«Память» ведет по пути сострадания и, что не менее важно, убеждает идти по жизни без оглядки на прошлое, получая радость здесь и сейчас, наслаждаясь краткими моментами, пусть даже завтра мы не сможем их вспомнить.
Отсутствие у героев имен, символизм и множественность визуальных метафор, ритм повествования, а также величественная музыка превращают «Всемирный потоп» в настоящую притчу о Судном дне, где спасение вверяется в руки женщины.
Нерв фильма точно следует осцилограмме эмоционального состояния героя, а «бегающий взгляд» камеры, любующейся природой и мельком, искоса поглядывающей на людей, констатирует определенный разрыв в ткани повседневности.
Впрочем, резкий финал встряхивает «Зло…» подобно звуку выстрела в разряженном лесном воздухе. Недаром от неожиданности фильм Хамагути приравнивают к слоубернерам — хоррорам, где густеющий саспенс заставляет зрителей неумолимо скользить к шокирующей жестокой развязке.
Потенциальные козыри «Поднятия уровня в одиночку» либо остаются пока в тени (каждый эпизод заканчивается очевиднейшим клифхэнгером), либо оборачиваются против него.
Роль светила психиатрии прекрасно вписывается в ряд последних работ Хопкинса и стоит примерно на одном уровне с «Отцом», за которого актер получил «Оскар».
«Исчезнувшая» скроена столь же запутанно, как и «Город тайн». Это не классический детектив с чередой свидетелей, дающих разные, подчас противоположные показания полицейским и следователям. Это вновь, скорее, история Аарона Фалька, в работе исследующего собственные страхи и тайны.
В конце концов, «Сто лет тому вперед» — самый крупный релиз апреля, да и посмотреть здесь есть на что. Вместе с тем привязка этого в целом проходного и безликого боевика к циклу Булычева — довольно циничный трюк, придуманный для родителей вышеупомянутой целевой аудитории.
Мини-сериал по книге Амора Тоулза оказывается жизнеутверждающим путешествием по истории России, какой ее видит очарованный романами Толстого западный интеллектуал: даже в холодном и жестоком мире диктатуры пролетариата не спрячешься от метаний «загадочной русской души».
Рассказывая частную историю одной семьи, режиссер Алина Сабирова поднимает проблемы совсем не частного масштаба.
Ариан Луи-Сейз решает непростую задачу превосходно — с верой в своих персонажей и чётким убеждением, что в наше время даже вампиры могут (и должны) быть гуманистами.
Визуальные мистические подпорки — с теми же шаманами, внезапно умершими животными и верой в инопланетян, прикрывающейся шапочками из фольги, — при этом не размывают чистоту эксперимента, а придают нужный объем «Точке ноль», остающейся главным образом большой человеческой драмой о спасении жизни, каждая из которых важна в любых обстоятельствах.
Режиссер кокетливо опускает, что страхи в духе «Черного зеркала» не первый век мерещатся человечеству во всемогущем и бестелесном интеллекте — компьютерном ли, или инопланетном. Зато честно говорит, что жить без эмоций не хотел бы, а этим фильмом — закрывает некий большой творческий этап.
Одновременно с эпизодами биографии и описанием взаимоотношений Беккета с разными важными в его жизни людьми «Гении» рассматривают различные характеристики личности писателя, отразившиеся в его литературном стиле.
Итальянский режиссер прокладывает маршрут по индивидуальной траектории, не позволяя себе свалиться в экзотизирующую фантасмагорию, эксплуатацию горя или избыточный оптимизм. Хотя название и финал проекта как будто убеждают, что каждый — капитан собственного счастья.
«Теория простых чисел» — тот редкий фильм, который показывает, что математики не обязательно безумцы. Вообще-то да. Но не обязательно.
В каком-то смысле «Бедные-несчастные» — это 140-минутная макабрическая экскурсия по сгусткам фантазии, где оживают представления о женщинах и устройстве мира, записанные или снятые в XIX-XX веках.
Схематизм и хаотичность оправдать несложно — правда, это несколько сбивает с премьеры позолоту «нового эталона блокбастеров».
Фильм невзначай ставит вопрос, зачем вообще снимать игровое кино про конкретных живых людей? Видимо, потому, что зрителям это интересно. А нам и вправду хочется узнать, что же такое скрывает Грейси и чем закончится их неравныый брак. Наше любопытство спонсирует кино подобного рода.
К счастью, Глейзер не ограничивается детально сконструированным мавзолеем банальности зла. «Зона интересов» располагает выискать глазами в комнатках что-то свое.
От фильма, сочетающего в себе почти эротическую откровенность и женскую искренность «Бриджит Джонс», нормально ждать хэппи-энда. Но «Природа любви» — не просто смешной ромком с элементами сатиры, но еще и нетривиальное рассуждение о, собственно, специфике высокого чувства.
И всё же «Свет» не просто описывает душевный кризис, но оставляет надежду на то, что искру в человеке можно разжечь повторно.
В картине сливаются две несовместимые жанровые формулы: голливудский космический сай-фай и авторская социальная драма со всеми присущими ей натуралистическими проявлениями. Без конкретики, но с пафосом деревенщины легким движением лазерного меча превращают космооперу в звездофарс.
Неясным остается и то, насколько вообще серьезной режиссер задумывал вторую картину: происходящее на экране вроде и намекает на тотальную иронию, но выглядит это довольно неряшливо — и если комично, то непредумышленно.
Всегда будет рот, который с благодарностью принимает еду. Руки, которые её с заботой приготовили. И сама пища, несущая не только насыщение, но и эмоциональный заряд, а может — и культурный, исторический экскурс. Есть — тема.
