. Они не мечтательные юноши и девушки, верящие в светлое будущее, а реальные подростки, естественно реагирующие на реальную обстановку.
Множество конфликтных линий: ученик – учитель, ученик – родитель, родитель – учитель, учитель – учитель, ученик – ученик, - делают фильм многогранным и действительно интересным. Еще одной важной особенностью картины является открытость финала, не один конфликт так и не находит однозначной развязки лишь намекая на возможное развитие ситуации.
«Ключ без права передачи» - фильм достойный внимания. При этом абсолютно неважно сколько лет назад вы покинули школьные стены или все еще обитаете в них.
Если «Не болит голова у дятла» - приятная зарисовка из подростковой жизни, то «Ключ без права передачи» - уже полноценный шедевр, сравнимый по художественной силе с «Доживем до понедельника». Как всегда естественность, природная органика и раскованность исполнителей просто поражают зрителя, не знакомого с эстетическим методом Асановой. Впору говорить о стилевом родстве ее картин с фильмами Джона Кассаветеса – столь тонко вплетена импровизационность в проработанный сценарий. В «Ключе…» нет ничего лишнего, эпизоды смонтированы плотно, без лакун и провисаний, сюжет нигде не тормозит и не ускоряется, разворачиваясь максимально естественно. Композиция классическая с завязкой, кульминацией и развязкой, но не устаешь поражаться, сколько событий умещается в полуторачасовой формат. Чтение поэтами стихов на смерть Пушкина (среди них – Окуджава, Ахмадуллина, Самойлов) также не вредит общему настрою картины, концепцию которой можно определить как шестидесятнический гуманизм.
Несмотря на то, что лента снималась в 1976 году, когда идеалы шестидесятничества были попраны дальнейшим развитием страны, и в ходу было двоемыслие и лицемерие, Асанова по-прежнему верит «оттепельному» мировоззрению, строя на нем основную педагогическую концепцию картины. Подростки-десятиклассники – уже совеем взрослые люди, озабоченные вопросами бытия, их отделяет от семиклассников «Не болит голова у дятла» дистанция огромного размера. Это уже взрослые 17-летние люди, нестандартно отвечающие на самые сложные вопросы талантливого педагога-новатора Марины Максимовны, которой проще выстроить отношения со школьниками, чем с коллегами. По этой причине «Ключ без права передачи» - драма непонимания, косности самой образовательной системы, не предполагающей споров, жестко иерархической.
В этом смысле «Ключ…» - шаг вперед Асановой по сравнению с «Дятлом…» в сторону большей конфликтности, остроты поднимаемых проблем, здесь уже не дети не понимают взрослых, а педагога не понимает система, мертвая и неповоротливая. Асанова полностью на стороне Марины Максимовны, но она дает слово и ее оппонентам: в этой картине у каждого есть возможность высказаться. И новый директор школы – отставной военный, все же хороший человек, так и не дающий хода конфликту, а героиня Прокловой в своем педагогической новаторстве почти фанатична и не способна к диалогу со своим поколением, дружба с детьми для нее – возможность бегства от бытовых и мировоззренческих проблем. Фильм получился у Асановой многогранным: здесь есть место, как шаржированным, окарикатуренным образам (героиня Федосеевой-Шукшиной), так и тонким психологическим портретам педагогов и детей.
«Ключ без права передачи» - о том, как трудно завоевать внимание учеников, стать своим среди них и при этом не потерять контакта с действительностью, это кино с очень многомерными образами и характерами, кино, никого не осуждающее, но и е возвеличивающее, хотя понятно, на чьей стороне режиссер. Что касается портретов подростков, то здесь есть представлены и трудные дети, и отличники, здесь есть место и конфликту с родителями, и много чему еще. Оценивая этот фильм высоко, надо понимать, что он почти не имеет аналогов в советском кино (за исключением «Доживем до понедельника»), это всецело уникальная картина, поднимающая тему соответствия педагогов и подрастающего поколения светлым идеалам шестидесятнического гуманизма, конфликтующим с официальной идеологией.
Вторая полнометражная картина Динары Асановой в сравнении с первой – уже осознанный бунт против цензуры, привыкшей сглаживать в искусстве острые углы и против мощи кинематографического официоза: страшно себе представить, что пришлось вытерпеть постановщице, чтобы оставить в ленте, например, сцену танцев под современную музыку (учительница танцует с учениками – нонсенс!). Да и сам конфликт, хоть он и показан со всех сторон, и автор никого не бичует и не осуждает, достаточно смел для своего времени. Следующие две картины Динары Асановой «Беда» и «Жена ушла» показывают, насколько тонко постановщица могла работать во «взрослой теме», оставив на время педагогическое кино про подростков. Ну и, конечно, нельзя отметить раскованно-свободную актерскую игру в ее фильмах (в «Ключе…» блистают Петренко, Проклова, совсем еще молодые Левтова и Цыплакова, на грани самопародии работает Федосеева-Шукшина).
В то же время, как для любого настоящего мастера кино, Асановой важнее даже актерской игры собственная концепция, которую она с железной волей же и воплощает, и, если вы смотрите «Ключ без права передачи» впервые, то вас поразит отточенность и внятность авторского послания при совершенстве формальной отделки и структурной завершенности. Стоит признать, что кроме Тарковского в советском кино 1970-х были еще два имени, незаслуженно забытые сейчас, проводивших линию тончайшего, ювелирнейшего психологического кино: Илья Авербах и Динара Асанова. Будем их помнить и смотреть их кино.
Обычный класс обычной советской школы, в которой разные учителя учат разных детей. Но вот одна из учительниц нашла такой особый подход к детям, что некоторым с ней интереснее, чем с родителями. Пришедший в школу новый директор с интересом изучает методы общения с детьми.
Собрав прекрасных актеров, которые свою задачу знают как делать и прекрасно выполнили, режиссер не подвел. Но сценарист решил сделать этакую копию со своего предыдущего фильма «Доживем до понедельника»: учитель, которому трудно в рамках школьной программы, глупая одинокая дама с дурацкими педагогическими методами, строящая глазки интересному мужчине, родители, пытающиеся пристроить детей по блату. Но в этом фильме упор на ревность тех, кто не смог найти подход, ключ к детским душам. Если умный человек тот кто не смог или пока не смог, но уже ищет, прислушивается, ищет пути, не стесняется спрашивать и советоваться у подчиненных, а глупые обвиняют всех и вся во всех грехах, а сами ничего не делают для детей. Недаром во главу угла педагогики и отношения к детям выбрана книга педагога, который должен был бы быть причислен к богам и как Асклепий – покровитель врачей, так и он должен был быть покровителем педагогов, Януша Корчака.
Сейчас, в начале ХХI века, вряд ли кто-либо из молодых людей – подростков, юношества проявит живой интерес к данной картине. А если таковые и найдутся, их будет не много. Время поистрепало школьную действительность, покорёжило. Ни те ныне ценности. Ни те. Мысль, зачастую заменена действием. Гонка - как пульс.
Каков основной посыл этого фильма? Перед зрителем два «антагонистических» лагеря. Непримиримые соперники. Жизненное противостояние в поступках, эмоциях, фразах, приятии и неприятии ценностей субкультуры. Вот так вот. Всё просто.
О чём речь? О поколении. Старшем и идущем ему на смену. Одни олицетворяют опыт, другие энергию. Два полюса. Наставник и ученик. Мастер и отрок. Знание и постижение. Выдержка и страсть.
Они сошлись. Волна и камень
Стихи и проза, лёд и пламень
Учительница литературы Марина Максимовна и 10Б класс культивируют в буднях гармонию личности. Спорят, ищут ответы, прокладывают пути и набивают тропы. Гуманистическое развитие себя в рамках школьной программы. Возможность и умение говорить. Проговаривать что тревожит, беспокоит. Делиться сокровенным. Сократ и ученики на новом витке истории. В новом обрамлении. В иных лицах. Тематика ширится, разрастается. Своё Я отвечает импульсному порыву этой поры – познать, открыть, уяснить… Но есть ли грани дозволенного? Рубежи, за которые нельзя переступать. Опасно. Или быть может действовать по принципу этой шальной поры – «лес рубят, щепки летят», «ради красного словца – не пожалею и отца»? А как же этика? Моральные нормы? Как бы ни сгинуть в зыбучем песке погрязая во вседозволенности вольницы. Отсутствие ограничений себя любимого приведёт к кривизне… Так, так…
Чуть помедленнее кони
Чуть помедленнее
Хочется воскликнуть им, тем, по ту сторону бытия - Не зарываться. Не зарваться. Сдерживание. Умеренность, в конце концов. Чуткость. Необходимо призадуматься остановившись. Но мозг опьянён горизонтами. Необходим мудрый цензор. Сторонний наблюдатель. При этом человек чьё мнение будет авторитетом. Будет воспринято. Без отторжения собственной высокомерностью. Иначе неуправляемая машина - в разнос, а упряжь этих ещё детей-коней в бешеный галоп сумасшедствия бездорожья. Вытаптывая, подминая. Чистейший эгоизм на оставшуюся жизнь как мерило правоты своей точки зрения.
И в этом фильме такой светоч нашёлся. Он есть. Умело правит с тонкостью дипломата. Без ломки людей. Без психотравм. Считаясь с иным мнением. Выправляя на колею сбившийся в бездорожье обоз. Кирилл Алексеевич. Гармоничный, ладно житейски подстроившийся. И в сценах в учительской с персонажем Е. Прокловой, и на кругу автодрома в сентенциях с «гениями», и в психологическом сеансе завершающем фильм.
В этом зале Вы нам не читали морали,
Просто место нам всем в Вашем сердце нашлось,
Просто в Ваших глазах мы порою читали
И улыбку, и гнев, и безвыходность слёз
Да разве сердце позабудет
Того, кто хочет нам добра,
Того, кто нас выводит в люди,
Кто нас выводит в мастера.
