К концу режиссер чересчур увлекается визуализацией галлюцинаций протагониста и делает слишком простые выводы об этой сложной личности — мол, он стал террористом потому, что у него секса никогда не было. Но это, пожалуй, хочется фильму простить.
Кислый финал без внятной точки и сильной ноты сводит на нет все старания.
Симпатичный пример такого субжанра — с красочными визуализациями старых фотографий, музыкой, которую будто Ксавье Долан подбирал.
Безумный вьетнамский дебют, в котором вроде бы все объясняют — не дотошно, а подспудно — но при этом с экрана зрителю демонстрируют абсолютную тайну человеческого бытия.
Оказывается, и на обломках студийного самовластья напишут однажды имена режиссеров, что привыкли доводить дело до конца. А кроме того — это еще и чертовски красивое кино.
Удивительное прямое включение из подсознания всей России, кроме того, это еще и идеальный фильм для будущего Нового года — будем пересматривать и надеяться, что когда‑нибудь в нашей стране неумолимые куранты пробьют тринадцатый раз.
Сквозь напускную праздничность виднеется надежда на будущие перемены, что особенно важно сейчас, в преддверии новогодних каникул 2020 года.
«Серебряные коньки» оставляют надежду на то, что отечественное кино избавилось от рока (причем в тяжелый год). И дальше будет только лучше, краше — и мишура заблистает сильнее.
«Трое» окончательно укрепляют Меликян в статусе автора, которой если не все, то многое позволено. Не изменяя себе, но изменяя жанровому канону, она продолжает снимать возвышенные мелодрамы, превращающие современный мир в бескорыстную сказку.
Фильм Серзина лишает Николая силы, но предлагает взамен конкретную альтернативу.
Лучше будет запомнить Ефремова таким — играющим, будто в последний раз, пьяным дитем России, которая радостно и придушила его в колыбели.
Здесь по-барочному много изобразительных средств: пресыщенность Ратушная воплощает по-дебютантски чрезмерно.
Это по-прежнему смешно и остроумно, разве что ушел эффект новизны, но на его место пришло жесткое высмеивание актуальной повестки — потому что это важно. И давайте вместе сделаем так, чтобы наше общество больше не выглядело как в этом фильме.
Соркин доказывает всем и каждому, что старого доброго мира больше не осталось — да и не было его никогда. И за это он по принципу вселенской справедливости, которая, по-прежнему хочется верить, еще существует, получит «Оскар» или хотя бы номинацию.
Исчерпывающее высказывание на темы, о которых только и нужно говорить.
Из двух сериалов Волобуева пока можно сделать однозначный вывод, что он пока что умеет лишь стилизовать концепты, позаимствованные у нравящихся ему авторов, больше особо ничего.
Потрясающее чувство ритма, упоительное содержание, где в историческом антураже, в Америке полувековой давности рифмуются религия и война, сумасшествие и добропорядочность, абьюз и воспитание, суицид и месть.
Финал обесценивает все благие намерения Кауфмана, превращает его авторское высказывание о человеческой натуре в самонадеянную беллетристику.
К сожалению, за удивительно мастеровитой для дебютантки постановкой проглядывают разнообразные сценарные огрехи — а ведь сценарий писала тоже Пальчикова.
Кино для тех, кто считает, что все #MeToo — происки ЦРУ, а раньше колбаса была вкуснее.
Самое некинематографичное кино о кинодеятеле в истории (кино), чрезвычайно однополярная и глянцевая история, мелодрамыло ручной работы.
Ферн воплощает в себе дух настоящей Америки, а следом и всего современного мира, который она обозревает через лобовое стекло, — утратившего всякие ориентиры, совершенно пустого, обанкроченного, пережившего апокалипсис, но не нашедшего новые ориентиры.
«Дорогие товарищи!» — это апофеоз лаконичного режиссерского стиля Кончаловского, снимающего скупо, но метко, с не бросающейся в глаза, но исторически достоверной стилизацией места действия.
Да, этот фильм, возможно, простоват, но по своей форме и подаче он точно сопоставим тому, что высмеивает.
«Вратарь Галактики» краше любого «Т-34» и «Движения вверх», и именно благодаря своей взрывной и неуемной креативности.
