Будущее без русских, без веры, без суверенитета, зато с розовыми волосами и толерантностью в масштабе тринадцати галактик, тринадцати сестёр. Такую вот конфетку в симпатичной комиксно-комедийной обёртке поднесли нашим детям, и они от неё, как правило, в восторге — снято ведь весело.
«Падение Империи» — это не фильм-предупреждение, это не фильм-антиутопия, это фильм подстрекательство к кровавому свержению Трампа, если он снова окажется в Белом доме. Это призыв к американскому Майдану.
«Дюна-2» — это напряжённый боевик и не менее напряжённая политическая интрига. Во второй части у Вильнёва, в общем-то, выправился темп повествования, и фильм смотреть невероятно увлекательно. Но главное смысловое содержание фильма — это спор о вере и власти.
Решение задачи по достижению безупречности Сарику Андреасяну в целом удалось.
В итоге Гай Ричи создал своего рода шедевр в жанре, который я несколько лет назад обозначил как «брэкзит-кинематограф» — прославление традиционных британских имперских ценностей в противоположность чужакам.
В целом «1917» оставляет, как ни странно, светлое, грустное, тёплое, но довольно поверхностное впечатление. Это благонамеренный и нестрашный фильм об очень страшном, лишённый какой-либо великой идеи, кроме той, что война — это плохо, но и на ней надо оставаться человеком.
Светлый, добрый, оптимистичный фильм о торжестве правды над ложью, закона над беззаконием и бездушием, маленького человека над большими бесчеловечными организациями.
Картина хорошо устроенного государства, которое продуманно отвечает на масштабную кибератаку, может только порадовать. И потом, «у них» такого кино ещё почти нет.
Успех комедии «Холоп» — не в мнимой пользе крепостничества, а в сногсшибательном юморе, невероятных картинах природы Пушкиногорья и реализации принципа «власти земли» над русским человеком
В фильме присутствует та неотразимая красота русской империи, которой так не хватает сегодня на наших экранах. Эстетика этой ленты значительней её идеологии.
В этом фильме, несмотря на кровь и кажущуюся безысходность, много добра, света, жертвенности, порой — военного юмора, порой — высокого трагизма.
Фильм о гонках на выживание двух автомобильных брендов оказался шедевральной сагой о мужчинах, их мечтах, бюрократии, политике и философии инноваций.
Тарантино намечает как бы ветку альтернативной истории, в которой настоящая Америка ковбоев и каскадёров даёт отпор лево-феминистским бесам и может развиваться дальше.
Мало было в нашем кино и телевидении столь бескомпромиссно монархических и антибольшевистских проектов.
Запретить или затравить фильм либеральной клике не по силам — притягательность бренда, да и коммерческие интересы «Диснея» намного сильнее. Поэтому остаётся усиленно отводить глаза и обсуждать не семейные ценности и традиционализм, которые в фильме есть, а сексуальную нетрадиционность, которой там нет ни у кого.
Первый российский фильм о войне в Донбассе побил рекорды высочайшего кинематографического качества и тотальной информационной и прокатной блокады.
Обманом является само название ленты. Ни о каком «Братстве» ни в каком смысле в фильме не говорится. Именно над этим понятием там идёт откровенное глумление.
Фильм не просто получился — о нём уже говорят как о самом мощном русском боевике со времён «Брата 2».
