Исправиловка: Что пошло не так с «Временными трудностями»

«Инвалидам тут не место», «Бей лежачего», «Фильм-преступление», «Лечится ли ДЦП насилием?» — все это заголовки рецензий на новый фильм Михаила Расходникова «Временные трудности». Начинать прокат с такой прессы (картина выходит 13 сентября) довольно нервно и обидно, учитывая, что, как это часто бывает в таких случаях, намерения и у авторов фильма, и у актеров были самые благие. Риналь Мухаметов, исполнитель роли юноши с ДЦП, в своих интервью говорит, что реакция на фильм очень его удивила, что сама тема очень близка ему из-за его заикания, а жена и продюсер Мухаметова, Сюзанна Акежева, добавляет, что главной задачей фильма было привлечь внимание к теме проблем людей с ДЦП, «обратить внимание на суровые условия, в которых они живут, улучшить их».

Кино действительно рассказывает о мальчике с ДЦП, родившемся в позднем СССР в семье заводского рабочего (его играет Иван Охлобыстин). Герой отказывается признавать инвалидность мальчика и растит его сурово. Но не потому, что он злой, а просто хочет, чтобы сын «вырос нормальным»: сталкивает на глазах у ребенка инвалидную коляску с лестницы, не берет в кино, пока мальчик не завяжет шнурки скрюченными из-за контрактур руками, заставляет через боль заниматься на самодельном тренажере.

За два дня до выхода «Временных трудностей» в прокат в Финляндии от пневмонии умер Калле Кёнккёля — человек с инвалидностью, всю жизнь пользующийся инвалидной коляской, аппаратом искусственной вентиляции легких, модулятором голоса. Калле Кёнккёля был членом финского парламента, основателем партии зеленых, участником и инициатором нескольких организаций, защищающих права людей с инвалидностью.

В апреле Кёнккёля приезжал в Россию на конференцию, которая проходила в здании правительства Московской области, куда его сначала долго не пускала охрана — не понимала, как пропустить человека с таким количеством пищащего оборудования через рамки безопасности. А когда пришла очередь Калле выступать, оказалось, что пандуса, ведущего на сцену, не существует, выступать пришлось из зала. Кажется, ни эпизод с охраной, ни эпизод со сценой Калле не удивил — все это он не раз видел в своей жизни.

Кажется, что и фильм «Временные трудности», посмотри его Калле, тоже не вызвал бы у него таких сильных чувств, как у критиков. Все, о чем рассказано в фильме, Кёнккёля тоже видел не раз. Все это — лечение через насилие, отказ от инвалидной коляски в пользу костылей — было и в его активистской жизни. В той же Финляндии, например, то же было, только 40 лет назад.

На языке активистов, НКОшников и ученых, которые занимаются disability studies, тот подход, который проповедует команда Михаила Расходникова, называется «медицинской моделью инвалидности». Смысл ее приблизительно такой: инвалидность — это природное ограничение человека, его диагноз, «поломка»; именно в этой модели был возможен такой термин, как «необучаемость». В рамках этой же модели людям с ментальными особенностями делали, например, лоботомию. «Если человек сломан, его нужно починить» — в двух словах медицинскую модель можно объяснить так. В фильме герой Охлобыстина так и говорит своему сыну, мол, это не ДЦП никакой, а временные трудности.

В 1970-е годы во многих странах мира такие люди, как Калле Кёнккёля, люди с инвалидностью, а очень часто их родители, стали возмущаться этим подходом. В 1985 году, когда он был членом парламента, то предложил сделать поезда доступными — попасть в них на коляске не было никакой возможности. В ответ на бездействие властей Калле собрал демонстрацию и поехал со всем своим оборудованием в Турку. 170 километров от Хельсинки до Турку на инвалидной коляске. Дженифер Килан, восьмилетняя американка с ДЦП, приблизительно с той же целью ползла по ступенькам Капитолия в Вашингтоне. Это акция Capitol Crawl, ставшая знаковой для движения людей с инвалидностью за свои права. После нее в Америке был принят Americans with Disabilities Act — главный документ, гарантирующий равные права американцам с инвалидностью.

Это активистское движение вылилось в концепцию «социальной модели инвалидности», которой теперь и придерживается все просвещенное человечество. В рамках этой концепции считается, что возможности человека ограничивают не его диагноз, не его особенности, а недоступность социальных институтов, сервисов, среды. Калле Кёнккёля не смог выступить со сцены здания правительства Московской области не потому, что он инвалид, а потому, что на эту сцену не ведет пандус.

Так что, если отбросить сцены откровенного насилия, унижения, огромное количество несостыковок и неточностей, фильм «Временные трудности» действительно можно считать фильмом, привлекающим внимание к проблемам людей с ДЦП. Он привлекает к их проблемам внимание так, как привлекали его 40 лет назад: если у вас есть бракованный ребенок, почините его, и все станет хорошо.

Но сегодня про людей с особенностями снимают совсем другие фильмы. В них эти особенности выглядят не досадными помехами на пути к норме, а нейтральными качествами, просто отличающими одного человека от другого (как комплекция или темперамент). Лучший пример — «Антон тут рядом» Любови Аркус про человека с аутизмом, которого режиссер не пытается починить, исправить, перевоспитать, а совсем наоборот, показывает всю его красоту и уникальность. Аркус пытается прислушаться к герою, чтобы понять, чем его мироощущение отличается от ее. Или «Суррогат» — фильм о том, что сексуальность неотъемлемо присуща любому человеку вне зависимости от его особенностей, что здесь как с пандусом — нужно только придумать, как ее реализовать.

В современном мире, который среди прочего пережил и осмыслил нацистские преступления, людей не принято чинить. С 1948 года в Декларации о правах человека и во всех конституциях прямо и просто написано: достоинство присуще всем членам человеческой семьи. Именно за эту простую формулировку столько лет и боролся Калле Кёнккёля. Очень жаль, что съемочная группа Михаила Расходникова не позвала его в консультанты.