Саунд-сидишку можно брать, не глядя, и танцуют у шеста — я тебя умоляю. Школа Нуриева. Но порнушки не было никакой. Так только, за занавесочку поглядел. Это нас делают откровенно. Хорошее кино.
При этом все люди, конечно, карикатурные, текст абсурдистский, а окружающий антураж — вдруг как бы доисторически-натуральный. Горки, пещерки, пропасти, заросли, листики, речки. Это главная ошибка. Текст слов получился отдельно, кино — отдельно, результат — что-то не в меру театральное, аритмичное и в целом вяловатое.
Повторяющиеся эпизоды настолько одинаковы, в них так много объективной реальности и так мало точки зрения, или индивидуального восприятия, или хотя бы очевидческого вранья, что непонятно, зачем было вообще связываться с этой бодягой с разными перспективами, вполне можно было снять фильм более линейно, вряд ли от этого он бы стал сильно глупее.
В каком-то смысле это очень феминистское кино: мужчины здесь делают вид, женщины — делают дело. Насилуют, рожают, уходят. Сама-сама, милая, все сама.
Смысл в том, что у гения в ныне действующей цивилизации, в «новом веке» больше нет пристанища. Быть не может. Гений и современность — две вещи несовместные.
Даже если хихикать над «голубыми» и тащиться, «как он всех дурит», и уважать решение снять этот фильм бывших сотрудников Стенли Кубрика, все равно скучно.
«Контроль» — симбиоз красоты и славы с пролетарской бедностью, шикарный фотоальбом, запечатлевший, как какие-нибудь украшения «булгари», индустриальную депрессию и отчаянную манчестерскую нищету, из которой, собственно говоря, Joy Division и вылупились.
Какие там мысли — весь символизм и Улисс, и Цирцея, покрывая такой обман, вызывают в лучшем случае смех, в худшем — стойкую тошноту. Хочется посоветовать публике уходить посреди сеанса. Решение ситуации потому весьма симптоматично.
Солидная партия киноманов, которая фильм Миике отвергла категорически, не правы в одном принципиальном пункте — это не очередная постмодернисткая игра традициями и жанрами, это принципиально другое состояние реальности, которое не имеет смысла называть ни «оригинальным», ни «поддельным».
Самая, пожалуй, точная характеристика этой картины — скромненько, но со вкусом.
Когда же в Америке появилось телевидение, «Волшебник» стал одной из самых часто демонстрируемых лент голубого экрана. Его визуальные эффекты вскоре устарели, но песен, шуток и колоритных персонажей оказалось достаточно, чтобы влюбить в фильм несколько поколений зрителей. Причем не только в США.
Будучи эротической мелодрамой про женские фантазии, «Комната…» обнажает не только двух главных героинь, но и глубокий творческий кризис своего автора Хулио Медема: купидон стреляет, а все мимо.
Скучно безумно все полтора часа. Не эту ли нерешительность почуяли в далеком Канне?
