Ларионова уже сейчас хочется поставить в один ряд с Борисом Хлебниковым и Наталией Мещаниновой. Его сценарный и режиссерский дебют изящно вписывается в строку больших трагедий маленьких людей — жертв социального уродства.
Гуань Ху обращается к новейшей волне рубежа веков, ныряет в эпоху катаклизмов — экономических, культурных, социальных, — когда мир выглядел большим и жестоким, а человек — маленьким и уязвимым.
Души, пребывающие в темных водах бессознательного, обретают тело и утаскивают на дно любого, кто ищет в них ответы. Страхи всех одиноких матерей выходят наружу, отращивают себе конечности, чтобы забрать с собой чад.
Возвращающийся к истокам своей культуры Хамагути напоминает: порой, чтобы хоть на время забыть о вселенском хаосе, нужно лишь остановиться и осмотреться вокруг.
Смена ценностных ориентиров и стремление к модернизации общественной жизни — далеко не новая концепция в политике Казахстана, о чем, вероятно, и хочет подспудно заявить режиссер, перекидывая зрителя от высокопарных речей к фарсу и обратно.
