Жан-Клод(Жерар Депардье) и Пьеро(Патрик Девэр) глумятся над прохожими; воруют машины, оставляют их и снова воруют; воруют велосипеды и бросают; берут в заложницы женщину и отпускают. Естественно, что при таком раскладе, они постоянно в бегах. Им ужасно скучно. Если бы они прожили хоть один день, как все добропорядочные граждане, они бы умерли от скуки. И поэтому они развлекают себя как могут.
' - Вы кто? - Никто. Два друга', - вот их диалог с одной из женщин, которую они догоняют и пытаются пристать. Это самый точный ответ. Они - никто. 'Никто', которые всегда хотят быть хозяевами ситуации. Им не нужны деньги или слава.
Им нравятся спонтанные провокационные выходки, например, попросить попутчицу в электричке, которая кормит малыша своим молоком, дать грудь Пьеро. Им доставляет удовольствие наблюдать за человеком в этой критической ситуации, человек вначале сильно сильно удивляется, затем пугается, затем начинает искать выход.
Они ненавидят запрограммированные действия. 'Знакомые у тебя здесь есть? - Нет - Черт, зачем мы вышли? - Я тебе что компьютер, что ли? Это только компьютер может все рассчитать?', - этот диалог демонстрирует, что у них нет никаких планов - бегут, куда глаза глядят. А для того, чтобы бежать, нужно ускорение, которое они постоянно получают, сами нарываясь на проблемы с правосудием.
Когда нет никого под рукой, объектом глумления становится все что угодно, из например, случайно найденные детские трусики, по запаху которых они пытаются определить возраст девочки.
И все-таки как бы ни было хорошо вдвоем, им нужна женщина. Проститутки и случайные женщины надоели, нужна 'своя в доску'. И такая есть - Мари-Анж(Миу-Миу). Абсолютно спокойная, готовая раздеться и отдаться сама, без уговоров, а главное - такая же, как они - 'никто'. Но есть одно но - она абсолютно бесполезна в постели. Дальше рассказывать нет смысла - будет неинтересно смотреть.
Смотрите, фильм динамичный, интересный, нескучный. Актерская игра безукоризненна. Движения тела Миу-Миу такие бесстрастные, и вместе с тем мягкие и, поэтому необыкновенно эротичные.
Некоторые кадры по композиции напоминают полотна импрессионистов. К примеру, кадр, где издалека снятые Жан-Клод и Пьеро ловят рыбу в речке.
А какая мораль, спросите Вы? 'Едем себе прямо и едем. Куда-нибудь да приедем'. Вот только надолго ли хватит? Ведь судя по последним кадрам в их лагере возможен бунт?!
Чего вы ждёте от кино? Радости, грусти, отречённости, а может счастья? Отзывы, оценки, споры на форумах зачем вообще это всё нужно? Для очередной галочки в своём жизненном плане или для чувства превосходства над остальной безучастной биомассой. Зачем сидеть часами за странными фильмами, еле сдерживаясь ото сна? А всё это для того чтобы подняться чуть выше над собой. Для того чтобы чувстовать, думать, переживать. Поверить во всё что не верил, узнать о чём боялся спросить. Заглянуть наконец, за узкие рамки человеческого мозга и просто удивиться. Удивиться тому, насколько необъятен человек, насколько ваши прошлые представления и думы были убоги.
'Les valseuses'. Перевод не нужен. Перевод это всего лишь слова. Истинная красота и сила она в оригинале. Всё что хотел сказать автор в нём. Просто произнесите 'Les valseuses'. Поваляёте на языке, почувствуйте посыл. Чувствуете? Неимоверная свобода и простота окутывает вас. По телу побежали мурашки. Вдох на мгновение застрял в груди. Что-то поднимается из глубины. У вас встал. Чувствуете сколько всего в одном лишь названии. А что будет в фильме, это неописуемо. Вас будет окутывать тепло и пронизывать лютый холод, станет неимоверно грустно и необоснованно радостно. Это не кино - это эмоции, каким-то чудом загнанные на плёнку. Квинтэссенция человеческих чувств, умело пойманных Бертраном Блие. Голая истинна смело смешанная со сладким пафосом, приправленная открытостью, смелостью и дерзостью, даёт необычайную по восприятию картину.
По своей сути не имеющая никаких претензий на шедевральноть, эта слегка дурачливая картина мастера фарса и ребячества Бертрана Блие оказалась тем маяком, на который ориентировались все последующие гении французского, и пожалуй европейского. Во многих работах воьмидесятых будет проглядываться тень 'Les valseuses'. Будь то безграничная свобода мышления и простота свершений или ненавязчивый фатализм вмесате с размышлениями о религии. Да что уж там говорить, во многих современных европейских картинах, наиболее сильно конечно во французских, проглядывается дух былого разгильдяйства. А свобода любви и отношений уже давно стала одной из основ мирового кинематографа. Сейчас уже тяжело представить острую социальную драму без истории сложных отношений геев, особенно ярко это в политических картинах. Подумать только каких-то сорок лет назад о таком даже сказать было бы новаторски, не то что показать. В своём рушащем стереотипы фильме, Бертран Блие твёрдо, но по-детски мило и как-то непринуждённо показывает то что волнует людей всегда, но остаётся где-то внутри, потому что это ново, а всё новое всегда пугает.
Слегка извращённые поступки главных героев просто брызжут неформальностью, но оттого они выглядят ещё более близкими и знакомыми и находят отклик в любом сердце. Можно открыто это признать, а можно облить фильм грязью и сказать что это мерзко, но вот от этого ничего не изменится. Грязные мысли ещё более заполнят и без того не чистый разум. Построенный полностью на фарсе, фильм смотрится очень живо. Он гениален в своей простоте. Никаких сложновыпендрёжных конструкций, никаких парраленьых миров и блужданий по снам. Всё предельно ясно кроме одного. Как?! Как это удалось Бертрану Блие? Вот так запросто показать мир человеческих желаний, страхов и фантазий. Два друга Жерар Депардье и Патрик Девэр вкупе с Миу-Миу, являются самыми чистыми людьми во всей картине. Они говорят то что думают и совершенно не думают что говорят. Их ни сколько не стисняют их желания и фантазия. Они открыты для нового и стереотипы для них это пустой звук. И здесь Бертран Блие даёт пинка всей ситеме образования, государству, да впрочем и всем системам подчинения и ограничения. По своей сути человек открыт для всего. И лишь окружающая среда налагает свои ограничения. Весь фильм просто пышет идеями о тотальной свободе. Пускай это слишком идеалистически и малореально, но кто-то говорил что невозможен коммунизм в отдельно взятой стране, так ведь возможен.
Именно своими девственно чистыми идеями взбудоражил всех Бертран Блие. Почерпнув эти помыслы из классической европейской литературы, он приумножил их своим умением и мастерством актёров. Породив целую лавину последователей и продолжателей, 'Les valseuses' так и остаётся на вершине горы. Попы Жерара Депардье и Патрика Девэр так и остались неповторимы, а вот формы Миу-Миу уже давно позади. Кинематограф за последние сорок лет переснимал столько красавиц, что диву даёшься. Но это ведь не порнушка, чтобы рассматривать голых девиц и их приятелей. Это Кино и Кино удивительное. Заставляющее удивляться, смеяться и наслаждаться. Кино неповторимое и поразительное, открытое душой и жаждущее ищущего зрителя. Это такой фильм, из разряда тех, что случайно не смотрятся. И обычно зритель знает на что идёт. Но если вы посмотерв сей потрясающий шедевр не поймёте ничего или что ещё хуже, невзлюбите его, то не расстраивайтесь, видимо ваше время ещё не пришло.
Уже успевшие полюбиться нам герои движутся в неизвестном направлении. Всё вернулось на круги своя. Что в начале они следовали туда куда их приведёт судьба, что в конце. Без цели, без идей, но с открытым сердцем и со светлым взором. Не понятно зачем но всегда в пути, они являются свободой в чистом виде. И вроде бы они что-то ищут, но как такового поиска то не ведут, потому что они уже нашли всё что нужно. И нашли они своего зрителя...
Бунтари. Не одно поколение кинематографистов привлекала тема бунтарства. Плюя на законы, мораль и нравственность, не признающие ограничений люди нарушают привычное течение жизни общества. Не на чем передвигаться? Так почему бы не взять первый попавшийся автомобиль? Не на что купить еды? Не проблема, ведь кругом столько касс, набитых деньгами. В фильме Бертрана Блие главные герои вызывают разнообразную гамму чувств: смех от их чудаковатых выходок вначале сменяется отвращением от аморальных поступков и бестолкового образа жизни, что не мешает возникновению некого сочувствия им в кульминации. Жан Клод и Пьеро меняются под воздействием женщин. Вернее будет сказать не меняются, а лишь раскрывают на обозрение зрителям свой внутренний мир. Снаружи они крутые ребята, а внутри них кроется тепло и благородные чувства, смазанные мужскими слабостями и молодецкой глупостью.
Франция 70-х. В 'Вальсирующих' это пустынные улицы, заросший пожелтевшей по осени травой пригород не Парижа, а какого-то захолустного городка, одинокие, злые и неприветливые люди. Все это очень ярко коррелирует с образами главных героев. Вживанию в атмосферу служит и странный монтаж, нещадно выкидывающий ненужные подробности и разрывая действие на куски, а заодно и жизнь двух друзей, живущих не как большинство людей от зарплаты до зарплаты, а от грабежа до грабежа или от угона до угона. Обчистили очередную кассу - и вот они уже в новых костюмах едут в свежеугнанной тачке по привычно пустынной дороге.
Дорога. Путники, странствующие и просто бродяги, столь привычные образы для Жерара Депардье. Просто ехать прямо, никуда не сворачивая, пока не закончится бензин. Незачем о чем-то думать, пока ты молод и свободен. Героиня Жанны Моро, вышедшая из тюрьмы после 10 лет жизни в сырой и грязной камере, уже не смогла принять реальность, дав главным героям понять, что нужно ценить настоящее и людей, находящихся рядом с тобой. В молодости обычно не обременяешь себя раздумьями о будущем, а посему 'время придет - будем думать'.
Двое молодых парней живут сегодняшним днём, будто вне времени и пространства. Они 'уничтожают' любые законы и правила, не предлагая ничего взамен. Любовные и постельные сцены в картине представлены в необычном свете. Полное отсутствие романтики, да и особой пошлости не наблюдается. Откровенные сцены, да, присутствуют, грязная пошлость – нет, страсть – нет. Скорее обычное присущие всем молодым людям желание…Очень многие скрывают в себе это, прячутся от других и от самих себя, а в этой ленте показано всё открыто.
Провокационный фильм, благодаря которому Жерар Депардье стал востребованным актёром, правда на некоторое время заложником 'одной роли'. Что не помешало ему набирать популярность и проявить себя во всех жанрах кино. Жерар сыграл конченного отморозка, я бы побоялась столкнуться с таким в жизни. Опасный, ничего не опасаится, никого не боится, что хочет то и творит и так убедительно это делает, что забываешь о том, что это просто великолепный актёр.
Патрик Девэр и Сильвет Эрри отлично передали чувства своих героев или полное их отсутствие. Я не знаю, как Вам это объяснить. Неуверенный в себе парень, всегда второй и фригидная молодая девушка, никогда не знавшая ласки.
Постановка картины мне нравится, без каких-то специальных эффектов. Как было, что было то и снимали. Такое впечатление, что снимали одной лентой, без остановки, без множества дублей, как идёт сама история, как идёт наша жизнь. Хотя я уверенна работа в таких картинах не может быть лёгкой. Но актёры справились со своей задачей и вопросов к ним у меня не осталось.
Возможно картина утрированна, но не более, чем остальные. Я не могу точно сказать где правда, где ложь. 50/50 я думаю, ровно настолько же насколько человек умеет врать себе. Большинству не понравится, но люди часто отрицают то, что присуще им самим. Фильм на любителя, но я рекомендую! Хорошо бы ещё прочитать роман.
'Мы же не будем вот так ехать вперёд, пока бак не опустеет. А почему бы нет?!'.
Скандальный, эпатажный фильм малоизвестного французского озорника и выдумщика Блие. До того я видел только какое-то его странное кино с Депардье и Белуччи, в котором было секса наверное на семьдесят процентов времени всего фильма. Ну а это его старая и легендарная картина.
Вроде бы в сюжете ничего выдающегося и восхищающего нет - парочка неразлучных друзей-хулиганов прожигает жизнь способами разной степени преступности - грабят, воруют, издеваются и ищут женщину своей сексуальной мечты.. Не чуждаются плотских радостей, хамства и насилия. Ан нет! Не все так просто.
В фильме полно шокирующих, на первый взгляд сцен - секс с несовершеннолетней, эпизод с женщиной в поезде.. да и остальные выглядят обескураживающе откровенными. Многие из них вызывают у меня неподдельное восхищение - например, когда обиженные парни бросают голую Миу-Миу в пруд. Причем неоднократно. Это выглядит безумно смешно и красиво. Тем не менее мне это не кажется лишним - как раз такая откровенность и свободные нравы и создают нетипичное очарование ленты. Тем более оператор демонстрирует в первую очередь психологию - 'неприкрытый' образ мыслей этих молодчиков, а не зациклен на 'голой натуре'.
Это может и бессмысленно, по сути безнравственно, в этом нет будущего.. Это вопиюще возмутительно! Это аморально! Но зато в нем есть легкость и абсолютная свобода от связывающих человека оков общества. Правда - героев ничто не ограничивает, они сами ни во что не ставят закон. Они действительно 'вальсируют' - на тележках из супермаркета, на краденых машинах или велосипедах. Босиком и хромая, с пистолетом и без него.. Кстати, по настроению 'Вальсирующие' подчас выглядят как изощренное издевательство над 'Последним танго в Париже'. Хотя это совсем не пародия.
Это явно кино не для всех, на любителя. Как, наверное, 'Заводной апельсин'. Впечатлительным натурам и ханжам я бы советовал его обходить стороной. Однако я остался в восторге. Почему? Сам не знаю.
В 74-ом это было круто. Возмутительное, наглое представление бесшабашного, сексуально-раскрепощенного, криминально-хулиганского разгильдяйства как образа существования, простой, скорее эмоциональной, чем мысленной, философии получения удовольствия от самой жизни с наплевательским равнодушием к трепетно хранимым добродетелям подчинения себя общественной полезности, достижения разумеющихся целей материально-семейного благополучия в постоянном соревновании за место под солнцем, под лампой, под начальником, под идеологией, под внуками, под могильной плитой. И лишь после этого можно вздохнуть с облегчением, однако в гробу не окажется воздуха, так почему бы сейчас не втянуть мокрый соленый бриз молодости? А потому, что у этой самой молодости есть один отвратительный и неизбежный недостаток: она успевает прошмыгнуть сквозь трещину лет, между ночью и утром в преддверии третьего десятка, а после – лишь память, и чаще с привкусом сожаления.
Сейчас-то, конечно, таким уже никого не удивишь. Более того, глубинная, центробежная сила юношеского бунта с жаждой искренней радости, истерично скидывающая родительско-муниципальные путы меркантильной заботы, стала доходным ресурсом в цифровом потоке МТВишно-НТВшного накачивания наркотической зависимостью лживого воздаяния вечного счастье, обреченного пропасть в щелчке кнопки OFF, утонув эхом пустоты, потраченного в часах маркетингового оболванивания. То ли дело во времена хиппового нонконформизма с конъюнктурной палкой о двух концах: буржуазная серость типового здания рабочего поселения для конвейерного обслуживания за смену между школой и пенсией против млечного пути призрачного нигилизма, который - только вычурная маска, скрывающая неосознаваемую, полуживотную нужду быть свободным, не страшась неминуемой гибели в кровавых джунглях нормированного культа правил и планов. Да, они были обречены: дружный напев «ла-ла–ла» по дороге к горизонту в солнечный день уже через год - другой заглохнет в кромешной тьме дремучего леса нищеты, горючее надежды иссякнет, и останется лишь надеть кепку неудачника, растратившего возможности, или пустить пулю в дурную голову. Но и это лучший финал, глупый и беспомощный, а после – лишь память, и неизбежно с привкусом горечи, которая отчего-то слаще синтетической приторности тягостного ожидания несбывного успокоения за смену между кормлением и погребением.
Парочка волосатых бездельников, пробавляющихся обаятельно-шутливым гоп-стопом бальзаковских дам, Жан-Клод и Пьеро целыми днями разгуливают по улицам в брюках клеш с придурковатой улыбкой самодостаточных Диогенов. Они бы ни за что не вылезли из своей бочки, если бы не тень, почти македонская, голода, что и становится, как и для любого животного, зачином в их путешествии по миру. А если учесть, что дальше родного города X они так и не уехали, то это мир все же не пространства, но судеб в фотоснимках на перекрестках памяти и надежды. Как назло, или же фатально, сказочные персонажи непременно женского пола, и двуглавая Герда, пустившаяся во все тяжкие без навеянного воображением Кая с осколком фееричного транквилизатора – тарантиновского адреналина в сердце Умы Турман – встречает нормальных людей, которые при легком надрезе фарсовым скальпелем неформальности в области пятого межреберья обнаруживают почти суицидальную черноту захороненной под приличием боли, и спасает их незаметно от кошмаров прошлого уже не вызывающим эпатажем, а какой-то искренней общечеловеческой любовью, инцестуальной нежностью разлученных на годы братьев и сестер, обделенных этой самой теплотой жарких объятий, извергаемой в любой телесной жидкости, будь то менструальная кровь, слюна, материнское молоко или сперма.
Жан-Клод и Пьеро, словно вылепленные големы, прикатившие в реальность на тележке из супермаркета: без прошлого, без памяти, с характерными приметами эпохи, но в облике холодных древнегреческих статуй развратных языческих богов, которые не вершат вселенское движение, но развлекаются в собственное удовольствие над не ведающими своего страдания мытарями, попутно наделяя их чудесными мгновениями экзистенциального просветления, что должны остаться с ними навсегда, однако мы этого не узнаем, потому что тележка – машина – велосипед – подошвы несут главных персонажей дальше, завершая стилизованную трагедию в декорациях современного Колизея, затухающую предзнаменованием обескровленного, но не менее гротескно-мрачного финала теряющего себя поколения. Однако для наших героев это уже не важно, ведь они вновь уходят в вечность, архивы страстей, на которые закручивается спираль истории. Будто антирекламные идолы, призывающие ни за что не повторять их каскадерских пируэтов с собственной жизнью, они, тем временем, порождают подражание, наделяя билборд генарции некст модными течениями – свободной любовью, гомосексуальным влечением, которое существует пока на распутье, между «да» и «нет», однако сомнения в выборе наивны, напускным сплином и неопытным, претенциозным пессимизмом, пропитанным отстраняющимся равнодушием.
Крестовый поход во спасение гроба человеческого от ига буржуазной морали по запутанным улицам, свежим автострадам, через постели и оргазмы знаменуется галереей чудесных исцелений. Фригидная Мари-Анж, бессильная в собственном страхе и инертная в привычке – чем не портрет рядового работяги, ненавидящего свою службу, который по яркому монологу Жванецкого надевает туфли на 2 размера меньше, чтобы в конце дня получить удовольствие, хотя бы снимая их, ведь больше не от чего – по счастливому стечению обстоятельств обретает дар сексуального наслаждения, забывая бревноподобную личину как в лежачем, так и в стоячем положениях. Угрюмоглазая пассажирка, обделенная двухлетним мужниным вниманием в частности и нутряной нежностью в общности, вдруг, в извращенной форме, отдавая молоко из своей груди жадному до чувства демиургу, поднимается над опостылевшей действительностью до совокупной иконы Марии Терезы и Мадонны, питающей такого же юродивого мученика. Недавно освободившаяся тюремщица с мягкими глазами и изнемогающими морщинами лба, разорвавшая связь с волей нестолько в аллегорическом изъяснении, сколько в конкретном ощущении, кружится в гедонистическом вальсе от соленых креветок в ресторане на берегу горького воздуха через сладкие поцелуи к кровавому экстазу смерти выстрелом в пах – последние месячные в преддверии чистилища. 16-ти летняя девчонка, ненавидящая родителей, стремится выпорхнуть в окно независимости вместе с обворожительными садомистами, за что и награждается самой интимной потерей, анатомического разрыва плевры между детством и взрослостью. Однако пророки порока удаляются во внепространственные альковы за горизонтом будущего, на границу вчерашнего «нельзя» и завтрашнего «можно», оставляя нас одинокими с вечным мучением выбора желания или необходимости.
«Этапная лента 70-ых», из которой «вышли многие режиссеры 70-ых – 80-ых» заслужила такое звание и хрестоматийное признание не только благодаря важному интеллектуально-эстетическому переосмыслению, летящему «кирпичом в кинематографическую витрину» традиционалистского мировоззрения и хлесткой «пощечиной общественному мнению», но и онтологическому пониманию пограничности, амбивалентности человеческого бытия в вечной и обязательной «борьбе противоположностей»: материи и духа, страсти и рациональности, бунта и смирения. Она никогда не кончится, и если в ней есть смысл, то он только в том, чтобы поймать свое равновесие в бурном хаосе реки, текущей одновременно в обе стороны. Возможно ли это? А черт его знает…
Гни свою линию,
Гни свою линию,
Гни свою линию,
Горят огни,
Сверкают звёзды,
Всё так сложно,
Всё так просто.
Мы ушли в открытый Космос -
В этом мире больше нечего ловить.
Двое друзей, совершающих хорошие и плохие поступки. Что значит хорошо, что плохо? Делать то, что хочешь - хорошо или плохо? Жить постоянно по правилам - хорошо или плохо? Кто ответит нам на наши бесконечные вопросы и так ли уж нужно их задавать? Каждому хотелось хоть раз в жизни все бросить и делать, что в голову взбредет, если скажете, что не было такого - никто все все равно вам не поверит.
Во многом фильм напомнил 'Заводной апельсин', тот же принцип жизни: хочешь чего-то - просто возьми. Как и в том фильме, история повторяется, я не могу однозначно говорить, положительные герои или отрицательные, но и там, и здесь, есть чему удивиться и есть о чем задуматься.
Лично меня фильм шокировал своей откровенностью. Одно дело, когда тебе показывают все под легкой кружевной вуалью цензуры и романтики, добавляя пару длинных философских диалогов о жизни. Совсем другое, - когда то же без прикрас, с простыми диалогами, романтика преступна, да и кричащих моментов хоть отбавляй; если быть точной, из них состоит практически весь сюжет. Преступление против морали? Да, определенно. Но разве мысли человека всегда строго подчинены морали и только положительны? Они спонтанны, внезапны, иногда пугающи, но зато свободны.
Ничего не бывает без последствий. Есть предпосылка - будет действие. Есть действие - всегда будет противодействие. Люди сами придумали себе законы и сами им подчиняются, те, кто не подчиняются, об этом знают и именно поэтому и идут наперекор. Мы не можем сказать наверняка, что было с героями после последней сцены, но можем предположить, что ни к чему хорошему они в конце концов не придут. Что значит хорошо, что плохо? Делать то, что хочешь - хорошо или плохо? Жить постоянно по правилам - хорошо или плохо? Кто ответит нам на наши бесконечные вопросы и так ли уж нужно их задавать? Каждому хотелось хоть раз в жизни все бросить и делать, что в голову взбредет, если скажете, что не было такого - никто все все равно вам не поверит.
Такие фильмы принято называть откровенными. Для меня этот эпитет, особенно в отношении данного фильма, несёт вполне конкретное значение: не только откровенность в регулярных обнажениях главных персонажей, но и откровенность мыслей, взглядов и поступков режиссёра и актёров. В какой-то момент наготу перестаёшь замечать совсем, а вот прямое, неуклончивое и бескомпромиссное повествование не поддаётся ретушированию.
Если кратко пересказывать сюжет и смысл картины Бернара Блие, то можно обойтись двумя известными выражениями-девизами: Cherchez la femme - «ищите женщину» и Carpe diem — «наслаждайся моментом». Беспрестанный поиск настоящей женщины и беззаботная жизнь постоянно приносят двум приятелям кучу неприятностей, но они и не думают унывать.
Вообще, если воспринимать действие этого фильма, как некий танец, то это явно будет не вальс. Тут что-то более страстное, жгучее, взрывное, неровное. Что-то вроде танго или даже румбы. Молодой, но уже совершенно сногсшибательный по своей энергетике Жерар Депардье, преступно красивый Патрик Девэр с печальными глазами самоубийцы и раскованная, но такая нежная Миу-Миу - бесподобный каст. В руках умелого режиссёра, коим Блие, бесспорно, является, такая труппа способна на многое. И не важно, что на дворе был всего лишь 1974-й год...
Великолепный фильм Бертрана Блие с молодым и прекрасным Жераром Депардье в главной роли. Депардье и Патрик Деваэр играют двух молодых друзей, которые идут по жизни смеясь, не думая о будущем и живя так, как хочется. Они не связаны никакими условностями, плевать хотели на традиционные ценности и устаревшие стереотипы, они слушаются только своих желаний.
И пусть у них нет дома и работы, пусть у них нет будущего, но их жизнь проста и свободна. Если надо куда-то ехать - лучше угнать машину, если нет денег - можно очистить магазинчик, если хочется любви - можно попытаться соблазнить первую попавшуюся красотку. Нет, они не какие-то бандиты с большой дороги, они свободные люди, люди без привязанностей и домашнего очага, и все их поступки проникнуты такой легкостью и жизнелюбием, такой отчаянной и в чем-то трагической свободой, что хочется присоединиться к этому милому дуэту.
А во второй половине фильма дуэт превращается в трио благодаря очаровательной Миу-Миу, которая в картине ходит преимущественно раздетой, радуя зрителей своей наготой. Хотя 'Вальсирующие' вышли в далеком 1974 году, смотрятся они на редкость свежо, а Депардье демонстрирует тут всю мощь своего нечеловеческого обаяния. И я могу только порадоваться за тех, кому ещё предстоит увидеть это свободолюбивое и романтично-хулиганское кино.
По-разному можно интерпретировать название картины, но эта, поистине незначительная трудность перевода сама собой сворачивается в мелкий клочок бумаги и сгорает под ярким светом, излучаемым французским шедевром Бертрана Блие.
Нет нужды разбирать поступки героев на мелкие части мозаики - Жан-Клод и Пьерро не нуждаются ни в одобрении, ни в порицании. Не стоит копаться в прошлом и пытаться заглянуть в будущее героев - мсье Блие и так оказал нам честь, позволив подсмотреть отнюдь не за персонажами своей книги, но за живыми людьми.
Невероятно удачно составлен актерский ансамбль: здесь вам и красавица Брижит Фоссе, 'оживившая' попутчицу Пьерро и Жана-Клода; и бесстрастная до поры до времени Мари-Анж в исполнении Миу-Миу; и великолепный дуэт Депардье-Девэр - бунтари, чудаки, мечтатели; и особенно запомнившаяся мне Жанна Моро (Жанна). И все они - живые люди, похожие и не похожие друг на друга, не требующие распределения по классам и составления характеристик для каждого из них. Художник Блие написал картину и доверительным кивком пригласил нас ей полюбоваться. И все. Не нужен здесь микроскоп и тем более анализ. Так можно упустить нечто важное.
Этот фильм не исчезнет под слоем многолетней пыли, не забудется, не утратит своего великолепия. Глупо было бы продолжать эту рецензию - 'Вальсирующих' нужно смотреть.
