Сменив пульсирующий мегаполис на британские усадьбы, а коктейльное платье на камзол с жабо, Стиллман документирует все тот же мир светских прожигателей жизни, основное занятие которых — поиск достойной партии, убеждая своего зрителя, что меняется лишь мода, а вот люди — никогда.
В этой доброй сказке читаются черты, заимствованные из «Бэмби», «Инопланетянина» и многих других милых сердцу детских картин. Студия Disney продолжает удачно расширять галерею высококачественных ремейков XXI века.
Альмодовар вернулся с нежным камерным кино. И хотя он все еще не на пике своего дара, в «Джульетте» присутствуют все особенности его стиля — игра с цветом и фактурой, рельефные женские образы. При этом режиссер не стремится к зрелищности, в значительной степени погубившей его последние картины.
С функцией визуального развлечения для фанатов вселенной фильм справляется блестяще. Затрагивающиеся в нем темы ханжеской несправедливости общества по отношению к «другим», лживости обещаний от высоких чинов, морального конфликта свободы действий и ответственности за насилие делают фильм симметричным ответом «Мстителям» из другой комикс-вселенной Marvel.
У прежних «Охотников» помимо прочих достоинств было два сильных козыря: спецэффекты и прекрасно написанные диалоги. В нынешнем фильме спецэффекты по-прежнему поражают (особенно если смотреть в 3D), а вот сценарий оставляет желать лучшего.
Это плевок в сторону слишком серьезного, слишком умного кино. Рефн подтвердил, что ему с таким не по пути, но и положить его на лопатки он больше не тщится. Пусть цветут все цветы, и среди них сыщется место не только голубой розе Линча, но и ядовитому крокусу Рефна.
В итоге получился крепкий динамичный боевик, в котором экшен аккуратно чередуется с комичными ситуациями. При этом создателям картины неведомым образом удалось развить опасный дар предвидения, собрав воедино в сюжете характерные приметы нашего времени — теракты, радикальные марши протеста против мигрантов, массовые беспорядки, посевы в интернет-кампаниях, антиправительственные призывы блогеров с громкими хештегами и коррумпированность полиции.
Комедийный талант Аллена позволяет ему населить пространство смешными (в основном еврейскими) персонажами, но фильм от этого не становится ни комедией, ни даже чисто американским гибридом, именуемым ромкомом. Напротив, он остается родственником меланхоличного европейского кино, французского «поэтического реализма» и поздней «новой волны».
Режиссер упивается историей эмоций, временами напоминающей «Ромео и Джульетту», при этом совершенно не заботясь о рельефности заявленного конфликта личности и общества. Так что «Равные» оказались бы лучшим материалом для клипа какой-нибудь атмосферной электронной скандинавской группы, чем полнометражной картиной.
Фарсовый гиньоль Брюно Дюмона «В тихом омуте» способен удивить поклонников известного французского режиссера.
Поскольку, как говорил Штирлиц, люди запоминают последнюю фразу, смерть героя в поэтическом, 37-летнем возрасте аннулирует все его презренные качества. Зато у зрителей остается ощущение писательского и редакторского ремесла как чертовски увлекательного занятия: ну и хорошо.
По словам режиссера, он вдохновлялся классическими киноработами Росселлини и Скорсезе. Но чем больше высоких аллюзий, тем лучше видна разница между образцами старого простодушного кино, даже не высшей пробы, и нового, оснащенного гораздо большим набором амбиций и подручных средств.
Буддийскую концепцию переселения душ автор фильма подает с верой и убежденностью, которые могли бы показаться наивными, если бы за ними не стоял опыт поколения, к которому принадлежат Лу Рид и Лори Андерсон. Это поколение «детей цветов»: их идеи усовершенствования общества были спорными, но имели важные далекие последствия, ощутимые до сих пор, кроме того, они создали лучшую в ХХ веке музыку, а отчасти и кино тоже.
Может показаться, что Фостер реанимировала пафос политического кино 1970-х с его моралью обреченности индивидуального бунта. Но это ложное узнавание. «Финансовый монстр» венчает по большому счету хеппи-энд, в политическом кино возможный лишь в исторической перспективе
Режиссер Джеймс Бобин смог вплести в пышное убранство своей картины вопросы, над которыми в связи с книгами Кэрролла обычно задумываются редко: что случилось с Безумным Шляпником в детстве, отчего у Красной Королевы такая большая голова, когда жизнь в реальном мире становится разочарованием и насколько важная вещь семья.
После «Властелина колец» Питера Джексона соразмерной фэнтезийной франшизы в кино не появлялось. Но «Варкрафт» может наконец эту брешь закрыть.
В отличие, скажем, от Бэтмена и Супермена, мутанты Сингера философствуют редко, коротко и нечленораздельно, предпочитая швыряться друг в друга крупногабаритными предметами: от автомобилей до египетских пирамид.
При всей легковесности и откровенной ставке на высококоммерческое развлечение в картине есть неожиданная корреляция между нынешней политической обстановкой и разделением мстителей на красных и синих. Супергеройские проблемы и личные вендетты напоминают актуальные разногласия между реальными супердержавами
Современная трансцендентная история с призраками, щеголяя сай-фай-терминологией, в конечном счете оборачивается меланхоличной тягучей лентой о любви на расстоянии с провалами в сценарии.
Хиршбигель опытным путем пришел к тому же выводу, что и несколько поколений немецких режиссеров за последние 50 лет — от Петера Фляйшмана до Михаэля Ханеке: фашизм — органический компонент немецкой души, а Гитлер лишь выставил его на всеобщее обозрение.
«Экипаж» — первый ремейк (а это, что бы ни говорили, ремейк по сути) советского кино, не выглядящий ни пародией, ни огламуренной копией.
«Винил» чисто технически, монтажно сделан, скорее, как очередной большой фильм Скорсезе, нежели, как сериал. И именно участие мастера позволило «Винилу» выйти за рамки сериального продукта «на производственную тему».
Только неисправимые радикалы, не отворачивая глаз, продолжают заниматься столь же неисправимой природой человека. Ласло Немеш — один из этих немногих. Он берет на себя смелость воссоздать кромешный ад Освенцима, войти в него и заставить зрителя испытать эффект полного погружения.
Бен Уитли снимает свой фильм как серию арт-фотографий в духе 1970-х годов с интересными ракурсами, его манера напоминает то Стэнли Кубрика, то Франсуа Трюффо, также увлекавшихся антиутопиями. Ему удается показать, как внешне благовоспитанные люди сходят с ума и впадают в анархию, так же убедительно, как это было в «Репетиции оркестра» Феллини.
Многобюджетный ремейк благодаря экшену, юмору и музыкальным номерам имеет все шансы стать классикой уже нового тысячелетия
