Почти все 40-е годы Барнет находился в творческом кризисе, снимая фильмы, которые не соответствовали уровню его таланта. Во многом кризис был вызван тем, что в 1940 году Барнету не дали выпустить на экран одну из лучших его работ — комедию «Старый наездник». (Фильм появится на экранах страны только в 1959 году.) После этого интерес к творчеству у Барнета пропал, он стал всеми силами стремиться на фронт. Чтобы его мечта осуществилась, он в 1943 году вступил в ряды ВКП(б). Однако это не помогло — у него обнаружили тяжелую хроническую болезнь, несовместимую с пребыванием в армии. Во время войны Барнет снял два сюжета для «Боевых киносборников»: «Мужество» и «Бесценная голова». В 1944 году свет увидела его новая картина «Однажды ночью», которая не принесла её создателю ни творческого, ни зрительского успеха. Премьера картины состоялась 1 мая 1945 года, когда вся заложенная в неё экзистенциальность уже не была востребована. Чтобы понять весь трагизм картины, нужно сначала заглянуть в душу её режиссёра. Больно и обидно видеть, когда твой труд, в который ты вложил столько усилий, на десятилетия ложится 'на полку'. Какое после этого может быть 'творческое горение'? Барнет пытался уйти на фронт, но и это святое желание не было осуществлено из-за болезни. Всё это откладывалось в душе Бориса Васильевича, а затем нашло выход в неоднозначной картине 'Однажды ночью'.
'Барнет — едва ли не единственный режиссер 30-40-х, пытающийся остаться внутри жизни как таковой — текучей, неоднозначной, плохо подчиняющейся идеологическим идентификациям — и каждый раз выходящий на бой с тоталитарным Мифом, подобно Ивану-дураку со Змеем Горынычем (чаще побеждал Змей). Он и здесь остаётся самим собой — создает грустную полуприключенческую ленту о том, как девушка спасает раненых бойцов в оккупированном городе. А получается метафизический триллер. Получается сон. На экране предстаёт абсолютно разрушенный мир, состоящий из развалин и руин. Жить тут практически невозможно. Да никто и не живет, лишь изредка бродят странные существа без внятно определенных целей. Кто занимает какую позицию, сказать сложно — тем более, что «положительных» и «отрицательных» здесь играют одни и те же актеры... Складывается ощущение, что в городе вообще никого не осталось — лишь снуют различные чудные тени, перманентно преследующие друг друга. В этой абсолютно вымороченной обстановке героиня совершает и совершает ежедневные действия по выхаживанию раненых бойцов — несмотря ни на что — почти, как заведённая. И таким образом приближает свою жизнь к духовному подвигу'.
С этими словами Александра Шпагина трудно не согласиться, потому что он прав: в фильме явно превалирует метафизический аспект, проистекающий не столько из 4-го года войны, сколько из внутреннего эмоционального дискомфорта самого режиссёра, выплёскивающего на экран своё подсознательное видение событий. Очень жаль, что картины не была использована по своему прямому назначению. Энергетика от картины исходит мощнейшая, и при всей своей внутренней сложности, она обязательно вызывала бы в солдатах лютую ненависть к врагу, благодаря, в первую очередь, бесподобной, пробирающей до нервной дрожи игре Ирины Радченко. Это была первая роль Ирины Ивановны. Она училась на актёрском факультет ВГИКа, в мастерской Бориса Бибикова и Ольги Пыжовой. Затем последует звёздная роль Кати Симаковой в героическом фильме Александра Иванова «Звезда». К сожалению, дальнейшая актёрская судьба Радченко не складывалась. Как по мановению злого рока, все фильмы, в которых актриса получала центральные роли, закрывались. У Радченко начал развиваться комплекс неполноценности. Приходя на очередные пробы, она заранее была уверена, что их не пройдет. Это сильно отложилось на психике актрисы. В связи с этим, в 1963 году Ирина Ивановна была вынуждена уволиться с «Мосфильма». В 40 лет актриса ушла из профессии. И какая актриса! Красивая, очаровательная, индивидуальная, способная одними только глазами сыграть всё безумие нашего мира...
