Сюжет про Человека и Всемирную паутину, про одиночество в Сети и опасность пропасть навсегда в виртуальном мире возникал в кино уже не раз и не два, и не оригинальностью подхода, а именно воплощением этой нехитрой, в общем, идеи интересен фильм Спайка Джонса.
В «Зимнем пути» может раздражать многое: вялость, манерность, драматургическая несобранность (завязка почему-то возникает в середине действия), но на другом полюсе — очевидное сочувствие и неподдельный интерес автора к героям, что, как известно, дорогого стоит.
В «Волке с Уолл-стрит» Мартин Скорсезе подарил своему любимому актеру едва ли не лучшую из его ролей, но это далеко не единственное достоинство нового фильма великого режиссера.
И какой бы изящной ни была задумка прочесть Гоголя как Конан Дойля и объяснить все происходящее причинами, лежащими в сугубо материальной плоскости, исполнение заставляет усомниться: а сами-то авторы способны просто пересказать, что в их фильме происходит, что из чего вытекает и кто — если цитировать другую бессмертную повесть — на ком стоял?
Поскольку фильм рекордно короткий, за что авторам отдельное спасибо, можно предположить, что материала изначально наснимали довольно много, но потом его безжалостно порезали, а на нестыковки и неясности просто махнули рукой. В конце концов, формат «на Новый год пойти поржать и посмотреть на красивых женщин» совсем не требует безупречной логики развития сюжета.
Но как хороший человек — это еще не профессия, так и добрый фильм — еще не кино. К сожалению, три четверти новых «Елок» похожи на кино, примерно как сборник анекдотов на художественную литературу.
«Капитан Филлипс» — фильм мощный, увлекательный, познавательный, явно претендующий на попадание в несколько оскаровских номинаций, да еще и с Томом Хэнксом в главной роли. Одним словом — тот случай, когда отправиться в кино стоит не только лишь любителям экшна.
Непонятно только, зачем были затрачены все эти усилия. Рассказать веселую сказку о том, что коррупция — легко победимое зло? В реальности дело зашло уже слишком далеко, чтобы подобные сказки вызывали симпатию. К тому же отдельные элементы «Курьера из рая» были многократно прокручены в десятках других картин: от «Антикиллера» до балабановских «Жмурок», а собранные вместе, никакого нового качества не приобретают. Да и Хлебородов, прямо скажем, не Балабанов.
«Оттепель» — только по хронометражу сериал, а по качеству изображения, режиссуре, драматургии — настоящее кино, причем из тех, что появляются редко и оставляют долгий след.
Одна из лучших ролей Хабенского, за которую он получил главный приз «Кинотавра», стала очень важной не только для актера, но и для всего современного российского кинематографа: не сильно богатый на интересные характеры, в лице Служкина он приобрел явление уникальное.
На экранах — одна из самых остроумных российских комедий за весь постсоветский период.
«Сталинград» Бондарчука при всей его насыщенности бытовыми, накопленными пытливым драматургом деталями войны похож на фильм-оперу, на произведение, повествующее о событиях, которые уже не могут восприниматься на реалистическом уровне.
О мировом финансовом кризисе и о том, как сказался он на судьбе Америки, фильмы уже снимали, но рассказать об этом так, как сделал Вуди Аллен, не смог никто. Его Жасмин становится чем-то вроде родины-матери: прекрасной, глупой, поруганной и бесконечно жалкой.
Это все-таки не тема «кому на Руси жить нехорошо», скорее — что такое «жить» в современном понимании слова.
Фильм Лопушанского, при всем глубоком неприятии автором революции, хоть и сделан в модном формате «копродукция», родом не из Петербурга, а из Ленинграда, из старой ленфильмовской школы, и парадокс в том, что сегодня он смотрится не как ретро, а почти как новаторство.
Фильм идет 1,5 часа, зритель почти не скучает, а тем, кто будет настаивать, что это ни минуты не кино, легко возразить: какая разница, если люди смотрят. Тем более и мораль в пьесе духоподъемная: не бойтесь говорить и узнавать правду, в вашей жизни на самом деле всё не так скверно, как вам кажется.
Отчего-то Муратову принято считать мизантропом. Но таких жизнеутверждающих фильмов, как ее почти десятилетней давности «Настройщик» или нынешнее «Вечное возвращение» еще поискать не только в российском, но и в мировом кино.
Оба актера жизни и на экране — ярчайшие представители гетеросексуальной части мужского населения, но то, с какой смелостью, тонкостью и любовью к своим героям они запечатлели этот происходивший в реальной жизни гомосексуальный роман, вызвало восхищение и аплодисменты каннской аудитории.
Фильм Соррентино — о слиянии вечного и сиюминутного, об упадке и разрушении и о том, что каждый проживает этот упадок по-разному. Моментами он достигает совершенно поразительных высот, но выдержать бессюжетное повествование в 2,5 часа дано не всем.
Из всех фильмов франшизы этот кажется наиболее злободневным — и не только потому, что выходит на экраны почти сразу после бостонского теракта. Как заявил режиссер Шейн Блэк, ему хотелось показать настоящих злодеев, а не просто «борьбу двух парней в железных костюмах». И это в «Железном человеке-3» удалось вполне.
Чисто по-режиссерски — по точности деталей эпохи, по выразительности каждого персонажа — работа Петра Буслова в «Высоцком», на мой взгляд, сильнее. Но как целостное произведение «Легенда», думаю, вызовет больший энтузиазм в профессиональном сообществе.
Фильм Антона Мегердичева имеет то неоспоримое преимущество, что он отечественного производства. Это наше метро, наш Центральный округ, наша точечная застройка, от которой город скоро провалится в тартарары, и наши изнемогающие от трафика улицы, панорама которых так удачно вмонтирована в фильм.
Хорош ли «Билет на Вегас»? На мой взгляд, нет. Есть ли от него, цитируя классику, какая-либо польза, кроме вреда? По-моему, есть: наглое, беспринципное наступление на территорию так называемого доброго кино. Ведь сколько бы критики ни объясняли, что «доброта» — это не что иное как цинизм авторов, помноженный на невежество публики, толку чуть.
«Ржавчина и кость» стала, скорее, разочарованием фестиваля. Начать с того, что автор жестокого и бескомпромиссного «Пророка» снял слезливую мелодраму, и явно почувствовал себя на чужой территории — настолько, что повороты сюжета фильма порой заставляют вспомнить индийское кино.
Новый фильм Тарантино соткан из изумительных, поражающих виртуозностью сцен, смешных шуток и фантастических диалогов. «Джанго освобожденный» — это филологическая поэма, кино, где слово значит ничуть не меньше визуального образа, а магия речи держит зрителя в напряжении, точно так же, как бурно развивающийся сюжет.
