Фестивальные дни. Рецензия на фильм «ФЕСТИВАЛЬ РИФКИНА»
«Фестиваль Рифкина» – юбилейный 50-й фильм в режиссёрской карьере Вуди Аллена, написанный по всем знакомым штампам именитого автора. Здесь и классические любовные треугольники во главе конфликта, и типичный романтик-интеллектуал с ипохондрическим характером в центре истории, и разговоры о высоком, о бесконечной силе искусства, и так далее. Режиссёр не стал что-то изобретать, стараясь сделать свою юбилейную ленту какой-то особенной или же новаторской для самого себя. Напротив, «Рифкин» – классический алленовский ромком, снятый со всей любовью к кинематографу и к его отцам-новатором, изменившим кино раз и навсегда в разные периоды ХХ века. Однако порог вхождения в картину Аллена немного выше, чем заядлый зритель современного творчества режиссёра привык.
Основная особенность «Рифкина» заключается в том, что всё действо происходит в тёплой, вечно солнечной Испании во время кинофестиваля Сан-Себастьян, куда стягиваются все кинематографические сливки общества. Режиссёры, актёры, пресса, ностальгические селекции с фильмами Годара и не только – всё это играет где-то на фоне, пока профессор кинематографии Морт Рифкин (Уоллес Шоун) пытается уличить свою супругу Сью (Джина Гершон) в любовной интрижке с претенциозным, но очень успешным фестивальным режиссёром, снимающим антивоенное кино. Режиссёра зовут Филипп и его, кстати говоря, играет Луи Гаррель, чей отец, Филипп Гаррель, является одним из самых ярких французских режиссёров в истории кино (иронично).
Собственно, из подобных отсылок целиком и полностью состоит «Фестиваль Рифкина» Вуди Аллена – это его самый синефильский фильм со времён «Пурпурной розы Каира» 1985 года. Поскольку всё действо происходит на престижном кинофестивале, то и говорят герои Аллена преимущественно о кино и, как правило, о кино классическом. Здесь и там персонажи цитируют Жана-Люка Годара, обсуждают Орсона Уэллса и его визуальный киноязык, в то время как сам режиссёр реконструирует целые сцены из фильмографии Ингмара Бергмана, Федерико Феллини и даже Клода Лелуша. Все вышеперечисленные классики приходят к главному герою во снах, в которых Морт становится то героем «Гражданина Кейна» с детскими санями в руках, то попадает в финал «Седьмой печати», то становится самим Феллини из его «8 1/2 ».
И сделано это всё не просто ради фишки, а как неотъемлемая часть сюжета. Аллен не просто повторяет культовые сцены из не менее культовых фильмов, а полностью подражает методам съёмки, работе с монтажом и с актёрами, именно реконструируя классическое кино, а не эксплуатируя его. Если Рифкин попадает в мир Годара – значит это будет ручная камера, монохромное изображение и почти квадратный формат кадра. Если это Бергман – значит это будут крупные планы, жёсткий контраст по теням и отрешённый от людей человек в центре мизансцены. Если это Уэллс – зрителя ждут ракурсы снизу и широкий угол.
По своей сути, «Фестиваль Рифкина» – это один большой кинематографический мир, состоящий из сновидений. Вуди Аллен, словно подражая Стэнли Кубрику, играется на протяжении всего фильма с ярко-синими оттенками, бьющими из окон на полную катушку, контрастируя с жёлто-рыжими цветами Сан-Себастьяна. Аллену очень точно удалось передать дух любого крупного кинофестиваля, на котором собралось множество как талантливых, так и претенциозных авторов со всего мира. У каждого свой стиль, своя подача, своя манера рассказывать историю. И во всём этом многообразии рождается особое восприятие кино – оно перемешивается в голове, перекидывая друг на друга. Скорее всего, именно этот нарратив простому зрителю будет сложнее всего уловить, если он ни разу в жизни не устраивал недельный фестивальный марафон кино.
Зачастую в кино всё работает так, как и в жизни, поскольку о жизни многие режиссёры и снимают. Вуди Аллен вот уже 50-й свой фильм снял на эту тему и, по всей видимости, сворачивать с этого пути уже 85-летний режиссёр не планирует. Оно и к лучшему. Насколько бы типичное для себя кино Аллен не снимал – его всё равно приятно смотреть. Особенно на настолько тёплого, дружелюбного и гротескно кинематографического, коим режиссёр и предстаёт перед зрителем в «Фестивале Рифкина» – в ленте, про магию кино, находящего отклик в сердцах миллионов даже тогда, когда оно является пустышкой, политической агиткой или же банальным набором соплей какого-нибудь вычурного мальчика за камерой. Удивительно, как зачастую взгляд на одно и то же у всех работает по-разному.
В раннее посткарантинное время каждый новый фильм, который показывают в кинотеатрах, заслуживает особого внимания. А легкая комедия Вуди Аллена «Фестиваль Рифкина», вышедшая в российский прокат в последний день такого трудного 2020 года, — это и вовсе праздник для синефилов.
Для Вуди Аллена фильмы часто становятся возможностью порассуждать об институте брака, изменах и, конечно, о самом кино, которым режиссер не перестает наслаждаться в свои 85 и с юношеским задором выпускать по картине каждый год. «Фестиваль Рифкина» не стал исключением и продолжил «европейский цикл» фильмов Аллена.
По сюжету Морт Рифкин (Уоллес Шоун) и Сью (Джина Гершон) отправляются на кинофестиваль в Сан-Себастьян. И хотя Морт, пожилой несостоявшийся писатель, в прошлом вел курс по истории кино, на одно из важнейших кинособытий в Европе супружеская пара американцев попадает именно из-за жены — пресс-агента модного режиссера. Кстати, премьера фильма прошла как раз на открытии сентябрьского кинофестиваля 2020 в том самом северном испанском городе.
Герои картины сразу окунаются в насыщенный мир искусства и проживают эти фестивальные дни по законам классического ромкома. Причем помимо внешних интервью, пресс-конференций, показов существует еще и внутренний кинофестиваль Морта, который окрашен в черно-белый и проходит у него во снах и видениях. Сюжеты в голове Морта — рефлексия о недавних событиях, произошедших в Сан-Себастьяне и не слишком счастливом прошлом в Нью-Йорке, — и все это по мотивам фильмов «Восемь с половиной», «Гражданин Кейн», «Мужчина и женщина», нескольких фильмов алленовского кумира Бергмана («Земляничная поляна», «Персона», «Седьмая печать») и некоторых других киношедевров авторов Новой волны.
В «Фестивале Рифкина», как это часто бывает у Аллена, брак героев должен пройти проверку на прочность в декорациях яркого и киношного города. Так, оба героя очаровываются молодыми и красивыми Джо (Елена Анайя) и Филиппом (Луи Гаррель). Она — врач и хороший специалист, замужем за нелепым подобием героя Хавьера Бардема из «Вики Кристина Барселона». Морт, «ходячий шведский стол неврозов», попадает к Джо на прием из-за своей ипохондрии и, проникнувшись к привлекательной доктор Рохас симпатией, под любым предлогом записывается к ней снова. Он — известный французский режиссер, чей фильм претендует на главный приз. Карикатурный образ Филиппа — претенциозного пустышки, который всерьез считает, что его следующая картина покончит с израильско-палестинским конфликтом, — лицо современного кинематографа. (По крайней мере, так считает Рифкин и, наверное, Аллен). Морт подозревает, что молодого красавца Филиппа связывает с живой и энергичной Сью не только работа. У него самого встречи с Джо вполне невинные и ограничиваются неловкими диалогами и дружеской прогулкой по ее любимым местам города. Лишь тогда Сан-Себастьян, который долгое время скрыт от зрителя, выступает на передний план.
Их небольшое путешествие выявляет проблемы в браке Морта и Сью, заставляет Рифкина переосмыслить свое место в профессии, задуматься о Смерти, в образе которой является Кристоф Вальц. Интересно, что имя Морта кажется созвучным со смертью на латыни и испанском (mors и muerte). Возможно, именно поэтому ему с легкостью удается уболтать ее, получив напоследок ценный совет есть больше овощей и фруктов и регулярно делать колоноскопию.
Всем неравнодушным к творчеству Вуди Аллена понравятся очередные приключения алленовских невротичных героев-интеллектуалов, которые склонны иронизировать над современной действительностью, с головой окунаться в романтику и любовь, наслаждаться жизнью и безостановочно искать свое счастье и предназначение. Режиссер снова дарит нам радость узнавания кадров из культовых картин и никогда не надоедающих юмористических шпилек от бруклинского еврея, уже давно ставшего сквозным персонажем многих комедий Аллена. И хотя с некоторых пор его фильмы приходятся Голливуду не ко двору, живой классик не отказывает в удовольствии себе и нам снимать дальше для стран, где кинематограф и политика, талантливый продукт и личная жизнь его создателя если не являются понятиями полярными, то хотя бы все еще сильно разграничиваются.
Самый красивый город на берегу солнечной Испании, романтическое настроение и престижный мировой кинофестиваль, сияющий кинозвездами – именно за этим тысячи людей ежегодно отправляются в Сан-Себастьян. Однако для одной супружеской пары магия кино оказывается реальной. Их затягивает в водоворот соблазнов и приключений, где жанры стремительно сменяют друг друга словно эмоции влюбленных.
Морт - писатель из Нью-Йорка, похожий на работника библиотеки и милый пожилой мужчина, который сопровождает свою жену Сью на кинофестивале в Испании. Он начитанный интеллектуал: когда-то вёл курсы по истории кино - говорит он личному психиатру в начале фильма. Жена знакомит его с молодым режиссёром Филиппом - общается и проводит с ним время, они не обращают внимания на Морта - и просто 'обводят вокруг пальца'. У него, напротив - начинаются дружеские отношения с доктором-девушкой, к которой он случайно зашёл проверить 'давление', и у которой постоянные 'скандалы' с мужем-художником. Здесь в Испании ему сняться сны (о том, что жена ушла к молодому любовнику, и даже о том, как его жена общается с его подругой-врачом) и приходят 'видения' из прошлого о семье. В Нью-Йорке он думал о книге, здесь его разум заняли разные сумбурные мысли, а его личная жизнь постепенно 'разваливается'.
«Фестиваль Рифкина» (англ. Rifkin’s Festival) — комедийный фильм и юбилейный 50-й фильм в режиссёрской карьере Вуди Аллена, написанный по всем знакомым штампам именитого автора. Постоянные составляющие 'оригинального стиля' 'живого классика Голливуда' на месте: монтажёр - Алиса Лепселтер, оператор - Витторио Стораро и даже традиционный шрифт титров. Уоллес Шоун в роли Морта - не играет, а проживает свою роль; Джина Гершон, Луи Гаррель (Мечтатели, Маленькие женщины, Офицер и шпион), Елена Анайя - у всех здесь тонкие, актёрские работы, которые традиционны для работы Аллена. Сценарии Аллена - за вроде простой темой - это всегда выверенные психологические образы и ситуации во главе с главным героем (будь это молодой человек в поисках неразделённой любви или пожилой мужчина который задумывается о своей жизни спустя годы) - который решает те или иные моральные проблемы, и которые как 'ком' сваливаются на него. Милая, скромная 'комедия положений' о герое, который, кажется с чем-то смирился и что-то понял на данном, жизненном этапе. Отдельный 'сюрприз' фильма - небольшое 'камео' лауреата 'Оскара' Кристофа Вальца в роли Смерти. 'Твоя жизнь не пуста - она бессмысленна!' - говорит Смерть - Морту, а он лишь многозначительно спрашивает совета у психолога в финале, ответа которого мы не услышим.
Главный герой - писатель-неудачник, который отправляется с женой-пиарщицей на фестиваль в Сан-Себастьяне. Впрочем, неудачник он не только в творчестве, в личной жизни у него тоже не ладится: он недоволен своим браком и подозревает, что жена завела интрижку с молодым, но уже популярным и признанным и критиками, и зрителями режиссером, делами по связями с прессой которого занимается. Впрочем, герой сам не без греха: влюбился в симпатичную, но тоже несчастную в браке докторшу, которая замужем за художником-ловеласом.
Эта типичная для Аллена многоугольная любовная композиция выстроена на фоне дивной испанской природы и замечательной архитектуры.
Происходящее просто пропитано любовью к классическому кинематографу. Здесь о нем говорит даже врач с пациентом на приеме.
Сцены, копирующие-пародирующие любимые фильмы героя (и Аллена) - Феллини, Бергман, Бунюэль, 'новая французская волна', - здорово оживляют происходящее (прямо скажем - в сюжета для смотревшего много фильмов Аллена нового мало). Это неожиданная и лучшая часть фильма.
Я бы назвала 'Фестиваль Рифкина' алленовским 'Восемь с половиной', но Вуди снял его еще в 1980-м ('Воспоминания о 'Звездной пыли'). Так что пусть это будет хорошим итоговым (не хочется говорить 'прощальным') фильмом.
Актеры здесь великолепные, от главных до эпизодических (среди первых мне особенно понравилась Джина Гершон в роли жены главного героя, среди вторых - Кристофер Вальц в роли бергмановской Смерти, который советует есть больше овощей и фруктов и регулярно делать колоноскопию. Это был образец алленовского юмора... Сюжет простой, но милый. Прекрасная джазовая музыка на фоне. Тонкий юмор. Главный герой-неудачник.
В общем, все как всегда у Аллена, которого я люблю, как он - Бергмана.
Вуди Аллен неутомим, даже скандалы не мешают ему быть в профессиональном тонусе и регулярно снимать кино. Не всегда хорошее, правда, но в любом случае требующее внимания хотя бы со стороны его фанатов. «Фестиваль Рифкина» безыскусен: вновь адюльтерные коллизии, шутки (слава Богу, корректные и без физиологии), и много-много киноцитат. Собственно, именно это откровенное заимствование из киношедевров, в которых согласно авторской идее действуют персонажи Аллена, и является необычным новшеством в киновселенной этого постановщика. Постаревший и помудревший режиссер ни к кому не предъявляет счетов, он снисходительно улыбается, глядя на сомнительный успех молодых политизированных постановщиков и очарованность ими со стороны женщин бальзаковского возраста.
Конечно же, он подтрунивает и над собой – невротичным интеллигентом, так и не нашедшим ответов на главные вопросы бытия. Кому-то эта картина покажется диетической, лишенной остроты, сатиричности, социальной критики: да, это не «Знаменитость», и не «Разбирая Гарри». Но это и не провальный «Дождливый день в Нью-Йорке» с его абсурдной буффонадой. Аллен снимает картину, желая даже не рассмешить, а вызвать улыбку у таких же вымирающих мамонтов-синефилов, как и он сам. Смотрели ли его молодые зрители «Персону» и «Седьмую печать», «Жюля и Джима» и «Восемь с половиной», «Гражданина Кейна» и «Мужчину и женщину», «На последнем дыхании», «Ангела-истребителя» и «Земляничную поляну»? Скорее всего нет.
Да и какое это имеет значение, если фильм снимался не для них, а для преданных постановщику алленофилов, смотревших его картины по многу раз. «Фестиваль Рифкина» - безобидное кино, не преследующее никаких целей кроме интертекстуального перемигивания с теми, кто смотрел и знает. Вместе с тем, это печальное противопоставление старого, винтажного, классического, как его не называй, кино фестивальным фильмам на злобу дня – модным, премированным, тем, которые у всех на слуху (фигуру снимающего такие «блокбастеры, прикидывающиеся искусством» режиссера-сноба, обожаемого всеми, прекрасно воплотил на экране Луи Гаррель). Театральный режиссер и актер Уоллес Шон, знакомый синефилам по фильмам Луи Маля «Мой ужин с Андре» и «Ваня на 42-й улице», сам по себе нелепый и смешной, также удивительно точно создал образ беззлобного интеллигента, который никому не нужен, даже своей жене.
«Фестиваль Рифкина» - кино о том, что великое искусство (не только кино, ведь в картине звучат имена и великих литераторов прошлого) – это уже история, нам остается лишь память о нем, а тем, кто его хранит и вспоминает, тоже осталось недолго жить на этой земле. Аллен не брюзжит и не проклинает настоящее и будущее, понимая, что они – полностью в руках людей с совершенно иным генотипом и мировоззрением. Мамонтам же синефилии остается, как и герою Шона, лишь жить в любимых фильмах, ибо места в brave new world для них просто нет.
Главное, помни про колоноскопию – ретроспектива Вуди Аллена на Вуди Аллена
«Фестиваль Рифкина» как будто завершает трилогию, в которой «Вики Кристина Барселона» и «Полночь в Париже». Везде – семейные пары. Рефлексирующий главный герой и энергичная земная жена. Отношения на грани, любовные четырехугольники. Душок курортного безрассудства.
И вот по убывающей. Герои «Вики Кристины Барселоны» молодые и сексуальные. Герои «Полночи в Париже» романтичные и рефлексирующие, еще свеженькие, влюбленные в жизнь. А герои «Фестиваля Рифкина» – как будто тлеющие. Жизнь бессмысленна, будем страдать, но вроде и так прикольно.
Если обычно в произведении сюжетная арка, тот тут сюжетный круг. Герои проходят определенный путь и возвращаются в исходную. Они хоть и сталкиваются с разными историями и даже рефлексируют, но толком ни к чему не приходят. Новый опыт не очень сильно влияет на их жизнь. Нет готовности к переменам. Там даже есть эпизод, где персонажи хотят выйти из комнаты, но у них не получается.
Персонажи какие-то старые. У них уставшие и смирившиеся души. Но и Вуди старый. И там, где есть старость и смирение, обычно еще есть мудрость и самоирония. И тут начинается классная часть моего отзыва.
Я как будто бы увидела это кино как ретроспективу Вуди Аллена на Вуди Аллена. Как будто бы фильм про него. И он глазами своего героя смотрит на великих в его профессии, осмысляет свой опыт, сравнивает себя с ними. По очереди примеряет костюмы разных великих авторов, которые одновременно вдохновляют его и парализуют своим величием?
Достаточно ли он классный, чтобы тоже (писать/снимать/любить – подставьте нужное)? Нужно ли было равняться на Феллини и Бергмана, стоили ли того неврозы и сомнения? Помогла ли ему высокая планка стать мастером? И стал ли он им? А если не стал, то какой вообще смысл во всем? Может, можно было не париться?
Радует, что в конце фильма главный герой все-таки приходит к мысли, что вроде как было прикольно. Даже если все бессмысленно, даже если он оказался разочарованием и неудачником, было прикольно. Не зря герои обсуждали мой любимый «Миф о Сизифе» Камю.
И эта мысль о том, что в общем-то было прикольно, ему помогает выдохнуть и даже какое-то будущее себе нафантазировать. Опоры какие-то в себе найти.
Это классический Вуди Аллен. И это та классика, которую не только приятно, но и полезно смотреть.
Каждый найдёт для себя свой контекст: тут и сложности семейной жизни, несбывшихся мечт, проблемы поиска себя, красивые эпизоды шедевров европейского кино, сны Фрейда.
Для себя я рассмотрел то, о чем сейчас много думаю. О влиянии наших мыслей на нас самих и на нашу реальную жизнь. Мы постоянно и очень много думаем о себе, сами ругаем себя, сами не верим в себя, отказываем себе в чем-то, сомневаемся в себе, боимся себя, стесняемся перед другими и это все происходит в наших мыслях. Об этом, фух, Слава Богу, мало кто знает, да-да и это тоже наша МЫСЛЬ.
Но порой, загоняясь в этих мыслительных процессах, в реальной жизни мы действуем под давлением, в том числе негативных мыслей, которые сильно мешают наслаждаться реальной жизнью. Происходящую реальность мы постоянно оправдываем таким же мыслями.
В фильме показано, что проблемы в жизни Рифкина, в том числе, как раз из-за негативных мыслей о себе из-за неуверенности в себе. Он выбрал для себя определенную модель, которая не соответствует ему. Он ненадолго оживает, когда встречает любовь, его мысли перестраиваются и он начинает получать удовольствие от этих редких моментов, но он все равно упирается в стену своих внутренних рамок, которые сформированы в течение его долгой жизни.
Начинайте перестраивать свои мыслительные процессе раньше, будьте добрее к себе, помните, что Вы не Ваши мысли, Вы это гораздо больше! Чем раньше начнёте, тем больше сможете насладиться жизнью и сможете выходить за мыслительные рамки.
На новогодних каникулах принято смотреть блокбастеры, заштампованные рождественские мелодрамы или анимационные фильмы. А сердце и разум просят чего-то светлого, ироничного, понятного. Поэтому новый фильм Вуди Аллена «Фестиваль Рифкина», который стартовал в России как раз 31 декабря, оказался как никогда кстати.
Здесь не будет снега, не тающего на волосах, и причесок, под этими лавинами не распадающихся. Не будет нематериального чуда и неожиданного вмешательства в судьбу, да и вообще не будет ничего такого, что мы привыкли видеть на экранах в первую неделю января. Будет много солнца, закатного золотистого света, моря и кино. Конечно, еще разговоров и рефлексий, но это можно было бы не выносить отдельным пунктом, когда мы говорим о Вуди Аллене. Законы жанра, так сказать.
Итак, средиземноморское побережье, Сан-Себастьян, престижный кинофестиваль и маленький человек посреди этого великолепия, который пытается разобраться, во-первых, изменяет ли ему жена, а во-вторых, если да, то насколько сильно его это волнует. Морт Рифкин – типичный нью-йоркский интеллектуал, еврей из Бронкса. Но кроме того, это еще и типичное альтер-эго режиссера: этот невротик и ипохондрик любит Нью-Йорк, кино, красивых женщин и видит сны, отсылающие его то к одному, то к другому великому европейскому режиссеру. Точнее оно было бы типичным, доверь он его исполнить какому-нибудь молодому (или относительно молодому) красавчику вроде Оуэна Уилсона, Джесси Айзенберга или даже Тимоти Шаламе. Но нет, на этот раз Аллен выбирает Уоллеса Шоуна, более близкого к себе по возрасту, типажу и даже телосложению. Этот герой вообще несколько нелеп, но благодаря фирменному авторскому почерку режиссера начинаешь испытывать к нему нежность. Она идет прямо вслед за некоторой неловкостью – первой зрительской эмоцией на его счет.
В общем, ничего нового Аллен нам вроде бы не предлагает. Но когда-нибудь его фильмография сложится в новую человеческую комедию или декамерон, который в своем мозаичном сюжете отразит проблемы и радости маленького человека в ХХ веке, ХХI и на их стыке. Потому что жизнь, конечно, складывается именно из вот таких мелких страстей, мещанского счастья, страхов и сумасбродных дерзновенных мечтаний о недосягаемой женщине, ну, и путешествий по слишком прекрасным городам. Видящий это скептический (но не сочащийся ядом) взгляд американского режиссера оказывается в итоге прямым наследником (но в значительно облегченной версии) русской классической литературы в ее понимании назначения человеческой жизни и роли искусства в осмыслении всего, связанного с ней. Недаром сам Аллен так часто поминает в своих фильмах Достоевского и Чехова.
Естественным противовесом балансу красоты (Сан-Себастьян) и самокопания (Рифкин) в фильме становится фигура молодого режиссера Филиппа (Луи Гаррель), который своим следующим фильмом собирается ни много ни мало помирить арабов и израильтян. Образ этот можно было бы назвать карикатурным, если бы не одно «но»: он настолько узнаваем в своей напускной небрежности и псевдоинтеллекуальности, что вполне возможно, Вуди наш Аллен подсмотрел его на бесконечной фестивальной «vanity fair», в водовороте которой прошла вся его киношная карьера.
На контрасте с двумя мужчинами, которые при всей внешней непохожести на самом деле «не столь различны меж собой», в фильме выведены два замечательных женских образа: Сью (Джина Гершон) и доктор Рохас (Елена Анайя). Если бы надо было охарактеризовать их обеих одним словом, то я бы выбрала модное нынче «витальность»: они действительно созданы из плоти, крови и страсти, в отличие от мужских образов, у которых «в голове опилки». Вуди Аллен продолжает оставаться режиссером, для которого с мужчинами уже все ясно (и скучно), а вот женское сознание таит в себе и сюрпризы, и вдохновение. Здесь, в «Фестивале Рифкина» он вступает в аллюзийную игру с Педро Альмадоваром, которая становится особенно очевидной благодаря работе с одной из любимых актрисой последнего (Анайя прославилась благодаря «Коже, в которой я живу»).
Но еще больше ударов в этой перепасовке достается от Вуди Аллена ему самому: достаточно просто сравнить эпизодический образ художник Пако из последнего фильма с Антонио (Хавьер Бардем) из «Вики, Кристина, Барселона». Если бы не эта беспощадная вудиаленновская самоирония, можно было бы продолжать высокомерно рассуждать о том, что ничего нового в его новом фильме нет. Но старый манхеттенский невротик лишил нас такой возможности, самым первым посмеявшись над собой.
Интертекстуальное кино построенное на отсылках к классике «новой волны»
Многим людям свойственен ассоциативный образ мышления. Я – один из них, и похожего персонажа рисует Аллен. Рифкин пытается осмыслить происходящее вокруг через свой культурный багаж, и в отличие от критиков, я тут виду не метафору, а именно суровую практику. Пытаясь опереться на что-то, мы имеем свой опыт и опыт прочитанных книг, услышанных историй и просмотренных фильмов. Обычно процесс анализа проходит одновременно сумбурно и быстро, Аллен даёт возможность нам насладиться попытками интерпретации происходящих мимом событий, замедляя движение сюжета в символических «пастишах». Не скрою узнал последнее слово из справки IMDB, где приводится список упомянутых фильмов и список черно-белых зарисовок («снов» Рифкина), имеющих не пародийный, а скорее возвышенно-чествующий оригинал характер.
Тема «снов» популярна в творчестве многих авторов. Аллен, как знаток русской литературы очевидно в курсе и про сны Веры Павловны из «Что делать» и про мифопоэтику снов в творчестве Достоевского и другие примеры. Впрочем, отсутствие пафоса и сюрреалистический характер снов приближает их «Городу женщин» Феллини. Как и там сны- это прежде всего игривые воспоминания стареющего мужчины о своем опыте контакта с женщинами. Сексуальному герою Феллини есть что вспомнить о своих былых приключениях. Приключениями же Рифкина являются прежде всего то, что изучал и преподавал – типичная судьба интеллигента, которую актер Шон Уоллес предсказал ещё в своём дебюте (между прочим великом «Манхеттене»!), который находится в дискурсе того, что много лет изучает. И нельзя сказать, что Рифкин не пытается вырваться из замкнутого круга своего восприятия: он уезжает из зоны комфорта (любимого города – Нью-Йорка, как и Аллен), он в конце концов делает самое страшное для специалиста – меняет сферу деятельности и пытается написать роман. Я пытался написать роман много раз, и пришел к выводу, что не могу пока рассказать людям что-то принципиально-новое, откуда взять ценным мыслям и опыту, если я и не пожил толком, размышлял я. Как мы видим по Рификну, и на 8-ом десятке опыта может не хватать. Является ли в целом попытка бессмысленна? В разных ситуациях по-разному. Доктор Джо Рохас в какой-то момент приходит, что можно получать удовольствие и в том, в чём ты не являешься специалистом. Но на то она и молода, старый герой же, перебирая воспоминания в голове приходит к пониманию, что в его жизни было одно занятие, которое приносило ему удовольствие. В этом смысле Аллен подчеркивает свободу выбора, что конечно лучше всего проявилось в любовных линиях. Обсуждение развода – одно из самых спокойных и адекватных в кино. И, конечно то, что пока Рифкин мечтает (после единственного ужина!), как будет «спасителем», «шпионом», «героем» для той, кто ему понравился, у неё могут быть совершенно другие планы, к случайно встреченному человеку, не имеющему никаких отношений.
Сама локация позволила Вуди наконец дополнить свою копилку рассказов о любви пополнить таким хрестоматийным кейсом, как разбор скоротечного курортного романа. Причем, как водится, показанного сразу на нескольких примерах. Собственно, столкновение легкого опьянения отпуском и серьезных размышлений о жизни это ноу-хау режиссера, к которому он шел на основании своего уже четверть-векового путешествия по миру (если отсчитывать от женитьбы в Венеции). Нетрудно увидеть в насмешке над курортными романами и пародию на собственный хит «Вики Кристину Барселону». Если в давешнем крайне популярном фильме все эмоции происходят на серьезных щах, то в «Фестивале Рифкина» схожая локация (снова Испания!) позволила Аллену выписать похожие типажи в совершенно других обстоятельствах. Мачо-художник в новом воплощении теперь противный алкаш-толстяк, пристающий к натурщицам, но даже столкновение с ним не делает Рифкина «героем». Он всего лишь охающий гость и его вежливо провожают за дверь, т. к. не его дело, чем эти очередные испанские страсти закончится. Хороший урок для всех захмелевших на жарком южном берегу! Но кроме явной сквозной пародии «Рифкин» выделяется конечно своей чередой «пастишей». Мне повезло, и я знаю большую часть отсылок. В этом смысле удовольствие при таком знании можно сравнить с любыми характерными постмодерн-работами, например, «Однажды в Голливуде» (к которому Тарантино делал целый список «фильмов для просмотра». Смотреть можно конечно и без этого, и тогда эти черно-белые эпизоды становятся просто сюрреалистическими шутками, но конечно хочется рекомендовать самому просветиться:
Гражданин Кейн - сцена с санками и насмешка над поиском ценного в воспоминаниях Рифкина
Земляничная поляна (1957) – сцена подслушивания разговора брата и бывшей возлюбленной
На последнем дыхании (1960) – сцена под белым одеялом
Жюль и Джим (1962) – сцена на велосипедах, знаменующая неспособность угнаться Рифкину за скоростным романом своих соседей по фестивалю
Восемь с половиной (1963) – сцена ироничного светского общения в саду
Мужчина и женщина (1966) – сцена в машине под дождем
Персона (1966) - сцена общения двух женщин на шведском, уморительно смешная, когда знаешь бесконечную серьёзность оригинала
Ангел-истребитель (1962) – сцена за ужином, когда гости не могут покинуть комнату.
Седьмая печать (1957) – одна из лучших сцен фильма с Кристофером Вальцем, который советует не курить и регулярно проходить колоноскопию.
Список можно продолжить, т. к. в нём есть фильмы пародируемые (вся линия молодого режиссера-участника фестиваля), обсуждаемые (милые насмешки на Капрой) и подразумеваемые сюжетом, как уже упомянутый выше Феллини или «Скромное обаяние буржуазии» того же Бунюэлля. Общее течение в «Рифкине» такое же необязательно-буржуазное, сюрреалистическое в снах и обаятельное в своей лёгкости.
В конце концов, если на своем 50-ом и возможно последнем фильме Аллен оставит нам призыв – вспоминать почаще про лучший опыт жизни и про хорошие фильмы – это тоже вдохновляюще.
'Фестиваль Рифкина' определенно не станет моим самым любимым фильмом Вуди Аллена. Но внимания он заслуживает. Как и все, к чему прикладывает руку великий мэтр.
Не секрет, что почти в каждом фильме Аллена в главной роли мы видим самого режиссера. Его образ воплощали Оуэн Уилсон, Джастин Тимберлейк, Хоакин Феникс, даже юный красавчик Тимоти Шаламе. Но здесь Вуди ни капельки не льстит себе. Как и его герой Морт Рифкин в исполнении Уоллеса Шоуна, он стар, он устал и далеко не все понимает в постоянно меняющемся современном мире. Его реальность осталась где-то там, в черно-белых снах. Но жизнь диктует свои правила, и Морт, облачившись в белый костюм, вместе с женой отправляется на кинофестиваль.
Там жизнь бьет ключом. Внимание жены сразу же переключается на молодого перспективного режиссера, а предоставленный самому себе Морт, начинает хандрить. От депрессии его спасает встреча с молодой женщиной Джо - врачом-кардиологом. И жизнь Морта начинает играть новыми, яркими красками.
Но все фестивали рано или поздно заканчиваются...
Как я писала выше, фильм этот не станет моим любимым, не войдет даже в коллекцию лучших у Аллена. Хоть снят он в любимой моей неторопливой манере, с яркими красками и чудесными, сложными характерами.
Он слишком... депрессивный и не оставляет надежды на светлое будущее. Он как бы иллюстрирует мысль, что всю жизнь можно условно разделить на путь на ярмарку и с обратно с ярмарки (или как здесь - с фестиваля).
