В основе «Лихих» лежат реальные события — кровавая война преступных группировок на Дальнем Востоке. Самый подходящий сюжет для режиссера «Майора» и «Дурака»: в историях, наполненных мрачным зверством, он чувствует себя как рыба в воде.
И все же «Черный пес» — это фильм не про дружбу человека и собачки, каким его хочется представить, прочитав синопсис.
Самым же главным — буквально фильмообразующим — выступает тандем Цыгановой и Лядовой: их появление в одном кадре заставляет «Чистый лист» сиять.
Вселенная требует от ленты высокого градуса безбашенности, брызг ненатуральной крови и юмора на грани приличия — и именного этого ей, по итогу, больше всего не хватает. В моменты просветления фильм веселит простоватым юмором, фактурными героями второго плана (чего стоит распутная владелица местного салуна Мокси в исполнении Джины Гершон) и по-хорошему «спиномозговым» экшном.
Лента то и дело меняет ориентиры, жонглируя кинематографическими приемами: качаясь то в сторону легендарной «Догмы 95», то в направлении «Межсезонья» Александра Ханта, она старается изобразить чувство тотальной дезориентации человека, осознавшего себя на большой глубине без спасательного круга.
Мини-сериал по книге Амора Тоулза оказывается жизнеутверждающим путешествием по истории России, какой ее видит очарованный романами Толстого западный интеллектуал: даже в холодном и жестоком мире диктатуры пролетариата не спрячешься от метаний «загадочной русской души».
От фильма, сочетающего в себе почти эротическую откровенность и женскую искренность «Бриджит Джонс», нормально ждать хэппи-энда. Но «Природа любви» — не просто смешной ромком с элементами сатиры, но еще и нетривиальное рассуждение о, собственно, специфике высокого чувства.
И всё же «Свет» не просто описывает душевный кризис, но оставляет надежду на то, что искру в человеке можно разжечь повторно.
Режиссер Магнус Мартенс хорроры не снимает, да и вряд ли когда-то к этому придет. Зато ему не чужда ностальгия по кинематографу восьмидесятых, отметившемуся настоящим бумом детских и подростковых страшилок: «Гремлинов», «Зубастиков» и прочих «Гоблинов». Не столько всерьез страшных, сколько одиозно смешных и содержащих в себе удивительно много черт жанра семейного кино.
Зритель уже в полной мере погрузился в деконструкцию женских стереотипов. Теперь у него появилась возможность рассмотреть обратную сторону мифа о «суровых сибиряках», которые в перерывах между вахтами также могут переживать панические атаки и экзистенциальные кризисы.
Такого взрослого взгляда на, казалось, детскую проблему — простое и наивное «хочу, чтобы лето не кончалось» — российскому кино очень не хватает.
Гондри, конечно, чудак, но перед собою честен. «Книгой решений» он не обеляет несчастного автора, а говорит прямо: какими же слепыми идиотами могут быть режиссеры, не видящие дальше собственного носа.
«ФК «Родина»» пытается не культивировать миф о девяностых — тех, которые или вернутся, или вовсе никуда не уходили, — а доводит его до состояния шутки. Терапия смехом — последний рубеж борьбы с фобией нового лихого периода.
«Молодой Папа» — уж точно не прогулка в парке, но тревожное приключение по человеческой вине, доводящее предвыборную возню в провинции до состояния религиозного транса.
Главную же характеристику саге дал сам Сергей Шаргунов — это «семейный портрет на фоне горящего дома», попытка сохранить себя и близких в момент творения истории.
В своей грубости «Гонщики на драйве» — очень ностальгическое кино, всецело верное духу оригинала: это все-таки история про раздолбаев на дорогах, которые так и не смогли за прошедшие десятилетия повзрослеть.
Похоже, нулевым требовались именно такие герои: немного нелепые ребята с нашего двора, обладающие сверхъестественной удачей, помноженной на обостренное чувство справедливости.
Вооружившись DIY-кадилом, «Наследие» рассказывает историю взросления, которое приходит через первый в жизни Руслана настоящий поступок — наверняка, для него судьбоносный.
Космос — бескрайнее пространство фантазии, в нем может произойти любая странность. И если, чтобы поразить зрителя, нужно превратить планету в звездный крейсер и уронить Луну — так тому и быть.
За счет абсурдного хода, пародирующего конспирологию и искреннюю мрачность, притягательную для дебютантов, «Ниша» обладает огромным потенциалом фестивального проката.
Несколько раз он чуть не переводит драму в семейный триллер, заставляя верить, что «Сын» сейчас слетит с рельс и окажется не тем, чем был раньше. Это чувство посещает при просмотре неоднократно, и тем больнее, когда внезапно нагрянувший саспенс разбивается об очередной лоукост-оммаж на Священное Писание.
Одна из выдающихся черт Михайлова-кинорежиссера — умение вводить зрителя в лиминальное пространство, заставлять его сомневаться в реальности. В новом фильме это состояние «порога» ощущается особенно сильно.
В новых «О чем говорят мужчины» очень мало кино: толком нет действия, мотивации, даже простого смысла. Больше похоже по структуре на видеоблог или стрим харизматичного интернет-селебрити — прибежище для тех, кто просто соскучился по приятным и пустым разговорам выходного дня.
Новый фильм Олега Трофима, сам того не ведая, стал экранизацией не комикса, а идеи легендарной жевательной резинки «Love is…», наводнившей отечественные ларьки в тех самых девяностых. Обертка была красивая, но вкуса хватало на минуту от силы.
«Реквием» и настоятельно просит: не делайте из Алёши Балабанова режиссера раскола. Он был совсем про другое.
