Это одно из самых пронзительных и личных признаний очень техничного художника, который все же верит в божественную суть искусства и тот диалог, который каждый настоящий мастер неустанно ведет с совершенством.
Американская киноакадемия разглядела в насквозь санденсовской, артистически нонконформистской «Красоте по-американски» национальный фильм года. Смелость, которую едва ли можно переоценить.
Нежный герой Джонни Деппа и не думает пробуждаться ото сна. Он должен лететь дальше. Ведь полет во сне, если верить сонникам, это и есть взросление.
Это не фильм о растраченной впустую жизни, не печальная история алкоголика, а скорее нежнейший отчет о пересечении двух раненых жизнью людей в пространстве.
Несмотря на мудреный сюжет, выверенный до последней запятой стиль, ловкие отвлекающие маневры, вроде вставной новеллы про незадачливого убийцу с пылесосом, Линч умудряется дотянуть до черты, отделяющей явь от вымысла, и обозначить четкий предел для фантазий. Он настойчиво шепчет с экрана в зал: «Пора просыпаться!»
Большая часть фильма — подробнейшим образом показанный процесс отшелушивания того, что было, от того, что любил.
Широта возможностей Тарантино завораживает. Поэтому и «Чтиво…» не занюханная коллекция кинематографических курьезов, а само мясо кино, плоть, разорванная и сшитая для новой жизни.
Не впадая в ностальгическое любование жалюзи и шляпами, не полируя экран игрой света и тени, Роман Поланский вместе со сценаристом Робертом Тауном изобретает «неонуар».
Кино словно рассыпается, но при этом не перестает существовать, продолжаясь даже после окончания титров.
Все элементы картины взаимодействуют с точностью хорошо отлаженного механизма.
Самый смешной и кровавый из всех способов повзрослеть.
Действие кажется бессобытийным, но тем сильнее кульминация: самое страшное случается в финале, и рассказать о пережитом потрясении Малю удается веско, но без пафоса.
Новые готические откровения типа «Сумерек» смотрятся на фоне «Ворона» беспомощным карамельным петушком.
«Охотники» — это историческая встреча Мюррея с сопливым зеленым призраком. Это фразы «Кто считает вам налоги?» и «К чему волноваться? У каждого из нас атомный нелицензионный акселератор за спиной». Это лейтенант Рипли в шелковой сорочке. Вечные ценности вне времени.
Бескомпромиссный спор с суровым «отцом» — начальником Шоушенка — за право покинуть отчий дом. Энди, бегущий из тюрьмы, ставшей ему домом (а может, из дома, ставшего ему тюрьмой), по сути, рождается к новой жизни.
Не зря через шесть лет после «Человека дождя» в другом фильме о дурачке, ходящем по миру, без малого четыре десятилетия новейшей американской истории предстанут самым настоящим фарсом, выжить в котором под силу лишь простодушному, для которого мир — коробка конфет.
Визуальная роскошь уступает место минимализму, и можно легко разглядеть в скромном сюжете потенциал высокой трагедии.
Такому жизнетворчеству теней на пленке, таким легким актрисы, обеспечившим дыхание картины, позавидовал бы Ларс фон Триер, автор антиголливудского киноманифеста «Догма» и известный ненавистник Америки.
Если отвлечься от кожаной маски Ганнибала, бабочек «мертвая голова» и фэбээровской фанаберии, то выяснится, что на экране в тысячный раз встречаются красавица и чудовище. Она — теплая, пугливая, в дешевых туфлях, он — подтянутый, острый, с нестандартными кулинарными предпочтениями. Сходятся два одиночества.
Как всегда у Педро Альмодовара, «Все о моей матери» — где-то между мыльной оперой и высокой трагедией. Пародия с сердцем. Между смертью и фразой «Я не хочу, чтобы чужие видели, как я подделываю Шагала» — несколько минут. Между страшным горем и жизнерадостной улыбкой даже склейка едва помещается.
Картина фонтанирует абсурдными гэгами, и среди них случаются грандиозные.
Фильм, конечно, детский, но очевидно, что авторы путают детей с умственно отсталыми.
Ли Дэниелс пробуждает интерес и уважение к одной из самых неприятных героинь, появившихся на экране в последнее время, да и просто дает надежду там, где надежды быть не может.
«Что он здесь делает с нами?» — спрашивал Богарт с экрана, и вопрос оказался пророческим: теперь Джексон действительно — с ними. Лондонские концерты не состоялись, и Ортеге пришлось ставить уже другое шоу — похороны поп-короля, которые транслировались на весь мир. Но «Вот и все», к счастью, остался фильмом-репетицией: начисто лишенным пафоса показом работы суперпрофессионала.
