Индийская сказочная мелодрама, но с необходимой дозой европейской иронии; Болливуд, в любви к которому не стыдно признаться. Чем чаще Бойл делает серьезное лицо, тем больше у скептика оснований заметить, что жизнь несколько сложнее, — но режиссер всякий раз спохватывается и даже нищих калек органично вписывает в развлекательную программу субботнего вечера.
Сценарий, который подписан четырьмя людьми, включая самого Лурманна, по структуре более всего напоминает коллективное письмо из Простоквашино. Буквально видно, как по ходу меняется почерк, а вслед за ним ракурсы, манера монтажа, манера игры — все.
И как Бэсингер, спортивная тетенька за пятьдесят, чуть извалявшись в грязи и порвав штаны, молодеет и хорошеет лет минимум на двадцать, так и сам фильм в итоге неожиданно оказывается пусть глупостью, но куда более волнующего и возвышенного порядка, чем можно было мечтать.
Про то, как страшно быть ребенком, снимали режиссеры посерьезней шведа Альфредсона, но ни Ролан Быков, ни Гиллиам, ни Бергман не формулировали так прозрачно мысль, звучащую здесь в финале: счастье — это не когда тебя понимают, а когда в извечном детском «один против всех» у тебя появляется союзник, умеющий отрывать людям головы.
Фильм, который поначалу оживляет анимация и пародия на Mortal Kombat, довольно быстро превращается в примитивную аркаду: плохой журналист Сперлок преодолевает сотни километров, меняет десятки национальных костюмов, но не получает ответа ни на один из заданных вопросов.
Сценарий, отполированный на мозговых штурмах до состояния чучелка, — нечто среднее между продающимся в электричках сборником бородатых анекдотов и продающимся там же самоучителем по позитивному мышлению. Не худший, в принципе, способ убить время — но смотреть в окно для души, пожалуй, полезнее.
Сказать что-то по-настоящему дурное про «Валькирию» едва ли возможно — как, впрочем, и что-то по-настоящему хорошее. Это скучноватый, ровный триллер с заведомо ясным финалом, и чуть оживляет его лишь моральная амбивалентность: зрителю, по сути, предлагается болеть даже не за хороших нацистов в борьбе с плохими нацистами, а за регулярную армию рейха в борьбе с СС.
Бог знает почему, но сегодня этот бодрый, местами смешной и вообще не противный фильм смотреть не то что скучно, а почти неловко.
Фильм так успешно работает на поле чистой комедии — смешно периодически становится еще до того, как участники процесса что-то скажут, сделают или вообще появятся в кадре, — что ему совершенно не обязательно быть чем-то еще.
Вынув диковинную фабулу из скорее юмористического, хотя и грустного рассказа Фицджеральда (герой которого родился умный и с бородой, а к старости впал в детство, причем на разных этапах жизни одинаково раздражал окружающих), великий технолог Финчер попытался с помощью привычных инструментов и средств — скальпеля, паяльника, электрошока — превратить анекдот в эпическую мелодраму и впервые в своей фильмографии потерпел полномасштабное поражение.
Мелодрама про то, что любви не бывает; идеальный фильм для последнего свидания.
Кто любит кринолины, парики и мушки, тем сюда: «Герцогиня» — добротная, освященная логотипом Британской радиовещательной корпорации драма про поп-икону XVIII века: эмансипе, приятельницу Шеридана, героиню многочисленных карикатур и в перспективе — родственницу принцессы Дианы. Режиссер, очевидно, не планировал переворота в жанре — как и актеры, которых не за что похвалить, но не в чем и упрекнуть.
«Остров», тем не менее, достигает той же цели, что и книжка: формулирует довольно сложную, типично российскую коллизию общественной свободы-несвободы языком, понятным пятикласснику.
Кощунственные слова, но это, кажется, первый в истории человечества фильм, всерьез испорченный присутствием Анджелины Джоли… Что выручает фильм, даже при такой незадаче с главной героиней, — это уникальная иствудовская интонация и его склонность рассматривать понятия в их изначальном, базовом значении…
Сложная структура фильма, предполагающая постепенное заполнение клеточек и финальное откровение, на деле работает не совсем так: первые минут сорок не понятно вообще ничего, потом вдруг понятно уже сразу все.
Вместо каннибалов, жертв инцеста или религиозных маньяков зло персонифицируют растерянные тринадцатилетние дети под руководством отмороженного гопника постарше — благодаря этому «Озеро», ничуть не теряя в саспенсе, здорово выигрывает у американских аналогов по части жути. Это по-настоящему страшный, неудобный фильм.
Мультипликационный «Федот» — тот самый случай, когда голь хитра на выдумки: объемная вселенная в русской полнометражной анимации по умолчанию невозможна, фильм бедноват, но отдельные детали по-настоящему впечатляют
Как бы то ни было, детское чувство юмора, свойственное Максиму Пежемскому, в данном случае направлено на благодатный материал. Вместо фарса про отношения фильм двинулся в сторону абсурдистского балагана для учащихся средней школы.
Самый взрослый, печальный и по совместительству, пожалуй, лучший фильм Миядзаки специалисты по творчеству японца склонны трактовать как автопортрет, но, как бывает с гениями, его личный самокопательский бубнеж не только любопытен, но и универсален.
У режиссерши Инглиш главным злом (скорее по недомыслию, чем нарочно) выведены социальные низы. Самые противные персонажи — это те, кто где-то работает. Легкая самокритика, приходящаяся в основном на долю Бенинг (та умеренно смешно разыгрывает «Дьявол носит Prada» в миниатюре), лишь подчеркивает тот факт, что авторы явно считают потомственных манхэттенских бездельниц солью земли, — даже в «Сексе в большом городе» и книжке «Casual» социальной рефлексии было побольше.
Авторы ремейка не смогли придумать адекватной новым временам концовки (ее изменили, но на самую примитивную) и не совсем, кажется, определились с актуальным месседжем. Он как бы и экологический, и антиглобалистский («Вашу планету?» — издевательски переспрашивает пришелец американского министра, с ударением на «вашу»), и антивоенный, и вообще.
«Стиляги» явно слишком хотят быть большим народным кино, чтобы состояться как высказывание. Стартуя в многообещающем формате антисоветского мюзикла, они довольно быстро начинают рулить в сторону конфетной ностальгии, над бунтарской танцплощадкой в полный рост встает призрак оптимистической сталинской музкомедии…
Шутки работают, но все же через раз, картинка нарядная, но все же у Тима Бартона понаряднее, сюжет остроумный, но минуте на двадцатой начинает выдыхаться. Ну и того универсального уровня эстетического конформизма, какого добились в этом году создатели другой истории про любовь никчемного уродца и странного существа по имени Ева, «Игорь», конечно, не достигает.
Великие старики, играющие родителей — а также модный режиссер Фавро в роли брата-идиота, — явно не стали вчитываться в свои страницы сценария, тем более реплики каждого могли уместиться на обратной стороне чека. Лишний аргумент против Рождества: через год под елкой неизбежно обнаружится что-то столь же бесполезное.
От второго фильма, показывающего финальные, не поместившиеся в автобиографию годы, резонно было бы ждать чего-то вроде деконструкции героя. Но нет — как ни в чем не бывало еще два часа качественной стилизации под криминальные фильмы 70-х. Плюс остроумные переодевания а-ля «Фантомас»…
