В новом «Гамбите» англичанин Хоффман вместе с американцами Коэнами сохраняют взятый Рональдом Нимом ироничный тон — здесь образцовые англичане совершенно напрасно снисходительно относятся к американцам-варварам и японцам, якобы лишенным хорошего вкуса. Совершенно напрасно хотя бы потому, что без девушки с техасской птицефабрики и японцев, распевающих в караоке, англичане, равно как и сам «Гамбит» без своего оригинала, увы, были бы довольно беспомощны.
Эта история о девочке-беглеце и защищающем ее немолодом самурае равняется даже не на «Леона», а на другую швайгеровскую мелодраму «Босиком по мостовой». В том фильме, как и в «Достучаться до небес», было полно мощной, непритворной нежности. Каким-то образом проникшая в «Ангела-хранителя», эта чувственность не портит боевик, а спасает его.
Стивен Содерберг, который в последние годы ударными темпами перебирал жанры, снял образцово-показательный (как и предыдущие работы) триллер про роковых женщин, психиатрию, фармацевтические компании, ложь и паранойю.
Плохая новость в том, что фильм Харлина предлагает зрителю новое видение событий — нелепое, плохо аргументированное и разочаровывающее. Хорошая новость же в том, что он не испортил ни одну из существующих теорий. А значит, тема еще не закрыта.
И при всей этой правде вырастивший целое поколение комедийных авторов, пишущих и снимающих о себе, сценарист, продюсер и режиссер снял не столько самый саморазоблачительный из своих фильмов, сколько самый самовлюбленный. Ведь в данном случае «о себе» — это о человеке, у которого в 45 все будет отлично. Фильм очень смешной, но, если вдуматься, многих должен заставлять нервничать.
Помимо реконструкции штурма здесь имеется реконструкция спорных техник получения информации от задержанных, но это не фильм об этических проблемах ведения антитеррористической войны. Здесь важнее то, как в монотонной целеустремленности героини вырисовывается портрет человека, полностью тождественного своей работе, или даже миссии. Подвижника национального воздаяния. И за этот портрет Честейн, конечно, заслужила не доставшийся ей в прошедшее воскресенье «Оскар».
Кажется, последнее, чего можно было ожидать от 71-летнего итальянского классика («Конформист», «Последнее танго в Париже»), так это удивительно точной зарисовки про уход в кокон и выход из него на пороге взрослой жизни. Фильма, не нагруженного ни дидактическим пафосом взгляда с высоты прожитых лет, ни проповедью любого толка, ни формалистским любованием материалом, ни режиссерским самолюбованием.
Благодаря Миккельсену оживает схематичный и манипулятивный сценарий Винтерберга и его соавтора Тобиаса Линдхольма. Написанная ими история чем-то похожа на триеровский «Догвиль»: из вроде как лучших побуждений горожане превращают в ад жизнь хорошего человека. Но «Охота» не философский трактат, как у Триера, а скорее злободневное эссе, произведение публицистическое.
Развлекательного кино с такой ясной моралью в последний раз снимали, кажется, в СССР, и называлось оно «Самый последний день» — с Михаилом Ульяновым в роли вышедшего на пенсию милиционера, совершившего подвиг ценою жизни. При этом «Возвращение героя» остается фильмом очень веселым и солнечным — совсем не таким серьезным и пафосным, как недавние «Неудержимый» и «Крепкий орешек-5».
Волей-неволей российский фильм-катастрофа оказывается гораздо более реалистичным, чем американский. Путь из затапливаемого подземелья состоит не столько из динамичной суеты в бурных потоках, сколько из долгого брожения по пояс в постепенно прибывающей воде. Спасатели тоже не супермены, а три толковых специалиста с веревкой и карабином — главное, успеть пристегнуться, когда волна накатит.
Но если не углубляться в вопросы этики и не испытывать антипатии к чересчур умозрительным конструкциям, остаются умело изображенное обрушение большой воды на маленького человека и актерская дуэль, в которой Уоттс всухую переигрывает Макгрегора. Страдания — это ее стихия, которую она может противопоставить природной и выстоять.
Тот факт, что из всего этого получился плохой фильм, не укладывается в голове.
Несмотря на знакомые лица в кадре, анекдотические диалоги и даже на политически осмысленный танец Собчак с пилами в руках, «Энтропия» производит впечатление довольно мучительное и тягостное. И в этом смысле время от времени возникающие в кадре часы прямо формулируют беззастенчивое желание уже положить этому хоть какой-нибудь скорый конец.
Однако самое ценное в фильме — то, что всего этого можно не знать вовсе, как не имеют понятия о талантах мадемуазель Клодель добрые всепрощающие сестры и санитары. Картина Дюмона не столько медицински точный слепок конкретного случая, сколько наблюдение (но не притча и не моралите) над художником, лишенным возможности творить и оттого стремительно теряющим человеческий облик.
Андерсон вернулся в прокат с весьма многообещающим даже с исключительно формальной точки зрения предложением — посмотреть ретро-драму с Фениксом и Хоффманом, намекающую на историю основателя сайентологии Рональда Хаббарда, снятую на редкий пленочный формат и сопровожденную музыкой Джонни Гринвуда
Перенося гротескное насилие и то, что в русском кино назвали бы «чернухой», с театральной сцены на киноэкран, Фридкин постепенно выкручивает рукоятку с пометкой «дичь» до упора.
«Надежда», в соответствии с заголовком, самый светлый и легкий из трех фильмов «Рая». Здесь нет сексуальной трансгрессии, хоть Зайдль и остается верен своему упрямому желанию переосмыслить нынешние представления о женской и мужской красоте (живи режиссер на несколько столетий раньше, по этой части они бы нашли общий язык с Рубенсом).
В прошедшем «Джеке Ричере» больше стиля, в грядущем «Крепком орешке» — больше драйва. Впрочем, фильм, в котором Рокки дерется на топорах с Конаном-Варваром, в любом случае не то зрелище, которое стоит пропускать.
От костюмов и декораций Уильяма Чанга голова идет кругом. Музыка Сигеру Умебаяси действует как тяжелый наркотик. Чтобы окончательно добить деморализованного зрителя, на сцену выходит неувядающий Тони Люн в главной роли.
Именно к этим двум реакциям — смертной тоске и гомерическому хохоту — и сводятся в итоге те немногочисленные эмоции, которые вызывает новая «Резня». И вряд ли стоит тратить два часа жизни на то, чтобы в очередной, уже трудно сосчитать какой раз испытать их в полупустом зале кинотеатра.
Сюжет достался странному британцу Роджеру Мичеллу, автору «Ноттинг-Хилла», и тот превратил встречу президента и монарха на высшем уровне в милейшую, хотя и не искрометную комедию о знакомстве чудаковатых родственников.
Основная заслуга создателей кино «Отверженные» (она же — непростительная вина) в том, что из очень хорошего мюзикла команда профессионалов сумела сделать слишком хороший фильм. Хороший настолько, что сводит скулы. Монументальные, богато снятые сцены, любимые песни в исполнении голосистых голливудских актеров, отлично переданный исторический стиль грязной бедняцкой Европы…
Нельзя каждый день есть только курицу. Совместное посещение туалета — зло. Начались проблемы — заведите собаку; проблемы не прекратились — заведите ребенка. «Любит/Не любит» — фильм хороший, трепетный и скорее мудрый, чем глупый, но интересным его можно назвать только в том случае, если все вышеперечисленное вы слышите в первый раз.
Историю покинувшей секту неприкаянной девушки он собирает, как несложный, но точный и тонкий пазл из настоящего и прошлого. Флешбэки вписываются в течение времени, и чем идеальнее стык, тем страшнее пропасть, которую он вскрывает.
«Реальные парни» — черная гангстерская пьеса, какие в 90-е ставились сотнями, в нулевые казались моветоном, а сейчас снова обрели шарм.
