В фильме вообще хватает иронических отсылок к культурным кодам прошлого. И считывать их под медитативную музыку, на фоне которой Адам с Евой изящно пьют кровушку из рюмок на тонкой ножке, — отдельное удовольствие.
Главный сюрприз второй части «Нимфоманки» — полное отсутствие сюрпризов.
Если смотреть картину в оригинале или с субтитрами, то, помимо драйва от игры Лео, добавляется удовольствие от художественной американской матерщины и прочих нарушений «этического кодекса».
Новый фильм знаменитого датчанина построен на шаблонах, сочетание и осмысление которых делает его картину оригинальной.
Примечательно, что Ландесман не пытается дополнить реконструкцию собственными или чьими-то еще домыслами относительно возможных участников или соучастников убийства, то есть идет поперек полувековой литературной и кинематографической традиции…
Если с чем и сравнивать германовское сооружение, то не с живописными полотнами, не с визионерским созданием Данте и не с кошмарами Кафки, а с чем-то вроде уходящей в туманную высь Вавилонской башни, противоречивость и недостроенность которой не умаляют ее пугающей грандиозности и гениальности ее строителя.
Впечатление почти от трехчасовой ленты мощное и сложное. Культовый роман стал скорее поводом для создания произведения, погруженного в контекст нашего времени с его кризисом гуманизма, подъемом ксенофобии и отступлением культуры перед мракобесием.
И, что не менее важно, он — герой и вместе с тем антигерой нашего времени, времени нулевых и десятых, когда стали гаснуть поднятые перестройкой надежды на выход страны из колебательного режима, который философ Николай Розов назвал «колеей российской истории».
«Горько!» — редкая отечественная комедия, которая нравится и зрителям, и критикам. Причина двойного успеха — в том, что многим из нас довелось видеть нечто подобное в жизни. Когда было не смешно, как в кинозале, а именно что горько.
Удивительно, но факт: создателям удалось подняться над вульгарным материалом «капустника» и снять кино, обладающее определенным уровнем. Достаточно остро, зло, но при этом смешно и трогательно. Такое кино не стыдно показывать где угодно, в том числе и на Брайтоне…
Сценарий Ильи Тилькина и Сергея Снежкина оказался собранным из элементов, взятых напрокат в прошлых фильмах военной тематики и в целом значительно более слабым, чем можно было предположить.
Однако при всех недостатках картина вдохновляет, поскольку наглядно показывает, кем и как было сделано одно из важнейших для человечества изобретений.
В результате вышло то, что вышло, — приятное во всех отношениях кино, лишенное морального беспокойства, социальной критики, психологической глубины и даже присущей Озону парадоксальности.
Неожиданная, почти фантастическая развязка, с ее комическим стержнем, — достойно венчает «Танго Либре», который сам режиссер склонен считать почти семейным фильмом. И вероятно, он прав.
Новая картина Вербински — это фильм-аттракцион в лучшем смысле слова, идеальное кино для семейного просмотра, погружение в 1869 год. Или, иначе говоря, переложение мотивов «Мертвеца» Джима Джармуша для подросткового сознания.
Такое кино снимается долго, смотрится с драйвом и не стареет со временем, поскольку его материей является само Время. Режиссер то разгоняет его так, что несколько часов без единой склейки укладываются в тридцатисекундный кадр, то замедляет настолько, что едва заметное движение лицевых мускулов на раскрашенном лице африканца становится событием.
На вопли, сопли и пунктирные ужасы выделено всего полчаса из полутора, а на протяжении предыдущего часа Харлин устраивает себе и зрителям экскурсионную видеопоездку в российскую глушь — или из личной любознательности, или в расчете на то, что «Тайной перевала Дятлова» заинтересуются зарубежные прокатчики. Так или иначе россиянам это не очень понравилось.
Солнца и ярких красок в фильме действительно хватает. Что касается чувств и даже депрессивных состояний, тут все сложнее. Все не всерьез, будто игра в кругу хорошо знакомых друг с другом людей, где все либо родственники, либо друзья с детства. В общем, представители богемного круга, из которого вышел и сам режиссер. «Фантазии» — фильм-шутка, экзерсис для своих. Для графических дизайнеров особенно.
Разумеется, превосходные актеры, подобранные Винтербергом, и сам он как мастер режиссуры делают все возможное для того, чтобы придать этой ситуации достоверность, но искусственная драматизация все же налицо, а ее причины достаточно очевидны.
Фильм о фильме, эпизод из жизни большого режиссера, не претендующий на буквальное следование историческим деталям, но расцвеченный атмосферными приметами эпохи, — таким выглядит «Хичкок» Саши Джерваси.
По сути перед нами классический американский боевик, в котором один человек выходит победителем в борьбе не только с врагами, но и с косностью своих. Оригинальность разве что в том, что основан он на действительных событиях, частично снят под документальный репортаж, а его героем сделана женщина, вся сила которой заключена в уме и упорстве. Вдобавок ко всему прочему фильм Бигелоу показывает цену победы, о которой отечественные радетели «патриотического кино» предпочитают не говорить даже словами из песни Окуджавы, некогда спетой в «Белорусском вокзале»
За полудокументальный стиль отдельное спасибо. Потому что, погружаясь в хаос московских пробок, в «клаустрофобную» ситуацию подземки, накрытой потоками воды, в ад и ужас катастрофы с большим количеством жертв, трудно не ощущать сопричастности. Страшны сцены крушения поезда, рапидом снятые, отчаянные попытки спастись… В конце концов, метро есть метро, и в массовом сознании чувства безопасности подземка не вызывает.
Мария и Генри(прототип героини Уоттс — Мария Белон даже вернулась ради съемок на тот же курорт)с тремя сыновьями — идеальный образчик для семейного кино, каковым «Невозможное» и является. Невзирая на ужасы природного катаклизма. Для испанца Байоны здесь главное — как в хаосе поисков они не теряют надежды найти друг друга живыми. Потому самыми эмоциональными эпизодами в «Невозможном» стали те кадры со случайными людьми, которым повезло найти родных.
«Ржавчина и кость» — фильм о том, что, расставшись с иллюзиями, можно обрести и вкус, и волю к жизни, и найти нового себя. Но лучше, когда на этом пути есть кто-то, кто может тебя поддержать. Вечная тема, но каждый приходит к ней по-своему.
Новая масштабная толстовская экранизация никого не оставляет равнодушным. Поклонники картины мастера эпических мелодрам Джо Райта убеждены, что избранный режиссером принцип условной адаптации романа — единственно верный, свободный от пиетета и навязанных стереотипов. Противники отмечают пышность и красочность театрализованного зрелища, за которыми, мол, не остается философской глубины классика. Истина, вероятно, где-то посередине.