Искусство сроду не врачевало никаких язв — даже несколько минут живого сердца в наше время бесконечная ценность. Такая же, как умение пользоваться запрещенными приемами, создавая почти магическое кино.
Этот фильм сильно возбудит, может, даже немного припугнет, но, наверное, не затронет никаких фибр души. Впрочем, не стоит переживать по этому поводу: у Озона еще полно времени снять что-то настолько же оригинальное и отличающееся от всех его предыдущих фильмов
Это телемыло не должно иметь никакого отношения к царебожникам, Поклонской и прочей ереси: и так слишком много внимания оно привлекло. А позже, порубленное на четыре серии, оно и вовсе утонет в вечернем эфире.
Это неровное, как всякий первый фильм, кино зато пульсирует энергией и, ни на секунду не останавливаясь, как машина главгероя, нервирует своим бытовым, как насилие, криминальным сюжетом.
«Сделано в Америке» не просто интригует реальной историей, так еще и утешает любого наемного работника, который пришел на сеанс в ближайший мультиплекс. Оказывается, нет ничего хорошего в том, что ты много зарабатываешь: все же настоящее счастье — принести домой жене пусть и не два мешка денег от Пабло Эскобара, но хоть сколько-нибудь, зато без постоянной угрозы смерти.
Вопреки тому, что изначальная интонация потеряна, «Золотое кольцо» довольно остроумное кино. Все потому, что это просто самое дикое действо, которое вы еще можете увидеть в дорогом студийном проекте.
Аронофски просто так шутит. Только вот нужно иметь довольно прочные нервы, чтобы отойти на расстояние, позволяющее посмеяться над происходящим, а не вспоминать всякие ужасы вроде «Ребенка Розмари» или «Антихриста». И это мало кому удастся.
Порезанное повествование показывает лишь растерянность Нолана при работе над такой фактурой. Годами он снимал перекрученную фантастику, где сюжетные линии были вложены друг в друга, как в «Начале», или шли задом наперед, как в «Помни». А что делать с историческим эпизодом, где все предопределено, и не найдется места для неожиданного разворота, Нолан вроде бы так и не решил.
Многие вопросы в фильме повисают в воздухе, едва обозначенные. Но даже намеченные пунктиром, они формируют важную историю, которую стоит услышать каждому, кто хоть раз задумывался о причинении блага ближним. Холодный душ для мозгов от балета заказывали? Распишитесь.
Издевательски глупый триллер от продюсерши, которая решила вернуть в моду эротическое кино.
Звягинцева снова обвинят в «чернушности». Но в глубине души даже самые завзятые скептики будут знать: режиссер, как и в прошлые разы, кругом прав.
В мире будущего по версии Ридли Скотта от нас попросту ничего не зависит: злой рок, хоть в виде Чужого, хоть в виде Майкла Фассбендера, все равно до нас доберется; даже в космосе, где, как известно, никто не услышит твой крик.
Ганна освободили от разных глупых студийных обязательств, и он построил наивный и потому искренний кинопамятник восьмидесятым. И эта авторская честность намного ценнее, чем увязанная вселенная, перчатки бесконечности, отсылочки для «знатоков кино» и прочая ерунда, сделанная по просьбе коммерческого отдела «Диснея».
Все это, конечно, очень наивно и смешно. «Сфера» — это пресный, как процесс листания ленты, фильм, который пытается казаться намного умнее, чем представляется на самом деле. Обидно, что актуального кино о современных проблемах общества так и не появилось, а авторы эти проблемы совсем не осознали.
Если вы решитесь посмотреть этот боевик, то знайте: это не боевик. Это разговорная комедия, в которой все друг в друга стреляют. А нелепые наряды, смешные прически и совершенно роскошные усы из 1970-х лишь подчеркивают происходящий абсурд.
Вообще грустно наблюдать за таким быстрым падением человека из прошлого. По итогам «Идеаля» оказывается, что Бегбедер — никакой не Мольер XXI века, которого он продолжает из себя корячить, а просто старый, неликвидный и отвратительный мужик. Не осталось никакого мира, где Бегбедер еще считался бы циником или сатириком.
Фильм кажется чем-то большим, чем просто еще одна поп-культурная пародия.
В первую очередь, конечно, работает талант авторов картины доводить до абсурда клише жанра с таким же каменным лицом, с которым здесь встречает все невзгоды и все новые толпы противников Киану Ривз. Как знают давние поклонники артиста, такая способность — настоящий талант, и в лице режиссера обеих серий «Джона Уика» Чада Стахельски актер, наконец, нашел себе ровню.
Режиссер более либерально настроенный мог бы на своих героев обрушиться со справедливой критикой — но Зайдля не волнует пустое сотрясание воздуха. Его куда больше интересуют потайные, скрытые аспекты человеческой натуры — и подлинная суть «Сафари» раскрывается не в протяжных, очень тяжелых сценах звериной смерти и разделывания туш, а в случайных, будто бы проходных деталях.
Остается только удивиться сентиментальности современного зрителя — готового закрывать глаза на то, как бесстыже его чувствами манипулируют. Каким бы визуально изобретательным ни был фильм Хуана Антонио Байоны, бывшего протеже Гильермо Дель Торо, трудно отвлечься от мыслей, что свои благородные идеи он транслирует так, будто не надеется на сознательность собственной аудитории.
Когда на втором часу такого бездействия на экране вдруг появляются вагинальные шарики, этот фильм окончательно становится для зрителя комедией — и чем серьезнее дальше лица героев и надрыв происходящего в кадре, тем эта комедия смешнее.
Фокус в том, что повествуя о тонких, болезненных материях, «Лунный свет» ни разу не скатывается ни в спекуляцию на гей-ориентации своего героя, ни в заламывание рук по поводу бед черной жизни, ни даже в элементарный мелодраматический пафос. Дженкинс отказывается видеть в этом фильме трагедию — даже когда кажется, что мир, окружающий Широна, напрочь разучился любить.
Кажется, еще никто не подходил так близко к тому, чтобы передать на киноэкране суть, механику и волшебство стихотворчества, этого бесконечно красивого и бесконечно дурацкого занятия.
Ключевой вопрос к этой размашистой, эффектной картине звучит так — есть ли в ней необходимый для любого духовного фильма запас сострадания? Безусловно — но Скорсезе при этом еще и осмеливается обнажить вековые разделительные полосы между народами, конгрегациями, культурами.
Пришельцы в Чертаново — скорее «Сумерки» под русский рэп, чем «День независимости».
