«Любовь в большом городе» выглядит и вовсе антиутопией.
Фильм наскоро перелистывает факты биографии, скользя по поверхности и не решаясь заглянуть дальше уютных шаблонов. Да, по сути, на этих шаблонах «Богемская рапсодия» и строится. Но вот ведь чудо-чудное, диво-дивное! Начинается песня — и фильму прощаешь абсолютно любую глупость.
Эта диванная демагогия, конечно, свежа и оригинальна, и ее можно было бы перетерпеть, будь она подана хоть в сколько-нибудь приемлемой оболочке. Но с оболочкой «Пришельцу» не повезло.
Не скажу за траву и колбасу, но кино раньше точно было лучше.
Тех, кто все-таки решится на просмотр, ждет дикий трип, на какой способны только лучшие представители трэш-кинематографа: тут и лютый феминизм, побеждающий законы физики, и безумные сцены сражений с акробатическими кульбитами, от которых закружится голова у артистов Cirque du Soleil, и псевдоисторическая мелодрама об абьюзе.
На протяжении всего фильма Пон Чжун-хо уверенно жонглирует жанрами, попеременно выдавая на экран то черную комедию, то семейную драму, то неожиданно разрывающий триллер, исполненный в лучших традициях жанра.
Разумеется, отгрохать на экране такую дымную громадину, какие удавались его отцу, Федор Сергеевич не может — просто не по карману. Но и свои скромные два вертолета младший Бондарчук снимает с гордой непринужденностью аристократа, явившегося на званый ужин в тельняшке.
Самое горькое в этом — вовсе не схематичность и резко вселившийся в повествование сухой пессимизм, который редко прерывается периодами вдохновения (да и финальная точка путешествия все же будет оптимистической), а почти полное отсутствие котов.
Рыхлое, возмутительно алогичное шапито с Миллой Йовович. Нелепой, жалкой, неспособной даже накосячить на «Золотую малину».
Это стандартная история о мужчине, колеблющемся между старой девушкой, нелюбимой, но привычной, и новой, к которой он начинает испытывать предсказуемые чувства. Словом, это стандартный, непритязательный фильм для столь же невзыскательного потребителя.
Но самое раздражающее в «Стриптизершах» — это гендерные стереотипы, которые здесь приобретают максимально извращенную форму.
Этот американский фильм неожиданно сближается с подавляющим большинством российского артхауса, с каким-нибудь «Грузом 200» и в чем-то даже с «Как я провел этим летом». Таков ужас одинокой и безумно скучной жизни в глухомани, где любое — даже самое ужасное событие — превращается в своего рода развлечение.
«Схватка с дьяволом», вероятно, не выдержала невыносимой тяжести огромного таланта актера.
Если с мультфильмом 1992-го года вы никогда не сталкивались (или порядком его забыли), то с фильмом вы, скорее всего, подружитесь: роскошная визуальная фантасмагория с шикарными танцами, цирковыми номерами, фейерверками и дорогими костюмами сделает свое дело.
Фильму отчаянно не хватает драматургии. Потому что судебные заседания и восстановленные монологи не в состоянии ее заменить, да и мы ждем чего-то большего, а не только юридических споров и проникновенного взгляда Зака Эфрона.
Что поделаешь — такой жанр, и каждый любитель хоррора увидит в «Гори, гори ясно» не только визуальные отсылки к «Человеку из стали», но и минимум сто тридцать отсылок к фильмам о детях, в которых вселился черт знает кто — начиная с «Омена» и заканчивая «Дитя тьмы».
«Т-34» — это кино страшное. Очень. Как и «Танки», оно закрепляет тенденцию, уже давно зародившуюся в нашем кинематографе — превращать Великую Отечественную в адреналиновое приключение, в драйвовый повод для проявления диванного героизма. Эти фильмы снимаются не про войну — про «пострелять».
В целом режиссеру Щеголькову удалось воссоздать дух и букву неряшливого «кооперативного кино», которое ни смотреть, ни пересматривать нет никаких сил.
Восхитительно плохое кино, после которого вполне может зародиться новая отечественная трэш-традиция.
Это попытка поговорить о проблемах взросления, искренняя и честная, а самоирония героев только добавляет проекту легкости и драйва.
Российский комедийный цех продолжает клепать мутантов, ухитряющихся сочетать редкие вспышки обаяния и протяженные минуты отвращения, человеческую кожу и пластмассу.
В конце этого неровного, эмоционального, местами будто специально фальшивящего кино возникает внезапное ощущение, что Ван Сент знает об этой жизни немного больше, чем мы с вами.
Беспомощность ленты состоит в том, что автор посчитал нужным довести и без того слабые драматургические приемы чуть ли не до пошлости. При этом он предпочитает не замечать, что среди прописных истин и завораживающих визуальных красот веет смрадом истлевшего остова духоподъемного семейного кино — того мастодонта, которым «Альфа» так хочет быть и который уже давно никому не интересен.
Самоучка из Мексики, некогда считавшийся лидером метафизического кино и прямым последователем Тарковского, снял свое «Древо жизни» на мексиканской земле: три часа невыносимых человеческих страстей, поданных с максимально одухотворенным лицом.
Постановщик забил на всякий спорт и душевность и вместо этого принялся снимать стандартную пошлую комедию из начала нулевых с шутками про «дымящийся кукан», про толщину струи мочи и прочее в таком духе.
