Сергей Мокрицкий и четыре сценариста хотели не ура-патриотизма, а рассказать о женщине на войне. Как война выжигает ее изнутри. Убивает любовь (в буквальном и переносном смыслах). В конечном счете приравнивает героиню к винтовке.
Это просто история человека, чьим призванием было убийство, и он честно делал то, что умел лучше всего. Своего рода протестантская этика, на которой стоит капитализм, а значит, и Америка. А о фундаменте своей страны Клинт Иствуд всегда умел говорить веско и сильно.
Во всем этом есть элемент «предсказуемой непредсказуемости», за которую журят авторов американские критики. Но, положа руку на задний карман, много ли вы видели авантюрных комедий, способных по-настоящему удивить.
«Племя» становится манифестацией отчаяния. Но это отчаяние не столько героя или общества, сколько самого языка, доведенного до предела. За которым только и может возникнуть в искусстве новое слово.
Фатиху Акину удалась очень важная задача — объединить усилия людей, чьи предки оказались по разные стороны исторической трагедии. Эти усилия, несомненно, следует признать искренними и благородными. Но в художественном отношении, увы, неубедительными.
Как и в «Пипце», автор комиксов Марк Миллар и режиссер Мэттью Вон виртуозно жонглируют жанровыми шаблонами, оставаясь ироничными ровно настолько, чтобы не свалиться в пародию.
Режиссер Мортен Тильдум и сценарист Грэм Мур поместили историю о сражении британского гения с немецкой шифровальной машиной «Энигма» в обрамление драмы об аресте математика по обвинению в непристойном поведении (в Англии начала 1950-х под этим подразумевался гомосексуализм).
Совершенно невозможно сказать, этот фильм невероятно глуп или, напротив, невероятно изощрен. Он наверняка украсит списки худших фильмов 2015 г., но это и будет триумфом.
«Охотник на лис» — вторая спортивная драма режиссера Беннета Миллера, «основанная на реальных событиях» и совсем не похожая на типовые образцы этого жанра.
Новая работа мэтра криминального триллера Майкла Манна провальна настолько, что в этом видится что-то почти героическое.
В защиту их можно сказать, что там еще превосходно показан Лондон — уникальный город, объективно некрасивый и нелепый, но в воспоминаниях посетителей расцветающий потом нестерпимым буйным цветом; потом он вдруг оказывается странным и желанным, волшебным, сказочным, таким, что дыхание перехватывает.
Легко понять тех критиков, которые считают «Еще один год» картиной свежей, нежной и пронзительной. Это и правда хороший, по-настоящему хороший фильм.
История о друзьях детства, которых неумолимая высшая сила сделала врагами, остается в «Исходе» формальностью, необходимой в основном для оправдания жаб, крокодилов и прочих спецэффектов.
Похоже, карьера Сергея Бодрова в Голливуде не станет более успешной, чем карьера Тимура Бекмамбетова. Но, во всяком случае, стыдиться эксперимента с ведьмами явно не придется.
«Лес» же сделан сильно переоцененным режиссером Робом Маршаллом безо всякой изобретательности и без тени вдохновения.
Потому что в целом трилогия «Хоббит», поначалу обещавшая едва ли не больший размах, чем «Властелин колец», оказалась в итоге просто техническим (и, конечно, очень техничным) дополнением к величественной трилогии-оригиналу. Это дополнение, безусловно, оправданно. Но гораздо больше с коммерческой, чем с художественной точки зрения.
Речь даже не о том, что прием «давайте все расскажем зрителю устами персонажей» пора оставить драматургам екатерининских времен и сценаристам дневного мыла.
Братья Спириг, Майкл и Питер, пока что не слишком известные режиссеры из Австралии, взяли короткий рассказ знаменитого фантаста Роберта Хайнлайна «Все вы зомби» и разогнали его до полнометражной картины, почти не погрешив против лаконизма оригинала.
Главное, что к боевым сценам «Джона Уика» претензий нет. Поставлены они нетривиально, как джиу-джитсу с пистолетами — броски чередуются с выстрелами в упор.
В «Звезде» ее высокотемпературный мир окончательно утратил робкую фантазийность. И даже если вам там неуютно, даже если вы уверены, что он не имеет ничего общего с реальностью — а так, похоже, и есть, — вы не можете не признать, что этот мир существует.
Фильм на самом деле представляет собой худший образец псевдонезависимого англосаксонского кино — того, что берет острые вроде бы темы и, вживляя их в ловко склепанный, знакомый публике жанровый скелет, делает абсолютно конформистскими.
«Как меня зовут» — история о невозможности заманчиво простых решений. О том, что, быстро удовлетворив похоть или ярость, душевную смуту не унять. О том, что взросление — человека, поколения, общества — большая и неприятная, но благодарная работа.
Зритель в итоге чувствует себя довольно двусмысленно: авторы показывают ему коварную сущность пропаганды, но при этом и самого его по привычке держат за кота.
Даже если предъявлять Долану претензии, искать, что он взял у Озона или Альмодовара, сложно не признать, что чужие элементы органично сплавляются в собственный почерк.
«Спасение» — из тех жанровых забав, где сюжет глубоко второстепенен, это чистое приключение стиля.
