Удалось задать безошибочно верный тон телеверсии и подчинить единому замыслу все происходящее на экране, сохранив безумное количество шуток, едких диалогов и откровенно гомерических сцен шедевра, написанного британским острословом.
Шесть новых серий радуют неизмеримо больше, чем прошлогодний старт, — в них больше живости, а остроты, имевшие раньше крайне завуалированный (или беспомощный) характер, стали на порядок язвительнее.
Стивен Найт сумел не только создать убедительное повествование о «подпольных империях» Великобритании, расцветших на ее территории после Первой мировой, но и заново открыть для широкой общественности достаточно любопытные, хотя и давно позабытые страницы истории, изобилующие подтверждениями того, что представленное зрителям — вымысел только отчасти.
Эстетически выверенная, умело снятая операторами «Корона» привлекает аристократическим выговором героев, роскошной обстановкой, нарядами, особенностями повседневной жизни ушедших эпох, но никак не своим содержанием.
Если в отношении первых двух сезонов можно было сказать, что цитаты из тех или иных произведений немного навязчивы из-за прихотливости их использования и подчинения сиюминутным целям, связанным с сюжетными поворотами, то в последнее время нарочитость исчезла без ущерба для тех, кого просмотр детективов привлекает не только визуально
Медицинская драма «Доверься мне» беззастенчиво заигрывает с относительностью реальных и воображаемых социальных ролей, которые человек, при некоторых обстоятельствах, может менять как перчатки
В сериале очень хорошо удалось передать динамику повествования, имеющую в книге куда более одномерный характер.
Творческая команда, работавшая над созданием сериала, сумела собрать воедино и соединить единой сюжетной канвой все основные вопросы, остающиеся без ответа: как может жить церковь и дух в ней, если ее деятельность до последней буквы регламентирована, каково быть священником церкви, обреченной на умирание, так как она не может ничего противопоставить тому, что происходит в обществе?
Итог четырехлетнего повествования подведен, а жители условного Бродчерча, хочется надеяться, обретут право на предсказуемую и скучную, но гораздо более безопасную повседневную жизнь.
Салли Портер удалось снять великолепную сатиру, комедийную по своему антуражу и драматическую по событиям. Тотально абсурдистские диалоги не раз будут вызывать приступы хохота, однако сменять их неизменно будет горькая усмешка.
К сожалению, приходится констатировать, что в современную эпоху вероятность появления таких личностей, особенно в области условной рок-музыки достаточно проблематично. Особенно таких, кто может на излете жизни похвастать импровизированной таблицей периодических элементов, где соединились воедино вдохновители артиста и бесконечный список лиц, им вдохновленных.
Осознание того, что происходящее на экране лишь частично вымысел, а в остальном чуть ли не драма, разворачивающаяся в реальном времени, производит ошеломляющее впечатление.
И Риз Ахмед, и Билли Пайпер стараются, но сюжет, превращающий поначалу хоть и затянутое, но достаточно живое повествование в сиропную политкорректность, душит игру мертвой хваткой.
Фильм ярко живописует как личный, так и профессиональный опыт Лэйнга, с любовью и вместе с тем со строгостью воссоздает его нисколько не идеальный образ для потомков, пусть и не во всей его полноте. Не совсем внятная концовка однозначно портит общее впечатление, но и она не в силах затемнить главный посыл: во всех ситуациях надо сохранять человеческий облик.
Просмотр киноленты не оставляет сомнений: для Кристофера Робина строительство собственной личности и независимого взрослого существования, вполне удачного по представлениям прошлого и настоящего, стало личным подвигом, свидетельствующем о грандиозных усилиях, вложенных в преодоление себя и преодоление застарелых душевных травм.
Полуторачасовые страдания юного Вертера на экране бессобытийны, растянуты и чересчур элегичны, что в какой-то степени искупается британским юмором.
Создателям «Виктории» удалось решить очень сложную проблему — найти идеальное соотношение между изображением личной и публичной жизни героев, частным и общественным.
Ничего, полностью перечеркивающего художественную первооснову, в фильме не показано. И все-таки желание осовременить события, привнеся туда некую «пикантность», сыграло злую шутку с режиссером и загнало его в тупик, выход из которого он нашел в самом конце, и то не с первого раза.
Несмотря на то, что у сериала были все основания стать образцовой агиткой на тему важности поддержания легитимной власти в обществе как всеобщего блага, а также пагубности религиозного фундаментализма, сериал оставляет смазанное впечатление. А оно вызвано, прежде всего, крайне невнятной актерской интерпретацией ключевых персонажей.
Этот экзальтированный, вычурный и откровенно карикатурный фильм переменно смешит и ужасает — на нордический манер, заставляя передернуться от разливающегося по телу холодка, сопровождаемого удивительным гнилостным смрадом, который в первый момент кажется каким-то диковинным благовонием.
Потуги по символическому соединению воедино всего самого «ужасного» — сербов, русских, с какого-то перепугу — еще и болгар, Советского Союза, с приплетением до кучи еще и неведомой криптовалютной зверушки… это уже не просто развесистая клюква, но клюква в сахаре
«Настанет день» — достойное продолжение датской литературной традиции двадцатого века, богатой на тонкий психологизм в описании трагедий маленького человека, его чувств, а иногда и их отсутствия.
Отличная актерская игра, правдивость изображаемого на экране, тщательно продуманный сценарий, где практически каждая реплика — причем обычно незамысловатая — становится мелким, но поразительно тонким и четким штрихом, высвечивающим новые грани повседневной реальности.
Самый главный вопрос, который ставит режиссер, достаточно смел: это не извечное «почему?», с поиском понравившегося ответа и последующей подверсткой сценария с бóльшим или меньшим мастерством по части достижения поставленной цели. Куда более важный вопрос — «зачем?»
Режиссерская работа Джулиана Фарино и сценаристская обработка Стивена Бутчарда берут за основу острые и сильные переживания героев восьмидесятых, перенеся события в современную эпоху и, вместе с этим, лишив происходящее всякого драматизма. Симптоматично и грустно, но тем не менее достаточно верно
