Если вам понравилась первая часть, вторая покажется такой же увлекательной.
«Это все Агата» действительно заметно отличается от всего, что уже выходило. Проект исследует колдовскую изнанку Marvel и делает это в саркастической манере янг-эдалтовых фэнтезийных сериалов. И никаких вам супергероев.
Что появилось раньше: желание ублажить мужской взгляд — или его диктат, деформирующий женщин? Фаржа отвечает недвусмысленно — иронично вооружившись не только чудо-препаратом, но и всем арсеналом маскулинных объективирующих паттернов.
Чем ближе финал, тем сильнее «Жокей» походит на стилистическое упражнение. Хотя для магического реализма это и не порок.
Назвать историю Агнес универсальной и растянуть ее до сегодняшнего дня, конечно же, нельзя. Однако ужасы XVIII века, несмотря на условности жанра и эпохи, пугающе легко проецируются на сегодня.
Всё это как бы и отвечает бунтарскому духу Лимонова-Эдички, но кажется вторичными по отношению к истории Виктора Цоя и Майка Науменко. А это всё-таки два совершенно разных бунта.
Речь в фильме не просто о доброте, как слишком уж явно следует из названия, но об очень специфическом ее виде — даже любви, существующей в контексте динамики власти.
Все эти элементы призваны не столько напугать зрителей сами по себе, сколько передать глубину отчаяния, жертвой которого стала Агнес. Благодаря этому картина раскрывается по-другому и оказывается не хоррором, но гнетущей психологической драмой о женской доле в Австрии на заре Нового времени.
Гласс смешивает в «Любви» сразу несколько жанров — криминальный триллер, драму, экшн, ромком и роуд-муви. Отдает дань уважения любимой эпохе, но при этом умудряется не превратить картину в сомнительный набор жанровых элементов.
В картине сливаются две несовместимые жанровые формулы: голливудский космический сай-фай и авторская социальная драма со всеми присущими ей натуралистическими проявлениями. Без конкретики, но с пафосом деревенщины легким движением лазерного меча превращают космооперу в звездофарс.
Неясным остается и то, насколько вообще серьезной режиссер задумывал вторую картину: происходящее на экране вроде и намекает на тотальную иронию, но выглядит это довольно неряшливо — и если комично, то непредумышленно.
«Ветер крепчает» был внимательной рефлексией на тему авторства, «Мальчик и цапля» — беглый, но пристальный взгляд на фильмографию, такую крепкую и богатую, что мало какой режиссер сравнится. Может быть, даже взгляд словно из-за плеча, прощальный обзор всех высот, которых достиг режиссер, с легким равнодушием и почтением, не нуждающимся в пиаре.
Зритель, особенно японский, привык умиляться кавайности детей на экране, но также готов сопереживать их судьбе, зная, что юный возраст не защита от трагедий. «Котаро живет один» смог объединить оба ощущения — причем в непривычном соотношении: переход от кавайности к требованию эмпатичности так прямолинеен, что сбивает с толку.
Легкость — и в саундтреке Акико Яно, и в набросочной, но все же детальной прорисовке героев, и в комизме драм Ямада — раскрепощает и успокаивает. Как и присуще «ломтику».
Сюжет «Купе номер 6» — простой как шпала, и так же безотказно работает. Пространство поезда заставляет героев сблизиться и бессловесно понять друг друга настолько органично, что в том же купе оказывается и зритель. И вроде бы простая истина — человеку нужен человек, — но менее весомой она не становится.
Во втором сезоне не пострадал баланс комического и драматического: более выразительные переживания героев усилили эффект каждой колкости.
Хара́ктерное расширение и без того гротескной вселенной, где Рената Литвинова не только создательница, но главный субъект и объект.
Ratchet можно перевести как «трещотка». Именно такая характеристика подходит сериалу: вызывающий и резкий, неестественный шум, составленный из смеси жанров и реминисценций, который существует ради громкости, но никак не гармонии.
