То есть перед нами одна из самых поразительных картин сезона. Отправляясь на голливудский мультфильм о приключениях пушистого авантюриста, ожидаешь чего угодно, но никак не встречи Кэрролла с Миядзаки и галлюциногенного путешествия на небесный остров Лапута, где матушка Гусыня размером с Годзиллу сторожит цыпленка, несущего золотые яйца, с которыми подсознательно идентифицирует себя испытывающий психологические проблемы Шалтай-Болтай.
«Живая сталь» — кино, в котором не только роботы ведут себя как люди, но и люди — как роботы. В том, как двигаются, улыбаются и говорят персонажи фильма, человеческого не больше, чем в выходящих на ринг механических разрушителях. Вся разница в том, что одни неуклюже размахивают железными кулаками, а другие — семейными ценностями.
«Пункт назначения» рассчитан на простое садистское удовольствие. Краткое знакомство с главными героями снимает с публики всякое чувство вины за предвкушение скорой расправы над этими никчемными и малоприятными созданиями. Похотливый толстяк отправился в массажный салон; так-так. Стерва решила сделать себе лазерную коррекцию зрения; ну-ну.
А чего еще ждать от кино для дошкольников? Если первых «Детей шпионов» радостно смотрели и родители, то с каждой новой серией штанишки целевой аудитории становились все короче. А теперь их, кажется, пора менять на подгузники.
Из нового «Конана» тоже нечего вспоминать, зато сценарных нелепостей поменьше и скучать почти не дают. Все время кто-то с кем-то рубится. Степень кровавости и натурализма выросла на порядок. Старый-то «Конан» был очень целомудренным: всего две отрубленные головы, и то одна — за кадром. Не то теперь.
В абсурдном жанровом гибриде «Ковбои против пришельцев» режиссер Джон Фавро снова доказывает, что с хорошими актерами может сделать приличное кино из самого идиотского комикса. Сюжет полностью описывается названием.
Есть два Ирака, как бы говорят нам своим новым произведением европейские кинематографисты. Один подлинный, мужественный и честный, другой погряз в крови и разврате. И пусть у этих двоих одинаковые усы, людей доброй воли не проведешь. Люди доброй воли заглянут прямо в глаза, узнают всю правду и безжалостно изведут дурное семя. Уже извели. Теперь вот только надо художественно оправдаться.
Комедия «Несносные боссы» буквально иллюстрирует избитую поговорку «Я начальник, ты дурак» и неожиданно удачно включает в сюжет рекламу немецкого автопрома. Дураков трое, они необаятельны и безнадежны, но авторы фильма почему-то предполагают, что мы должны им сочувствовать.
В сущности, история «Первого мстителя» как раз о силе и глупости пропаганды. С чего бы болезненному и хилому Стиву Роджерсу (Крис Эванс) так рваться на фронт? Его страну не бомбят, о войне он знает в основном из агитационных роликов, которые крутят перед киносеансами. И завидует знакомым бравым парням в красивой форме, которые завтра полетят за океан сражаться с абсолютным злом.
Текст умнее автора: когда понимаешь это, автор не умаляется, а вырастает. Сделать нечто, что совершенней тебя, — что может быть грандиознее. В «Древе жизни» Терренс Малик проникает в суть киноязыка, в материю кино.
Если «УС-2: Предстояние» было адом, то «УС-2: Цитадель», конечно, чистилище. Помнится, некоторые представители бесовского племени кинокритиков еще по поводу первой части говорили, что все происходящее в фильме можно объяснить единственным образом: герои умерли и это их посмертное видение. Все претензии насчет логики, достоверности и прочих досадных для большого русского режиссера мелочей снимаются разом. Относительно части второй вряд ли можно возразить тем наблюдательным людям, кто после премьеры заметил: ну тут уж точно все умерли в самом начале.
В «Кочегаре» Алексей Балабанов достиг невиданной простоты и невиданного совершенства
Эта донская Мексика недорого стоит, пока ее населяет схематичная малохольная молодежь. Зато когда тиски затягиваются, сближая героев-антиподов Серебрякова и Бондарчука, у каждого из которых своя правда и страсть, начинается вполне полнокровное кино.
Русский вариант «Мертвеца» Джармуша? Несомненно. Но только перенесенный из насквозь игрового пространства вестерна в знакомую до икоты социально-бытовую среду, а из области метафизики — в плоскость морали. Эхо войны? Да, но без надсадных обличений. Просто так история наглядней.
