«Окраина» могла бы стать чем-то большим, чем просто первый большой российский фильм о конфликте в Донбассе, который при этом, что всё-таки приятно, не стыдно смотреть. Признаем: это уже немало
«Людям в черном: Интернэшнл» катастрофически нечего показать. Создатели каждой сценой как бы издевательски, с вызовом заявляют: ну да, мы абсолютно не старались, и что?
Практически единственное, в чем можно упрекнуть Гай Германику — фильм в некоторых местах сделан неряшливо и небрежно. Но он поднимает такие темы, за которые ему это можно простить. И вполне вероятно допущение, что режиссер сделала это нарочно.
Да, от лёгкого привкуса разочарования тут никак не отделаешься, но и сам он лишний раз подчёркивает всю феноменальность проекта, стремительно выведшего телеиндустрию, а вместе с тем — и связанные с ней ожидания на качественно невиданный уровень.
Создатели шоу выступают в качестве этаких «товарищей сусловых»: ловко и умело соединив кристально чистую правду с мутноватой полуправдой и небольшой (зато критически важной) примесью «драматургических фантазий», конструируют на основе фактов миф.
В случае с экранной биографией всё ещё, слава Богу, здравствующего Командора ордена Британской империи, личный контроль оказал некоторое благотворное действие.
Садилова сняла фильм по стандартам советского кино. Примите это за комплимент: я имею в виду не идеологию — там другие, уже непривычно высокие стандарты профессионализма. Требований к сценарной основе, к работе с актерами, с натурой, с оператором, к логичности психологического развития и внятности монтажа. И, наконец, глубокий интерес к тому, как люди живут.
Фильм для Румынии весьма неожиданный. Мы привыкли ждать от румынского кино неспешно подробного погружения в быт и нравы постлагерной страны, а перед нами динамичный криминальный боевик.
Это не Хичкок, разумеется. И не Кубрик. И вообще не режиссура. Это неистовое желание отстоять свое право женщины сидеть в режиссерском кресле.
Кому в наше время, когда сам жанр вестерна могут реанимировать и на пару часов вдохнуть в него свежий воздух разве что мастера постмодернистской деконструкции, нужна эта технически скудная и содержательно до безобразия дидактичная тягомотина — решительно непонятно.
Для меня «Дылда» стала в ряд лучших наших картин о постфронтовых травмах — от «Крыльев» Ларисы Шепитько до «Хрусталев, машину!» Алексея Германа.
Продюсеры вбухали в «Детектива Пикачу» 150 миллионов долларов, точно зная, что мужик, который играет Дэдпула, заключенный в пухлое мохнатое тельце зверька с няшной мордой, — это стопроцентный успех. И не прогадали, в общем.
Первый фильм был брутальным. Второй — брутальным и ослепительно красивым. Третий — брутальный, ослепительно красивый и смешной. Джон Уик научился шутить.
у нас появился ещё один неплохой фильм о Великой Отечественной войне. А это всегда отрадно.
Перед нами, по сути, древнегреческая трагедия «Федра»: с той поры мало что изменилось. Древнегреческие пылкие страсти уступили место в современности неторопливому шведскому варианту, словно для того, чтобы все чувства и события можно было рассмотреть поточнее — в «замедленной съемке».
Рассчитанный на сильные чувства фильм Микаэля Херса удивляет размеренностью метронома, и хотя герой много рыдает, у режиссера глаза остаются сухими, и — у нас тоже. Как Херсу удалось снять столь меланхоличный фильм на столь эмоционально взвинченную тему — тайна его мастерства.
Противоречий между консервативным мировосприятием и духом новейшей эпохи «День субботний» своим пронзительным гуманистическим посылом не снимает — его авторы перед собой такой задачи и не ставили. Зато он ясно и доходчиво объясняет, чем консервативное мировосприятие не должно и не может являться.
Фильм изобилует персонажами, чьи истории причудливо переплетаются в трагикомическом фарсе, явно поглядывающем в сторону раннего Гая Ричи, хотя до него, прямо скажем, недотягивающем. Зато — щедро приправленным мелодраматической сентиментальностью и пронизанным типично японской созерцательностью.
Клаудио Джованнези деромантизирует итальянскую мафию (при этом в самой Италии — и особенно в Неаполе — у нее по-прежнему предостаточно сторонников), лишает ее оболочки шарма, заставляя ужаснуться ее нутру.
Это уже не кино, это масштабный наукоемкий проект по воздействию пикселей на мозговые волны. И он, конечно, увенчается триумфом.
Фильм рассказывает вполне универсальную мелодраматическую историю, благодаря сентиментальной бесхитростности способную найти понимание у зрителей (и особенно зрительниц) в самой далёкой от быта теократического общества стране.
Это фильм, где древняя китайская культура вписывает себя в культуру общечеловеческую. Впитывает ее токи и обогащает ее своим многовековым опытом, своей природной неторопливой созерцательностью.
Натуралистичных эпизодов геноцида здесь немало, но в центре внимания всё же находится эволюция протагониста. За полтора часа простой человек, отнюдь не святой и совсем не чуждый обычным и понятным страху и эгоизму, проходит путь от боязливого конформиста до подлинного героя
При всей мрачности и болезненности посыла ленты, она удивительным образом не отравляет все органы чувств отчаянной и безальтернативной злобой, которая характерна для ряда наших киноделов, изучающих пороки современного общества.
Скорее это что-то среднее между передачей «Жди меня», международным хитом «1+1» и «Пока не сыграл в ящик», только по-якутски.
