Конечно, всегда есть шанс, что третий акт зрелища как‑то особенно всех поразит и тронет, но с таким невразумительным вступлением-фундаментом, как здесь, это маловероятно.
Согласно авторскому методу, за основу всякий раз берутся образы видеоблогеров с ютьюба (известных и не очень), после чего к реальной истории добавляется большая или малая доля фантастики.
Глядя на статистику «Нетфликса», за жанровый корейский кинематограф хочется в очередной раз искренне порадоваться. Но не отпускает чувство того, что это могло бы быть нечто большее (например, как бы парадоксально это не звучало, в виде полуторачасового фильма).
Когда в большую драму превращается каждый без исключения произвольный момент сериала, становится очевидно, что перед зрителем классика на все времена. А действительно взрывного, надо полагать, драматического финала сезона получается ждать только с содроганием сердца.
В этой абсолютной здравости взгляда Хогг обнаруживается подлинная болезненность: она режет короткие сценки неловких диалогов с уверенностью опытного хирурга, обрамляет их орнаментом из могильных цветов.
Эффект «Лета» — это эффект большого кино в самом традиционном понимании. В руках режиссера-зумера Вадима Кострова нижнетагильский пригород, дача и заросшее озеро становятся маленькой планетой
Когда речь и так находится в центре художественного внимания, логично сделать главным героем стендап-комедию — самый разговорный из творческих жанров.
Здесь слишком много скучных, проходных сегментов, филлеров и режиссерских неудач.
По правде говоря, сериал впечатлит лишь зрителей, не искушенных в жанре азартных игр на выживание. Если брать «Кайдзи» Нобуюки Фукумото за золотой стандарт, то «Игра в кальмара» не выдерживает никакой критики в плане саспенса, интриги и остроумия игровых механик.
Аскетичный реализм разговорного телеромана перемежается короткими видениями и кошмарами, неземные цвета которых надолго отпечатываются на сетчатке. Наконец, на самые умиротворенные моменты припасены по-настоящему шокирующие повороты и извращенные хоррор-образы.
Если из сюжета сериала и можно сделать нетривиальный вывод, так это то, что даже самая слаженная корпоративная махина действенна ровно настолько, насколько эффективны личные качества каждого без исключения участника. В авторском составе самого «Утреннего шоу», судя по всему, хватает слабых звеньев.
Вялотекущее расследование из «Косы» уместно смотрелось бы на эфирном телевидении, которое можно смотреть фоново, не задумываясь в принципе, что за канал идет по ящику.
Бритком «Вверх дном» плохо поддается соблазнительному пересказу. По факту здесь практически ничего примечательного не происходит, но благодаря чистой островной магии смотрится сериал крайне упоительно.
«Девять незнакомцев» — сериал, вобравший в себя все атрибуты престижного ТВ (кроме впечатляющего ансамбля это, например, видный инди-режиссер Джонатан Левин), а на деле оказывающийся банальной экранизацией так называемого аэропортного романа.
«Кафедра» выдерживает практически идеальный баланс между слэпстиком и литературными отсылками, между семейной драмой и скорострельным злословием, между тонкой сатирой на актуальную повестку и разносом ретроградов.
Еще до того как зритель мог бы быть очарован героями-подростками или хотя бы начать различать их по именам, серии почему‑то начинают концентрироваться на отвлеченных линиях соседей и родителей.
Анимация, хоть и скованна в движении, выдержана в прекрасной ретроэстетике, раз в пару минут сериал стабильно ошеломляет ракурсами и образами. Иногда стоит отключить рациональное полушарие, расслабиться и поплыть по течению авторской фантазии, ровным счетом ничего не понимая в происходящем.
Парадоксальным образом такой качественный, актуальный и яростный телеспектакль выглядит кинематографичнее иного фестивального кино.
Масштаб замысла Анно стал понятен только сейчас. Когда в 2007 году он запустил серию кинотеатральных ремейков своего главного детища, это выглядело как в первую очередь коммерческий ход.
Как и другой выдающийся сериал про мечты и разочарования миллениалов, хип-хоп-ситком «Дэйв», «Мистер Кормен» — это полноценная энциклопедия современной жизни, честная и реальная.
«Шмигадун!» — не искренний романтический мюзикл, а постмодернистская симуляция, в которой герои с иронией относятся к возникающим вокруг них песням и пляскам.
Сценарий Майка Уайта такой мета-мета, что не знаешь, смеяться или всерьез беспокоиться за автора: все аутсайдеры и квиры этого мира рано или поздно узнают в этой карикатуре самих себя.
В какой‑то момент в сюжете возникает криминал, авторская ирония слегка напоминает коэновскую (не в последнюю очередь благодаря присутствию коэновских актеров Джона Кэрролла Линча и Тима Блейк Нельсона).
Впрочем, мастерство не пропьешь: это легкая, ненавязчивая, долгоиграющая комедия для семейного просмотра.
Кто‑то переигрывает, кто‑то недоигрывает, тональность прыгает от сцены к сцене. Видно, что режиссер еще ищет свой голос, но это более чем простительно — ведь его видение жанра трагикомедии столь уникально.
