Method по-английски, помимо прочего, значит «система Станиславского» (долго объяснять, но так вышло). Конечно, продюсеры сериала, Константин Эрнст и Александр Цекало, об этом знают. Конечно, эта тихая и не для всех очевидная шутка вшита в сериал — он же про то, как мхатовский актер Хабенский вживается в образ преступника, чтобы его поймать. Читатель ждет уж слов «Не верю».
Для просветления не нужен тур на далекий экзотический пляж. Возможно, это и есть главное, чего не понимают герои «Родины»; но они почти все такие клинические идиоты, что объяснять им это бессмысленно. Я бы для начала посоветовал им прекратить принимать таблетки, курить и нюхать.
Пикантная проблематика прекрасно маскирует сценарные и режиссерские шероховатости. Секс — базовая потребность большинства взрослых людей, «про это» будут смотреть всегда. А там и социальщинку съедят.
Нет, это не плохое кино. Вы не умрете, если его посмотрите. Министр культуры Владимир Мединский похвалит Гая Ричи пусть не за соблюдение исторической правды, но как минимум за то, что русские не выглядят обитателями Мордора. Но оно могло быть отличным, учитывая, сколько талантливых людей в него вложились.
В пятой «Миссии» есть в принципе все то, за что любят этот сериал. А именно — Том Круз, герой которого быстро бегает, резво скачет, метко стреляет и лихо гоняет на мотоцикле через несколько минут после того, как пережил клиническую смерть. Это здорово — но не отделаться от ощущения, что агент Итан Хант на девятнадцатом году своего существования в большом кино все-таки ощутимо отяжелел.
До сего момента история кино знала десятки отличных примеров переодевания дядьки в тетеньку, но не припомню ни одного случая, чтобы тетки, переодетые дядьками, доводили зрителя до состояния «пацталом» так, как это им удается в картине Саттуфа.
Каждая деталь в постапокалиптических машинах, в костюмах героев, в адских интерьерах Цитадели придумана с огромной любовью — и если «Макс» не будет номинирован на «Оскар» за лучшую работу художника-постановщика, непонятно, зачем вообще нужна соответствующая номинация Киноакадемии.
Отвергая открытые эмоции и психологизм, режиссер предлагает нам рациональный театр, когда твой мозг, не рассчитывая на прожеванную кашу, варит ее сам.
Сказать, что эксцентрический отчет Гринуэя о восьми месяцах, проведенных советским гением в Мексике, не похож на официально-парадный портрет, который хотели бы получить от него некоторые до сих пор оставшиеся советскими инстанции, — значит ничего не сказать. Но теплоты и симпатии к своему герою у Гринуэя в десятки раз больше, чем в любой биографической обязаловке.
Но моралите — совсем не главное в этой картине, которая прежде всего уникальный по интенсивности опыт зрительского (со)переживания, а он не был бы возможен, если бы она была сделана традиционно.
Это невероятно пустое, бессмысленное, антиэротическое кино. При этом снимала его не последний в Британии режиссер (и уж тем более не последний фотограф) Саманта Тейлор-Вуд, и я не сомневаюсь, что она сделала все, чтобы придать материалу хоть какую-то эстетичность.
Германовское ретро перетекает в ненатужный, ненавязчивый «футуризм» столь же плавно, как будущее в России то и дело легко и свободно перетекает в прошлое, и никогда не наоборот.
Зайцев снимает именно детский фильм, а не кино для взрослых с участием подростков, как это делают Ларри Кларк и Гай Германика, и оценивать его надо именно таким образом. Любителям хардкора здесь ловить нечего, зато реальных 14-летних ждут откровения, причем вне зависимости от места прописки.
«Черное море» — фильм не беспросветно мрачный (если вы вдруг так подумали). При всей клаустрофобичности он скорее увлекательный и временами исключительно бойкий. И лучше всего там Джуд Лоу, который наконец-то окончательно избавился от образа романтического красавчика и превратился в достаточно деликатного и серьезного характерного актера.
Как и прошлогодняя «Гравитация» Альфонсо Куарона, лучшая на сегодняшний день картина Алехандро Гонсалеса Иньярриту «Бёрдмен» — исключительный технический аттракцион, актуальное авторское кино и неизбежный пациент «Оскара» в одном дизайнерском флаконе.
Хоть последний «Хоббит» и идет всего-то навсего милосердные 144 минуты, все это изложено с пугающей подробностью. Ничего, чего мы бы не видели в предыдущих фильмах и что всерьез могло бы потрясти воображение, здесь нет. Но публике ничего больше и не надо…
С учетом любви к Ривзу российской публики можно не сомневаться, что и у нас финансовые показатели «Джона Уика» будут хорошими. Впрочем, многие наши зрители этот классический боевик об одиноком мстителе воспримут скорее как уморительную комедию.
Единственное, что мне позволило не пожалеть о потраченных двух с лишним часах, это замечательные актеры… Словом, все молодцы… а вот кино не получилось.
Но в «Екатерину» вдруг взяли Юлию Ауг и Александра Яценко. Эти двое порушили всю идею проекта, очевидную и весомую, как кирпич. В привычном для наших сериалов мире хороших и плохих они взяли и сыграли по-настоящему, без фиги в кармане, как это принято.
Для фантастического боевика они слишком медленные и печальные, а для мелодрамы — крайне вялые.
Понравится ли вам этот фильм — зависит исключительно от того, насколько вы любили первый. Если вы его не видели или совсем не помните, то вам, возможно, вообще будет непросто разобраться в сюжетных переплетениях.
Достойные актеры, стильная европейская режиссура и, конечно же, финальное торжество справедливости — что еще нужно требовательному зрителю?
Когда вам в следующий раз расскажут о Голливуде, как о фабрике, где штампуют безмозглую ахинею для детсадовцев и слабоумных, посоветуйте этим людям посмотреть новый фильм автора «Темного рыцаря» и «Начала» Нолана.
«Солнечный удар» можно пытаться проанализировать, а можно просто почувствовать душой. И в этом смысле фильм очень русский.
Мурашки бегут по коже. Градус напряжения растет с каждой минутой. Хочется зажмуриться и закричать. Страх пустил корни в душе, и ты чувствуешь, как пробиваются в сердце его ростки…
