«Я хочу спрятаться» способен разорвать сердце, и никаких жизнеутверждающих лекарств от него не ждите.
Полный оптимизма финал же заставит снова поверить в себя и свои силы, даже если мир вокруг все время шатается.
В этой летописи жизни окололитературной нью-йоркской тусовки внезапно хочется упиваться не тонкостью взаимоотношений молодого поэта и живой легенды (главная линия книги), а детально прорисованным и близким нам стилем.
В прорисованном до деталей пространстве анимации Скэнлона обитают подсмотренные в реальности и актуально поданные типажи.
Не столько драматургический аттракцион, сколько попытка освобождения от семейных проблем.
Вместе с не слишком уж и навязчивым месседжем и китчевой подачей, в «Хищных птицах» уживаются и довольно складный рассказ, где лишь пару эпизодов можно назвать лишними, и под стать языку фильма карикатурные актерские работы.
Своими финальными посылами «Маленькие женщины» не могут не заставить расплакаться от искренней любви и воздушной нежности. Редких чувств на кинопросмотрах 2020 года.
Рич, который тоненькими линиями стеба исчерчивал политику и общество в первом сезоне (помним пеструю, но изобретательную сатиру на Дональда Трампа), в борьбе с мракобесием жителей Средневековья отказывается от малейшего намека на эзопов язык.
Не только блистательно умная и полная документального материала из жизни смотрителей маяков история о застающем врасплох сумасшествии, но и мастерски разрисованное и при этом стилистически выдержанное полотно.
Непритязательных «Дракула» очарует улыбкой Банга или сюжетными хитросплетениями, политически активных — разговором о социальной повестке, а эстетов — новаторским прочтением теперь уже классики эротического хоррора.
Живому классику и доказывать ничего, вообще-то, ненужно. Главное — честно показать историю обычного человека.
Это не косметически отремонтированное ностальгическое высказывание, а глубокое исследование самого себя, своих методов работы и материи кино в целом.
Игра местами выглядит сверхнеуместной, «гиперглупой» и «мегараздражающей», если не видеть в ней внутреннего течения. С одной стороны, это течение, как зеркало, любопытно переворачивает сюжетный ход трилогии нулевых — теперь не из светлой стороны силы рождается темная, а…
Игнорирование социально-политической повестки в не лишенном политики фильме — одна из главных заслуг построенного Нортоном художественного мира.
Это кино все-таки не о любви, а о дружбе, которая подчас может строиться на чувствах гораздо более сильных. И осмыслением этих чувств Долан характеризует не только себя, но и в целом современников.
Несмотря на похвалу от автора, которая обычно не несет ничего хорошего, «Доктор Сон» оказывается изумительным полотном, хорошо чувствующим себя как в придуманных Кингом мирах, так и в необычной фильмографии Флэнегана.
Да, «Хранителей» хочется поставить в один ряд скорее не с предшественниками, а с «Черным клановцем» Спайка Ли, лентой с более авторским прочтением похожих смысловых коллизий. И будет чудовищной несправедливостью не сказать, что «Клановец», со всей важностью поднятых тем, был еще и отлично поставлен.
Не то чтобы повторение пройденного, а скорее залежавшийся на полке десерт абсурда, от которого к финалу полуторачасового действия начинает просто тошнить.
Лулу Ванг удается на примере одной (ее собственной) семьи нарисовать сотни таких, причем разных национальностей. Как ни странно, в китаянке Най Най не так-то и сложно увидеть родную бабушку Машу.
Сюжет картины по-алленовски прост и по-алленовски закручен одновременно.
Бойл берет тот же эликсир бессмертия, что был в руках у Квентина Тарантино во время работы над «Однажды в… Голливуде», и воскрешает человека, для которого по большому счету и должно быть задумано такое кино. Это ли не счастье?
Непристойным монологом бога смерти Бонелло и заканчивает дозволенные речи: как режиссер, он всегда избегает делать выводы, озабоченный скорее точной фиксацией феноменов, чем их неизбежно тенденциозным осмыслением.
Долан снял самое важное для себя кино, закрывая главные из поднятых им ранее тем и создавая себе репутацию не только сверхчувствительного автора, но и в каком-то роде «рок-звезды».
Несмотря на то что формально «Страшные истории для рассказа в темноте» сняты по трилогии страшилок Элвина Шварца скандинавом Андре Овредалом, от именитого режиссера дель Торо здесь больше, чем от всех остальных создателей, вместе взятых. Перед нами все тот же гротескно-ужасающий мир, в основе которого мощнейшая боль, киностихотворение, рифмующееся с «Багровым пиком» и «Лабиринтом Фавна».
