Это больное, деструктивное кино, как, впрочем, и ряд других лент этого и сходных с ним жанров.
«Лунатики» — фильм неровный, со сбивчивым дыханием. Но даже если он покажется вам чересчур запутанным, переусложненным в первой половине, то Виктория Исакова, ближе к концу сыгравшая современный вариант древнегреческой трагедии, и мощный финальный аккорд фильма искупят ваше терпение.
Это по-настоящему семейное кино, увлекательное и сердечное, в котором старые и малые найдут что-то свое. Дети — каскад приключений жизнерадостного, взрослеющего на наших глазах Ильхама. Взрослые — историю взаимоотношений дедушки и бабушки не только с внуком, но и друг с другом.
Перешагнув 80-летний рубеж, патриарх нашего кино снимает как в первый раз. С молодой энергией, дерзкой отвагой и безоглядной верой в важность, нужность, жгучую актуальность своего фильма.
Тем не менее, для романтического просмотра современными молодыми зрителями картина вполне подойдет. Ну а кто-то, может быть, даже решит, что охрана окружающей среды — эффективный путь к знакомству с мужчиной.
Сериал вполне вписывается в сформировавшийся на нашем телевидении сериальный канон беллетризованной биографии знаменитостей. Если что-то и отличает его от схожих телесаг, так это на редкость крепкий сценарий, хорошо прописанные характеры, яркие диалоги, тщательно воссозданный исторический фон и отличные актерские работы.
Авторы фильма пошли своим замысловатым путем. Они решили снимать кино о конкретном человеке в традициях ни много ни мало «магического реализма». На деле это обернулось «тарковщиной», «сокуровщиной» в их самом пошлом, примитивном изводе.
Что называется, имеет право, на то она и свобода творчества. Если бы только его сатира не была местами столь откровенно груба, а метафоры — столь прямолинейны.
Режиссер Родион Чепель, известный по фильму про Павла Дурова, идет в этой ситуации остроумным путем. Он восполняет возникающие по ходу дела информационные, биографические лакуны своими догадками, предположениями, допущениями, материализуя их в изящные анимационные новеллы. Это едва ли не лучшее, что есть в фильме.
В итоге фильм зависает между зрелищным боевиком и унылым артхаусом.
Авторы имеют право на художественный вымысел? Разумеется. Но назовите тогда Вертинского, скажем, Воротынским, а Холодную, допустим, Верой Горячей. Возможно, наследникам и наследницам Вертинского польстит, что у их великого предка была любовная связь с королевой немого кино.
При всей своей захватывающей зрелищности и визуальной мощи фильму (во всяком случае, во второй части) не хватает подлинного психологического напряжения, внутреннего огня.
Словом, те, кто ждет от «Уроков фарси» сурового документализма в духе «Списка Шиндлера», могут в этом «надуманном», «легкомысленном» фильме (в нем, кстати, немало смешных сцен) разочароваться.
Выйди «Розовое облако» в прокат до эпидемии, фильм, боюсь, так бы и застрял в рамках «гендерного» кино. И остался бы, скорее всего, радостью фестивальных гурманов. Но пандемия проявила в фильме более актуальные, острые смыслы: экологические, эсхатологические, политические, общечеловеческие.
Зрителям, привыкшим к динамичным боевикам и дорогостоящим патриотическим блокбастерам, «Пугало», несмотря на свой короткий метраж и ряд шоковых сцен, боюсь, покажется монотонным, местами туманным.
В итоге навязчивая визуальная форма, как это нередко бывает в кино, во многом поглотила режиссерскую энергию, подмяла под себя содержание, внятность авторского высказывания.
В старом кино хотя бы чувствуется, почему Зоя пошла умирать, что ею двигало. А теперь…
Сортирный юмор, обыгрывающий тему всевозможных физиологических отправлений, в том числе и сексуальных, — едва ли не главная особенность этого дурно пахнущего фильма.
Чтобы не было совсем уж приторно, авторы предприняли попытку сделать сериал неким подобием мюзикла.
Фильм остался беглым наброском, подступом к серьезной теме.
Потрясающая история (сценарий Ильи Зофина основан на реальных событиях) — главное достоинство этого простого, крепкого и вполне зрительского кино.
Социальный фон в фильме настолько стерилен, стиль картины столь старомоден, а диалоги столь безыскусны, что вряд ли «Калашников» привлечет поклонников серьезного искусства.
Одно утешает: все увиденное, конечно, ужас, но не ужас-ужас. Сериалом, где у каждого скелет в шкафу, нас уже не удивить (вспомним хотя бы «Садовое кольцо»).
Развлечение, которого закономерно ждут молодые зрители в День всех влюбленных, по большому счету не состоялось.
Своей интонацией лента напоминает иные чеховские произведения, в частности, рассказы «Учитель словесности», «Ионыч», «Невеста», о давящей, пригибающей к земле инерции пошлой, засасывающей провинциальной жизни.
