Этот фильм, являясь частью мультимедийной постановки исландского композитора Йохана Йоханнссона, основывается на одноименном колоссальном и культовом визионерском романе британского футуролога Олафа Стэплдона, в котором описывается захватывающая и печальная одновременно история всего человеческого рода на протяжении долгих двух миллиардов лет. Будучи скорее сжатым пересказом первоисточника, фильм Йоханнссона предстает перед зрителем медитативной аудиовизуальной постановкой, своим скромным хронометражем в семьдесят минут больше напоминая откровение пророка, который собрал всех внемлющих ему, чтоб максимально ясно и вдумчиво нести свою весть. «Наберитесь терпения и слушайте».
Медленный, сухой, отточенный голос единственной актрисы фильма Тильды Суинтон словно механически повествует о трудно поддающейся представлению необозримой судьбе человека. О событиях настолько далеких, что жизнь каждого из тех, кто слушает обращение невидимого рассказчика, меркнет маленькой частичкой пыли на фоне гигантских пылающих звезд. В сопровождение голосу, словно утонувшие в безвременье артефакты давно исчезнувших цивилизаций, выступают бетонные обелиски, запечатленные на черно-белой шестнадцатимиллиметровой пленке фильма. Как кости древних животных они возвышаются мрачной и безжизненной громадой над пустыми степями, безликими снегами и редкими тонкими деревьями. Все их гротескные брутальные формы выглядят навеки погруженными в анабиоз, будто эти исполины, не созданные никем и никогда, были еще до того, как появилось время, будто эти два миллиарда лет жизни человечества были для них таким же мгновением, такой же краткой вспышкой, что и для бездонного космоса.
Под аккомпанемент громогласного эмбиента, пугающего и гнетущего своим величием, порой наполняемого траурным хором человеческих голосов, эта бессильная мольба о помощи, этот некролог по последним и первым людям, звучит одновременно и как приободрение о далеком будущем, и как фатальное предостережение о неминуемом конце всего сущего. Картина Йоханнссона словно лично обращается к каждому зрителю, на час и десять минут напоминая о нашем месте в этом беспредельном времени и в этой бесконечной вселенной.
Книга «Последние и первые люди: История близлежащего и далёкого будущего» была написана британским фантастом Олафом Стэплдоном в далеком 1930 году, а до русскоязычного читателя роман смог добраться лишь в 2004 году. Это масштабное научно-фантастическое произведение оказало большое влияние на творчество других фантастов, в том числе и на авторов моего любимейшего сериала «Грань» (2008 – 2013), в котором упоминался некий таинственный самиздат «Первые люди», рассказывающий о древней цивилизации, которая существовала миллионы лет назад, еще до эпохи динозавров. Собственно говоря, именно из сериала я и узнал о настоящем романе Олафа Стэплдона, который в скором времени и прочел. Однако, некоторая футуристическая фантастика тех лет отличалась наивностью и обладала примитивным слогом повествования, создавая ощущения не серьезной научной работы или же простого увлекательного чтива, а обычной детской фантазии. Ведь на полном серьезе читать о людях будущего, отрастивших крылья и научившихся летать, просто невозможно.
Тем не менее я был очень обрадован, узнав о грядущем фильме «Последние и первые люди», срежиссированным известным исландским композитором и музыкальным продюсером Йоханом Йоханнссоном. На его счету саундтреки к фильмам «Вселенная Стивена Хокинга», «Прибытие», «Мэнди». К превеликому сожалению, Йоханнссон ушел из жизни за два года до премьеры своего дебютного полнометражного аудиовизуального творения. Но «Последние и первые люди» привлекают внимание не только таким трагическим стечением обстоятельств, но и самой фигурой исландца, человека родом из и по сей день загадочной и малоизученной ледяной страны, находящейся где-то на периферии мира, а также закадровым голосом абсолютно космической Тильды Суинтон, которая как никто другая с легкостью ассоциируется с нашими далекими потомками Восемнадцатыми людьми, обращающимися к нам Первым людям со своим посланием. Но все-таки, главными и единственными действующими лицами, приковывающими к экрану взгляд зрителя, становятся рукотворные архитектурные памятники, расположенные на территории бывшей Югославии. Весьма занимательно, конечно, что в фильме о человечестве, того самого человека и нет. Но, возможно, именно в этом и кроется успех данной картины.
«Последние и первые люди» – черно-белая медитативная арт-постановка, нежели полноценное кино в его привычном понимании. Такой фильм придется по вкусу далеко не каждому, но современное фантастическое кино, переживающее далеко не самые лучшие времена (любопытно, но ведь наши потомки из романа тоже не сразу достигли просветления, они бывало опускались на самое дно цивилизованности, а порой и вовсе были на грани вымирания), нуждается как в новых идеях, так и в новой форме. Плавные движения камеры и магия монтажа роднит «Людей» с такими документальными кино-симфониями без слов, как «Кояанискатси» Годфри Реджио или «Барака» Рона Фрике, фантастическим фотороманом «Взлетная полоса» Криса Маркера (послужившим позже основой для «12 обезьян» Терри Гиллиама) и разумеется «Космической Одиссеей» Стэнли Кубрика. Но еще все эти фильмы так или иначе говорят о человеке и его крошечных размерах в масштабах бескрайнего космоса, о понятии времени и о вечности, о самой жизни и о неминуемой смерти. В связи с этим не таким уж и удивительным, а куда более символичным кажется то, что «Последние и первые люди» стали и последним и первым режиссерским творением для исландца Йохана Йоханнссона. Теперь эта картина живет своей собственной жизнью, и кто знает, доживет ли она до следующего поколения людей будущего.
