«Неприлично приторный» — вполне подходящие слова, чтобы описать «Злую». Излишняя сладость, перерастающая в крайне неприятное вкусовое ощущение.
Видит Бог, поначалу хотелось повыискивать в «Еретике» критические недостатки, и поругать современный хоррорстрой, и покритиковать студии а-ля A24, которые, стремясь быть не такими как все и оторваться от задалбывающего мейнстрима, сами начали превращаться в задалбывающий мейнстрим. Видит Бог, хотелось. Видит Бог, не получилось.
Случай «Хищных земель» — это когда титры наступают в принципе, и слава богу. Лента не ужасна, но и резко срываться в кинотеатр ради неё не советуем.
У Бэйкера преимущественно решают люди, а не то, как и с какого ракурса их сняли. «Анора» не стала исключением. Невозможно не влюбиться в пылкую, деловую, сексуальную и в то же время хрупкую и нежную Майки Мэдисон.
«Безумию на двоих» банально нечего предложить человеку, который хочет посмотреть качественное зрительское кино. Впрочем, и «деликатесные» синефилы, пришедшие в кинотеатр не за фильмом, а за витиеватым концептом и дерзкими режиссёрскими трюками, окажутся в печали.
«Субстанция» замешалась ядрёная. Жуткая, омерзительная, волнительная, неожиданно забавная, эмпатичная через край и стильная до безобразия.
В чём же подвох? А нет его. Просто «Ромул», чёрт возьми, свеж и бодр.
У всей этой гоп-компании получилось кино, несмотря на его грузность как по части продолжительности, так и в разрезе сложночитаемых символизмов и глубоко скрытых смыслов, неиронично интересное.
Команда Элая Рота старалась не ударить в грязь лицом и, мы это прекрасно понимаем, прошла через много мучений, создавая фильм. Но у них не получилось. Проект на «троечку» и на один раз.
«Дэдпул и Росомаха» прописывает ещё более безбашенный modus operandi для Кинематографической вселенной Marvel, чем бывало прежде, — «Война бесконечности» и «Финал» курят в сторонке.
Очередное «Тихое место» никогда и ни за что не войдёт в учебники. Зато лишний раз напомнит, что в хорошем хорроре главенствует не умение блюсти традиции, а неожиданные мутации этих самых традиций.
Разрывающегося между эстетством и террором «Собирателя душ» в принципе сложно описывать. Зато просто ощутить его демоническую силу и ещё проще — впустить «друга, что живёт внизу» в сердце, о чём Перкинс — мастер смешивать животный страх с человеческим горем — уже не первую свою картину нас предупреждает.
Подражающий американскому телевидению 70-х, фильм «Полночь с дьяволом» на удивление точно воспроизводит телевизионную эстетику, закидывая её в миксер к культовым хоррорам эпохи VHS и теориям заговоров.
Могло быть, конечно, и хуже, но и ведь лучше могло быть тоже: как минимум — короче, как максимум — целостнее.
В общем, срывом башни тут даже и не пахнет. Но и нервным срывом — тоже. Ничего особенного, как и ничего совсем уж разочаровывающего. Это просто Ричи. Ричи нового образца — суперпродуктивный, рукастый, деловой, маститый киношник мирового уровня.
«Нежный восток», содрогающий гипнотической формой и ошеломляющий сбивчивым наполнением, в открытую не скажет, за что его следует любить и к каким из его уроков нужно прислушиваться в первую очередь. Но след он оставит — если не в истории мировой кинематографии, так в вашей голове — наверняка.
Вильнёв со товарищи ныряют в зыбучие пески верящего в надежду и культивирующего прогресс направления сай-фай, зная, что любое неаккуратное движение может привести к их гибели. Однако награда за преодоление этой смертоносной жанровой пустыни и выживание в холодной ночи вечности слишком пленительна, чтобы отказываться от риска и идти проторенными тропами.
Даже самые очевидные и напрашивающиеся сами собой трактовки могут вмиг пойти лесом — чуть ли не на ровном месте можно их смять и выкинуть в урну, настолько гибким вышло у Любови кино.
Мельвиль, даже в том произведении, которое он с самим собой привык не ассоциировать, остается мэтром. Остается авторитетом не слова, а дела.
Однако мы рассматриваем это кино в разрезе не политическом, а художественном. И с этим делом у новоиспечённых «Мастера и Маргариты» всё в порядке, даже если держать в голове все вольности, на которые создатели пошли ради нового любопытного прочтения классики.
В целом «Воздух» достоин похвалы. Он не глуп и не претенциозен, он достойно выглядит и не скатывается в авиационный боевик. Он про войну, но зрительской слезой не манипулирует, предлагая нам взглянуть не на то, «как ужасно это было», а на то, «почему такого быть не должно».
Химера Рорвахер — заглянуть по ту сторону экрана, вышивая красные сюжетные нити и блуждая по лабиринтам визуального опыта. Её кино — воплощённый релакс. Её мир дарит надежду. Её режиссёрский стиль самоценен даже в отрыве от философских подоплёк и диалогов с античными мифотворцами. Её самый главный урок для нас с вами — нет вреднее мечты, чем отсутствующая мечта.
Как автор-формалист Манн не подводит — его новая работа изящна, как изгибы кузова винтажного гоночного болида, тактична, как механик на пит-стопе, и убедительна, как новостная сводка от стрингера, случайно запечатлевшего лютое ДТП.
«Убийцы цветочной луны» — это большое кино от большого мастера. Однако его подкашивает неспешность там, где можно было бы поспешить, и рыхлость в тех местах, которые прежний Скорсезе забетонировал бы раствором из хлёстких диалогов, отчаянных операторских решений и взрывов тишины. Снято круто, смотрится тоскливо.
«Мальчик и птица» — во всех отношениях большое событие и для студии Ghibli, и для Миядзаки, однако не шибко значительное для зрителя, который пришёл в кинотеатр только лишь балдеть от формы, а не поражаться глубинам содержания.
