Для режиссера Давыдова вся эта непроговоренность смыслов — будто бы личный поиск: новых тем, героев, пространств, художественного языка. Выход из локального в более глобальное и универсальное кино.
Сюжет Араки и Уробути стремится укусить себя за хвост, кончаясь паркуром, мыльной оперой и ее иллюзиями. Если время — это плоский круг, то все повторится: и блики на бочках пузыря, и большая маленькая трагедия.
Плескоф не собирается «доставать ножи», чтобы поупражняться в головоломках по мотивам Агаты Кристи, и лишь заигрывает с поклонниками этого жанра, превращая «Вечеринку на вылет» в ироничный психологический фарс, где все вокруг — всего лишь игра.
«Супергерои» неидеальное кино, оно грешит избыточной сентиментальностью, приправленным литературным занудством. Хорошо, что при этом фильм не лишен чувства юмора, а его размышления не ограничиваются набором банальностей.
Именно на харизме главной героини, по сути, и держится «Нереалити».
Эта роль очень к лицу Светлане Немоляевой, на ее актерской мощи, можно сказать, держится весь замысел.
Размах «Красавицы и чудовища» на самом деле огромен. Речь не только о просторах виртуального мира-двойника: режиссер-почти-классик суммирует в новой работе все, что нажито непосильным трудом в течение последних 15 лет как минимум.
Стоило чуть-чуть пережать — и фильм Хамагути напоминал бы депрессивный морок, ночной кошмар, а не размеренный сплин в пробке к загробному миру.
Подступившись к хрупкому — или нежному, как у Соловьева, — возрасту, Ханту удалось избежать взгляда «с высоты прожитых лет». Он выступил, скорее, исследователем современного поколения.
«Поезд в Пусан», скорее, выверенный аттракцион: практически идеальный ритм и известная жанровая предопределенность мчат зрителя по рельсам не хуже того самого поезда.
Юлия, издалека похожая на Наталью Варлей, бежит по жизни не только потому, что крутится земная ось, а она привыкла покидать территорию трудностей, но из спасительного для психики предположения, что все по-настоящему важное к тебе еще вернется. Пускай в измененном виде.
Кейс Рахима и реакция на него окружающих метафорически высвечивает все слабые места иранского общества: недоверчивость, импульсивность, гендерное неравенство, узость взглядов по отношению к семье и браку — и так далее. Однако на переднем плане — все-таки универсальные, а не локальные вопросы: какова цена свободы, почему опасна полуправда, почему люди паразитируют друг на друге.
Секс беспощадный, но не бессмысленный: сюжет сериала отличается от литературного не только добавленными приметами другого времени, но и плотностью — разнообразием героев, линий, даже жанров.
Квир-мотив прозвучит энергично и нежно среди громогласных партий родительского и дочернего.
Рузовицки отдает дань экспрессионизму, зародившемуся как раз в Австрии и Германии начала XX века, и сам признается, что на том самом «синем фоне» создал цифровую версию «Кабинета доктора Калигари».
Используя пленочную камеру, оператор и полноценный соавтор работы Алексей Курбатов заряжает кадры витальностью: Москва порой напоминает южный город, пронизанный солнечными лучами в обход до боли знакомой российской хтони.
Прежде всего «Хрустальный» — попытка художественного, жанрового, а потому зрительского, привлекательного для аудитории осмысления сразу нескольких повсеместных и ужасающих явлений.
Конечно, ни одно кино не подготовит к утрате, а частный опыт — и избегание Озоном метафор это словно подчеркивает — так и останется частным опытом. И все же фильм вселяет оптимизм — не финальным звонком, но мимолетной аркой надкусанного Андре клаб-сэндвича.
Сам юмор кажется устаревшим и не идет в сравнение с оригиналом, несмотря на актуализацию и всевозможные приветы сегодняшнему дню.
Расследования, на которых сюжетно строятся обе части, при этом не важны. Кто здесь преступник — не так принципиально. Гораздо важнее разговор о жертвах.
За счет жанровой чересполосицы и выдающегося второго плана, «Начало» смотрится несоизмеримо интереснее предыдущего фильма Вона.
Расслабленное счастье питает весь фильм и каждый его крен, где все, включая томного Шона Пенна, прогорклого Тома Уэйтса, Брэди Корбетта и Джона Си Рейли, кажется, играют свои лучшие эпизоды.
Благодаря характерной главной героине в исполнении Любови Аксеновой, утвержденной в проект без проб, «Почка» выводит собственную формулу по исправлению самоуверенной чиновницы и смотрится как яркий ответ комедийным хитам.
Главное, что сюжет этот может быть неисчерпаем на протяжении довольно долгого времени, так как развивается и вертикально, и горизонтально — очевидно, что финал оставляет большой задел на продолжение, да и сама концепция подразумевает, что нечисти должно быть больше.
Фильм Гозлана — исследование при этом столь же подробное, как и поиск истины его главным героем.
