Последний фильм Ивана И. Твердовского примечателен тем, что автор избавляется от излюбленной манеры съёмки ручной камеры, которая была интересна использована лишь в 'Классе коррекции' (в этом видится отрицательное влияние датской 'Догмы'). В 'Конференции' режиссёр приходит к абсолютному минимализму, который не имеет ничего общего с традициями великих режиссёров прошлого, приверженцев этого стиля, таких как Андрей Тарковский, Ясудзиро Одзу, Робер Брессон, Карл Теодор Дрейер.
Стиль Твердовского вымучен, мертворожденный, не соответствует выбранному материалу (пожалуй, ему стоило бы вспомнить опыт раннего документального творчества). Фильм безумно затянут, содержит лишние сцены, достойные корзины (как, например, первая изматывающая сцена уборки пылесосом после представления в театре, снятая статичным кадром).
Но есть несколько живых эпизодов: общение Натальи (монахини, собирающей выживших заложников теракта на Дубровке каждый год в траурный день) с парализованным братом, потерявшим возможность членораздельно говорить, или выступление мужчины в зале, описывающего первые моменты действий террористов, когда зрители восприняли их выходку в качестве шутки. Иные эпизоды кажутся довольно грубыми, неумелыми, как будто режиссёр даже не знает, как развести мизансцену, в общем, не предпринимает усилий, чтобы заинтересовать зрителя.
Конфликт между Натальей и её дочерью Галей долго не проясняется, из-за чего настраиваешься негативно против этой неадекватной молодой женщины, испытывающей ненависть к своей матери. Складывается впечатление, что Твердовский не знает про законы драматургии, намеренно плетёт несвязную цепь событий, не желая подвергнуть события 18-летней давности конструктивному анализу.
Размышления героев сводятся лишь к порицанию плохих террористов, которые посмели подвергнуть их жизни опасности, но ни слова не говорится о методах эвакуации усыплённых газом людей, приведших к смерти, по крайней мере, 130 человек. Критика власти, фрондёрски наличествовавшая в 'Подбросах', была бы здезь более оправданной.
Твердовский же замыслил сделать социально-психологическое кино о попытках справиться с посттравматическим синдромом, но не справляется с этим. Почему нельзя обратиться к лучшим образцам такого кино, как, например, 'Белоруссий вокзал' Андрея Смирнова. Или же снять кино наподобие '12 разгневанных мужчин' Сидни Люмета - отличный образец кинематографа о людях, дискутирующих в замкнутом пространстве.
Только к финалу автор, словно вспомнив о сверхзадаче, раскрывает истинную суть конфликта, которую тяжело раскрыть без спойлеров. Совершение предательства не проходит для человека бесследно. Главная героиня, позиционирующая себя святой, хранительницей памяти тех страшных дней, сама испытывает чувство раскаяния, но не может в этом признаться, поэтому заставляет собравшихся людей бередить душу ради собственного успокоения. Наталья не может попросить у дочери прощения, и когда совершается очередное несчастье, вновь предаёт семью демонстративным побегом.
Блестящий диалог Натальи и подруги (её также сильно, как и в 'Классе коррекции' сыграла Ольга Лапшина) показывает бессовестность главной героини, которую убить мало. И плачь на могиле своего сына - меньшее, что стоит сделать не только ей, но и всему народу, расплачивающемуся за однажды проявленное доверие популисту, захватившему власть и не пожелавшему проявить ответственность при спасении людей, оказавшихся в тот злополучный день на представлении мюзикла 'Норд-Ост'.
Ивану Твердовскому всего 31 год, а он уже является режиссером четырех картин — фильмов, каждый из которых представляет из себя пласт номинаций на различных кинофестивалях. Все эти картины не похожи друга на друга и они никак не перекликаются между собой. Но, надо отметить, что во всех картинах Твердовского есть одна, неизменная черта — все они говорят о проблемах которые скрыты от большинства. И, обязательно во всех своих работах Твердовский находит выход для своих героев, и пожалуй, это еще одна черта которая может отличить молодого российского режиссера в нашей стране. Прошлые 3 картины режиссера являлись в большей степени лестницей для его карьеры, он постоянно пытался использовать что-то новое: от сценарных ходов до операторской съемки. Но, все это были лишь шаги, а теперь мы имеем «Конференцию» — четвертую картину Твердовского, и пожалуй один из главных отечественных фильмов этого года.
Во-первых, стоит сказать, что «Конференция» затрагивает события теракта произошедшего в Москве на Дубровке 23 октября 2002 года во время мюзикла «Норд-Ост». Тогда в ходе теракта по официальным данным погибло 130 людей, но вероятнее всего, погибших было намного больше. Возвращаясь к картине, надо сказать, что события на Дубровке являются здесь лишь фоном для основного сюжета. Во-вторых, «Конференция» рассказывает о судьбе женщины по имени Наталья. Наташа является монахиней при храме, куда она ушла по своей воле после случившихся событий на Дубровке. Дочь Наташи — Галя, единственный родной человек по крови, отвернулась от матери и всячески старается жить в настоящем пытаясь забыть прошлое. Муж Наташи парализован, а подруга — Света, изо всех сил старается оказать поддержку. Все эти люди имеют тесную связь с теми событиями. Казалось бы, прошло столько лет с момента теракта, но как мы убеждаемся, формулировка 'время лечит' — не работает. Даже наоборот, страх будто бы все больше и больше съедает этих героев.
Открывается картина с небольшой сцены снятой одним планом. Сцена эта очень простая: пустые ряды, разбросанный попкорн, мусор лежащий на полу и женщина — уборщица, которая при помощи пылесоса жадно всасывает все то, что оставили после себя люди. Эта сцена, которая и открывает фильм, предполагает за собой метафору о том, как память стирается, а место так и остается быть местом. Каждая песчинка исчезнет, все крошки будут сметены, а история будет запечатлена в виде пятен, которые уже ничем не сотрешь с пола. Эта сцена выступает как эпиграф, и никакого спойлера здесь нет, лишь один из основных посылов, который несет в себе «Конференция». На сегодняшний день на Дубровке, на месте того самого театрального центра, располагается цирк поющих фонтанов. О памяти того страшного события говорит лишь памятник и мемориал возле центра — это все. Теперь там цирк: клоуны и артисты. Пылесос из так называемого эпиграфа засосал в себя те страшные дни теракта. Историю можно забыть, но это не значит, что воспоминания людей уйдут в прошлое.
В своей картине Твердовский показывает именно тех людей, которые стали заложниками собственных воспоминаний. Все они остались наедине со своим страхом. Даже поминальный вечер просто так не устроить, а если и устроишь, то только под пунктом 'конференция'. И именно конференция в том самом зале становится главной вершиной фильма. Все это собрание состоит из коротких рассказов людей, которые вспоминают детали происходивших событий в театральном центре. Здесь нет какого-то документального видеоряда, лишь разговоры, и зритель, смотря это кино, волей неволей мысленно рисует у себя в голове не просто картину тех дней, а порождает у себя ощущение того страха, который испытывали заложники в тот период. Удушающий красный цвет сидений, черные маски террористов, звук выстрелов бьющий по ушам, незнание того, что будет дальше — все эти детали порождают нечеловеческий страх. Страх, который не высосать из головы пылесосом. Этот страх неизлечим, и каждый его переживает по-своему.
И это хорошо демонстрирует сцена в зале, на той самой конференции, на которую Наталья смогла пригласить несколько человек. Людей мало, но они пришли — каждый со своим пережитым прошлым. Все они по-разному чувствуют, каждый по-своему испытывает страх и большинство из них смирилось с тем, что было, лишь одна Наталья остается в погребальне собственного страха. Она стала вечным заложником.
Каждый утешает эту боль как может, но лекарства от нее не существует. Наталья — ушла в монастырь, а дочка — Галя, пьет и заглушает тревогу неутешно затухающими сигаретами. В эти образы Твердовский заключает не просто мать и дочь, но и всех тех, кто стал жертвой теракта. Смерть может обойти стороной, но чувство страха с тобой будет жить всю жизнь, ты - это уже не ты. В тебе постоянно будет сидеть то, что будет тебя душить, сжимать в тиски — об это и говорит «Конференция».
'Я состою из страха' — говорит героиня Натальи, и пожалуй, это главная фраза всей картины. Все эти люди обшиты нитками страха — нитками, которые нельзя развязать. Но еще страшнее то, когда этот страх в тебе затвердевает, когда о событиях той же Дубровки забывают все: люди, власть. В итоге человек остается наедине со своим прошлым. Страшным прошлым.
«Конференция» — прежде всего, кино о тех, кто страдает посттравматическим синдромом. Расстройство, которому в современно мире не придают должного внимания приписывая его к легкой или временной депрессии. Вновь Твердовский берет за тему то, что скрыто от большинства. И надо признать, что драматургия в этой картине работает на высшем уровне, а после просмотра возникает чувство удушья. Ты вместе, рука об руку проходишь этот путь с Наташей, а по окончанию фильма, ты понимаешь что возвращаешься в свой прежний мир, и в то же время осознаешь, что Наталья, и все заложники теракта, навсегда останутся в том мире страха и боли. А в их глазах постоянно будут возникать образы их родных и близких, которых они потеряли.
На мой взгляд, «Конференцию» можно считать главным отечественным фильмом этого года, а учитывая то, что никто из государственных организаций фильму не выделил денег на производство, Ивану Твердовскому хочется сказать лишь спасибо за такую откровенную картину. Человеческое спасибо.
