Разнообразие настроений позволяет Фрэнку создать воодушевляющую историю о сильной женщине, которая смогла завоевать не только всевозможные призы, но и исключительно мужской мир. Спасибо за игру.
Вопросы и сомнения вызывает лишь выветрившаяся за 15 лет свежесть художественной концепции.
Конечно, «Глубже!» проще всего воспринимать как анекдот про неудачника-режиссера, нашедшего единственный путь творческой реализации в порно. Но это еще и настоящая, по-хорошему злая ирония.
Галерея образов — главных и второстепенных, — как и в «Гоголе», удачно воссоединяет литературную основу и как ни странно современность.
Фильм отличается многофигурностью композиции, и каждый актерский выход — это маленький уникальный спектакль.
Главный секрет успеха шоу — умение общаться на равных, видеть личность в каждом человеке, не взирая на его возраст и жизненный опыт.
Околополитические драмы Романа Волобуева едва ли не нагляднее прочих демонстрируют, как остросюжетность момента становится чужеродной и незнакомой, приколом для своих.
Ratchet можно перевести как «трещотка». Именно такая характеристика подходит сериалу: вызывающий и резкий, неестественный шум, составленный из смеси жанров и реминисценций, который существует ради громкости, но никак не гармонии.
Пиетет к «совку» оказывается в «Стрельцове» гораздо важнее личности героя, пусть и тоже скатывается в карикатуру. Историю одной сломанной судьбы создатели фильма пытаются увязать с судьбой Родины.
По жанру психологический триллер о внутреннем мире подростка, красиво снятый в холодных тонах, а для создания впечатляющей Евы авторам не понадобилось даже прибегать к графике.
Нолан предпочел идти таким путем, который привел к созданию масштабного отлично собранного, но полного нестыковок фильма, который производит впечатление именно своей неуклюжей грандиозностью.
Сложно решить, что перевешивает: стыд за хороших актеров или все-таки жалость к ним.
Простой, но эффектный триллер о преследовании. Не настолько изящный как «Попутчик» и похожий на более взрослую версию «Ничего себе поездочки» — но это отнюдь не самое плохое сравнение.
Спокойная смена поколений, равноценно действующих в одно время и в одном месте, у нас не принята. Тем ценнее выглядит появление в кинотеатрах — а это первый большой кинотеатральный релиз после пандемии — фильма «Хэппи-энд» с таким нетипичным для отечественного кино героем.
Умение видеть различия, детализировать все, что обычно показывают однородным, это и есть даже не протовиположность карикатуры, а защита от карикатурности.
«Тьма» — как модно говорить про схематичный сай-фай с претензией — это «мысленный эксперимент», чьей вершиной в последних сериях оказывается финт в духе «А потом они проснулись».
Довольно непростой и редкий в наших широтах разговор о травмах детства и юности, из которых и сотканы не только отдельные люди, но и общество — с одной стороны, жадно ищущее справедливости, с другой стороны, смачно на нее плюющее.
Однако, если в конце 1990-х схема «пришел-потанцевал/спел-победил» работала на ура и даже подарила создателям номинацию на «Оскар» в категории «Лучший фильм», то спустя 20 лет вряд ли можно рассчитывать не подобный результат. «Почти знамениты» вытягивают именно главные героини, а хоровое пение, обычно ассоциирующееся с чем-то возвышенным, становится второстепенным инструментом для развлечения, лишенным магии кино.
Помимо ярких актерских находок «Чики» отличаются редким чувством языка. Если сюжетно сериал — особенно поначалу — хромает и выглядят затянутым, то в плане диалогов вопросов к нему не возникает.
Если вы уже выудили когда-то смысл из прежних фильмов автора, посмеялись, умилились, восхитились абсурдом, вам останется лишь эстетическая радость от живописных кадров. Кто-то скажет — поэзия, другие — сказка про белого бычка.
Меликян продолжает находить возможность трогательной хрупкости, маниакальной эксцентрики в мире, про который всем все понятно.
Действительно обидно, что крепкая история намеренно или невольно сделана абсолютно в традициях телеканала «Россия», без дрожи в голосе, без пронзительного плача по жертвам нашего бесчеловечного красного прошлого, с максимально сглаженными углами.
В сущности, Отомо снял киберпанк-притчу о том, что нельзя построить дивный новый мир на игнорировании трагедии.
В шутках между сетапом и панчлайном повисает такая пауза, что можно вставить рекламный блок, а зачастую остроты идут даже без подготовки — просто людям нравятся звонкие фразы.
Сериал говорит об очень сложных и важных вещах довольно легко, но при этом реалистично.
