«Дори» еще лучше, чем «Немо». Если называть вещи своими именами, это шедевр.
Аттракционов так много и все они так грохочут именно для того, чтобы скрыть полнейшее отсутствие логики и смысла в этом спецэффектном шапито. К финалу кажется, что фейерверки уже не на экране, а где-то у вас в мозжечке. Да, если вас постоянно бить по голове, вы примете шляпу за кролика, но есть ведь и другие способы обмана.
История про то, как капиталисты облапошивают простых коротышек, гораздо увлекательней рассказана в великой детской книжке «Незнайка на Луне».
Выясняется, что можно отмотать время назад и извлечь из детства уроки. Кто бы напомнил создателям этого фильма, что ничего скучнее уроков в детстве не бывает.
Остается порадоваться за орков. После стольких лет, когда их выставляли на большом экране воплощением абсолютного зла, этих устрашающих существ реабилитировали. Показали, что у них тоже есть своя правда.
Конечно, сценаристам и раньше приходилось по полфильма объяснять, кто все эти нелюди, что они умеют, чего хотят и за какие идеалы сражаются. Но теперь, после трех серий, предыстории с продолжением и двух отступлений про Росомаху, сюжет супергеройской эпопеи выглядит настолько запущенным, что для понимания происходящего на экране от зрителя тоже требуется какая-нибудь суперспособность.
От себя не убежишь, но и найти себя можно где угодно. Эта мысль словно бы написана крупными буквами в углу экрана. Кажется, если спросить режиссера Тома Тыквера, считает ли он зрителей идиотами, Тыквер, не задумываясь, радостно ответит: «Да!»
Идеологически мне тут совершенно не с чем спорить, я двумя руками за равноправие и справедливость для всех. Я уважаю людей, которые готовы за это бороться. Мне понятно, почему в экранизации этой истории захотели сыграть такие звезды, как Джулианна Мур, Эллен Пейдж, Майкл Шеннон и Стив Карелл. Мне нравятся их взгляды. А их фильм совсем нет.
Шаблонность кошмаров наводит на мысль, что у режиссера Майка Флэнагана очень здоровый сон и сам он видел ужасы только в кино и по телевизору.
В заслугу режиссерам «Противостояния», братьям Энтони и Джеймсу Руссо, хочется поставить легкость, с которой они оперируют всеми своими разноцветными суперчеловечками. Теоретически в этой пестрой толпе каждый может оказаться не персонажем, а ходячим костюмом, и при этом каждый может перетянуть на себя одеяло, но всем находится законное и логичное место.
Режиссер Лиза Джонсон дает возможность двум великолепным американским актерам, Майклу Шэннону и Кевину Спейси, сыграть двух самых знаменитых американцев начала 70-х. На которых они ни капли не похожи.
Картина Николая Лебедева встраивается в хорошо знакомый публике голливудский ряд. Возможно, ее авторы правильно открещиваются от слова «ремейк» — сюжетная схема старого «Экипажа» уступает тут место более общим, универсальным схемам. Прежде всего в отношении ценностей, как их ни назови — голливудскими или просто гуманистическими.
Как бы фанатам ни хотелось (а с другой стороны — к счастью), «Лучше звоните Солу» — это не «Во все тяжкие». Для продюсеров шоу Гиллигана и Гулда эксплуатировать успех старого сериала — просто не тот уровень, так что в новом проекте творческие задачи превалируют над коммерческими. Рифмы между двумя проектами возникают на более тонком смысловом уровне
Что делают в этом проходном и насквозь вторичном фильме режиссера Ариэля Вромена столько более или менее выдающихся артистов (сейчас речь не про Рейнольдса)? Да почти ничего не делают.
В картине Уитли хватает и насилия, и секса, но во всем этом нет ни радикализма, ни глубинного отчаяния кроненберговской «Автокатастрофы». Уитли построил остроумный и величественный фильм, вот только жаль, что в его «Высотке», кажется, совсем нет подвалов.
Новая «Книга джунглей», скорее всего, фильм хороший. И только советское детство мешает мне признать этот факт.
В сердце карнавальной картины Линклейтера прячется нежность, и эта нежность и есть жизнь вне зависимости от того, как обычно все бывает в 20 лет «на самом деле».
Господи, сколько тут кровищи! Как в анекдоте про «убил и съел» (он неприличный, не буду рассказывать). Поэтому, внимание, пацаны! 18+. То есть школоте мои подвиги не покажут. А кому они еще могут быть интересны, ума не приложу.
Йоакиму Триеру удалось сделать довольно редкую вещь — «обычный» фильм. В том смысле, что с уровнем громкости эмоций в нем все на удивление в порядке.
«Хичкок/Трюффо» выполняет лишь просветительскую функцию. Что неизбежно вызывает вопрос о целевой аудитории.
Если ты параноик, это еще не значит, что за тобой не следят на самом деле. Но выбор между маньяком и пришельцами, конечно, прежде всего выбор жанра, и главная интрига «Кловерфилда, 10» именно в этом.
«Как это удается тебе так легко?» — спрашивает фотограф актера. «Что именно?» — не понимает Дин. Фильм Life, наверное, и есть попытка объяснить, что именно, предпринятая человеком, у которого тоже не получается легко, хотя есть и эрудиция, и тонкость, и талант. И если так, то это по крайней мере честная попытка.
В ярости и ереси Евангелия от Снайдера прячется большое гуманистическое кино, в зубодробительном грохоте спецэффектов трогательно обнаруживающее сходство между Суперменом и Бэтменом, Богом и человеком.
Кажется, что режиссер, как часто бывает в дебютах, пытается говорить обо всем сразу, соединить недосказанность и взрыв, перебирает с символизмом и мелодраматизмом. Но это детали, не заслоняющие главного — в Strangerland зашит особый генетический код.
Главное — не сбавлять темп, не жалеть патронов, трупы не считать. Телохранитель Майк в одиночку заменяет триста спартанцев. Отдыхай, спецназ. Когда скажу, нажмите кнопку. Бежим, мистер президент! Дави, дави помидоров-убийц!
