Одна из отличительных черт «Ходячего замка» — обозначение войны как состояния абсолютного зла, в котором нет правых и неправых сторон. Так Хаяо Миядзаки напоминает, что — вне зависимости от происхождения, территории, религии или национальности — никто не заслуживает агрессии и жестокости.
«Ученик. Восхождение Трампа» — размышление, вытекающее в приговор, и грустная сатирическая фреска об антисупергерое на вершине золотой башни.
Но главное — это изображение медленно надвигающейся мировой и человеческой катастрофы, к внезапному удару которой никак нельзя подготовиться, а после — оправиться.
Кропотливая работа команды и актеров на главных ролях дала свои плоды: фильм сложился крепкий, умеренно жесткий, не приторно-ностальгический, но оставляющий в приятных, хоть и грустных размышлениях.
Но, с другой стороны, смысловое наполнение «Чумного доктора» и «Игры», искажающее контекст через сказочную условность, но подкрепленное сильной операторской работой, качественными боевыми сценами и грамотно освоенным бюджетом, и впрямь не смотрится смешно.
Именно отождествление себя со своим преследователем, протянутое через семь эпизодов красной нитью, не позволяет однозначно утверждать, что Ричарду Гэдду не терпелось извлечь выгоду, невзирая на последствия для реальных людей. Но, по-видимому, не терпелось Netflix.
В финальном акте с практически оперным величием раздается пацифистское послание Миядзаки, успокаивающееся философским послесловием: излечиться от утраты и травмы нельзя, но пережить их — вполне. «Забывать — это нормально», — скажет цапля. И начнется новая жизнь.
Жюстин Трие рассматривает свою героиню в первую очередь как сложную женщину, затянутую в сложную игру, победивший в которой остается без награды.
Тренд — сатирическое подспорье, а не фундамент «Дурных денег». У фильма нет задачи задавить «плохих» моральным превосходством «хороших».
«Кибердеревня» — настоящая избушка на курьих ножках из добротного поп-культурного биоматериала, у которой есть все шансы взлететь на крыльях постмодерна и унестись в край народного кино.
Несмотря на все мелькающие везде и сразу спецэффекты, отсылки к «Бойцовскому клубу», «Любовному настроению» и другой киноклассике, пляску на суперпопулярной теме мультивселенных, это в первую очередь фильм о семье, который эпично провозглашает наивную, но жизнеспасительную необходимость быть добрее и внимательнее к тем, кто рядом прямо сейчас.
«Кольца власти» дают иной взгляд на обожествленную Толкином расу, приземляя ее ранним возрастом. Вторая эпоха лишь предшествует грядущим потрясениям, к которым эльфы вынуждены подготовиться. А для этого им придется «повзрослеть» и отринуть назойливое желание вернуться домой. Возможно, вместе с ними удастся повзрослеть и этому сериалу.
Из милой ностальгической игрушки он превращается в зловещую карусель, у которой сломался механизм, и лошадки с всадниками все быстрее несутся по кругу под хиты 80-х и плохо исполненные реплики на русском языке.
В фильме присутствует попытка сконструировать свежую концепцию для классических жанров. Но оборачивается она пестрым лоскутным одеялом из идей, образов и модно смонтированных сцен, которые должны напомнить отечественной аудитории все, что она уважает.
Встроенная в формат музыкальной драматической истории «CODA» показывает глухих и слабослышащих как людей, живущих полноценной жизнью и старающихся интегрироваться в общество и экономику.
По сути весь фильм — это затянутая презентация героев и их конфликтов, выписанных неубедительной игрой на крупных планах.
Старания трио сценаристов и видение Ридли Скотта наделяют драматургию фильма классической шекспировской экстенсивностью, в то же время заземляя накал страстей и нанося удар романтизации рыцарства.
Это не только встреча артистов из «Друзей», но и напоминание о парадоксальном чувстве единения, которое вызвала у совершенно разных людей во всем мире одна простецкая буффонада в десяти сезонах.
Среди бесконечных гэгов всеми оттенками дискошара сияет романтическая идея о том, что любовь стерпит все испытания, а мечта приведет к загадочной Ноте Спеорга, пусть даже при посильном вмешательстве пронырливых фольклорных эльфов.
Это метафора современного общества, к которому у сатирика свои претензии. В отличие от «Орвилла» Сета Макфарлейна — еще одной пародии на «Звездный путь» — метафора однобокая и поверхностная, как затянувшийся комедийный скетч.
Многочисленные детали сюжета и особенности персонажей Данэм поместила в компактный и, признаться честно, совсем нескучный формат. Просмотр «Кемпинга» сравним с наблюдением за чемпионатом по неадекватности, где каждый участник — по-умолчанию победитель.
Неонуар о попытках раскрыть мировой заговор пестрит символами так же эффектно, как работы Дэвида Линча. Но бесполезно.
