Возможно, «В винном отражении» — единственный фильм, который жаждал сделать режиссер-сомелье Виталий Музыченко. Возможно, только ради него он и учился кинорежиссуре — хотя смотреть кино явно не прекратит. Он — очевидный киноман.
В этом фильме всего чересчур — то чересчур смешно, то чересчур раздражает, то все чересчур аляповато, а то вдруг дико похоже на реальность — и тоже чересчур.
Главное в фильме — лица. Их довольно много, они сменяют одно другое — камера сосредоточивается на каждом персонаже, встреченном героиней.
Сопоставить «Магию зверя» с «Джеки Браун» Тарантино вполне уместно.
Работа Памелы Б. Грин стала результатом десятилетней борьбы против беспамятства, сексизма и многочисленных попыток вытеснения из истории кинематографа имени первой женщины, которая однажды сказала: «Моя молодость, неопытность и мой пол сговорились против меня».
Оптимизм и братство подлинных музыкантов. Прямо-таки наши «Веселые ребята» 1930-х.
Могло получиться настоящее кино. А вышло — благостное. Смелая критика Голливуда, заявленная даже в заставке серий, когда герои отчаянно ползут вверх по рекламным буквам Hollywoodland, превратилась в итоге в его конформистскую похвалу — хвалу американской мечте.
После анонсов не ожидаешь, что это не триллер, даже не антиутопия в привычном фантастическом смысле, а высококлассная психологическая историческая (даже не назовешь ее псевдоисторической) драма.
Нельзя снимать про реинкарнацию Андрея Рублева на фоне куполов без юмора и самоиронии. Если ты, конечно, не реинкарнация Андрея Тарковского…
Местами и правда очень весело и смешно. И это главное. Мы истосковались даже не по сатире — политической и любой другой — мы истосковались по смеху вообще.
В сериале есть новая трактовка многозначной пословицы: «В одну реку дважды войти невозможно». Невозможно потому, что и река уже окажется не той, и человек тоже изменится.
Не покидает ощущение глобальной профанации, хитрой такой уловки, когда тебе показывают «отдельные недостатки», а в остальном, прекрасная маркиза — все хорошо, все хорошо. В русле партии и решений …дцатого съезда.
Лучший феминизм — спокойный и рассудительный. Как, собственно, и придумано в «Очень женских историях».
