За исключением некоторых броских визуальных решений, и по форме, и особенно по духу это фильм Кёртиса со всеми привычными для него элементами.
Война, оккупация, голод и даже концлагеря для авторов что романа, что фильма — не более чем виньетки, вплетенные в знакомый узор, который должен приносить тихую интеллигентную радость и ни в коем случае ничем не беспокоить.
Это очень дельторовское по духу кино — его присутствие ощущается и в сказочной интонации, и во внимании к «не таким, как все» персонажам, которых «нормальные» члены общества стараются извести за их непохожесть, и в том, как выдуманные чудовища становятся отражением ужасов реального мира.
Только благодаря Дюжардену, который абсолютно органичен даже в самой бредовой обстановке, эта конструкция не разваливается, но в ней не прибавляется ни глубины, ни оригинальности (а вот если б куртка заставила владельца не убивать, а, скажем, сортировать мусор — то-то было бы свежо!).
Тридцать лет спустя после «Никиты» (1990) и «Убийцы» (1993) он воплощает на экране свой любимый концепт — хрупкая девушка, превратившаяся в безжалостную машину для убийства, и делает это, все так же бесхитростно объективируя свою героиню и лишая ее всего человеческого.
Настоящих мотивов зритель так и не узнает, и эта неопределенность, постоянный тончайший зазор между сказанным вслух и подразумеваемым — один из основных приемов, на которых режиссер и автор сценария Оливье Ассаяс строит свой фильм.
Еще хуже становится, когда львы, орлы и куропатки начинают разговаривать и петь человеческими голосами. Здесь стремление к «реалистичности» окончательно загнало авторов фильма в ловушку: настоящие звери, которые танцуют и поют, выглядят попросту дико.
Остается забавный исторический анекдот с моралью «чем меньше женщину мы любим, тем легче нравимся мы ей». Собственно, про то, что ловеласов обветшала слава, тоже уже все сказано.
Результат получается похожим на прозу скорее Виты, чем Вирджинии: не столько изысканный, сколько манерный.
Лу Жене — женщина, но ей удивительным образом удалось сымитировать пресловутый male gaze, мужской взгляд, в котором каждая героиня фильма предстает набором грудей, волос и ягодиц, а что там творится в ее прелестной головке — дело десятое.
Возможно, искупление и раскаяние выглядели бы достоверно, если бы авторы фильма наделили девушек индивидуальностью. Но они так и остаются объектами — сначала для Мэнсона, который их губит, потом для Карлин, которая их спасает.
Если какой-то социальный комментарий и был задуман, то он тонет в сентиментальных сценах, для описания которых больше всего подходит сленговое словечко «милота».
Главный сюжетный ход, на котором, собственно, все строится, здесь действительно слегка отдает дешевой сенсационностью. Но отстраненный подход режиссера и игра Трине Дюрхольм, которая делает ее героиню вполне живой женщиной, а не стереотипной злодейкой из триллеров 1990-х, придают ей достаточную глубину
Фильм Лунгина выглядит освежающе некомфортным. Подвигов в нем нет, лозунгов тоже, с героями негусто, да и сама война показана занятием тяжелым, грязным и исключительно бессмысленным, причем для всех сторон конфликта.
Танец — это свобода, для гения нет границ, балет придумали французы, но энергия идет с востока. Последний тезис должны доказывать сцены танцев, и они действительно украшают фильм, в остальном до боли похожий на телесериальную продукцию канала «Россия».
«Код «Красный»», несмотря на то, что здесь есть шпионаж, любовь, секс, загадочная смерть и расщепление уранового ядра, получился похожим на пропахший нафталином телеспектакль.
В распоряжении Колша и Уидмайера всего 97 минут экранного времени, поэтому они хотят пугать зрителя как можно чаще, а характеры развивать им некогда.
По пути к счастливому финалу будет много шуток о ребенке во взрослом теле — одна-две из них даже удачные — и несколько эпичных схваток, тоже приправленных юмором. Потому что создатели «Шазама!» отлично понимают, что в 2019 году на полном серьезе снимать, как мужик с магическим глазом бьется в небе с мужиком в красном трико, просто невозможно.
«Мы» превращается в политическую декларацию в масштабах целой страны. Жанровая оболочка хоррора начинает трещать и лопаться от распирающих ее вторых и третьих смыслов, подтекстов, символов и отсылок.
Главная движущая сила нуара — рок. Ему не важно, белый ты или черный, толкнула тебя на путь греха нужда или самоуверенность, вспомнил ли ты в последнюю минуту, что твоя работа все-таки охранять закон и порядок, или решил упорствовать до конца.
В фильме чувствуется не живое дыхание улиц, а неизбывная зависть в адрес крутых пацанов чистенького мальчика, которому мама не велит ругаться матом. И он ее, конечно, всегда слушался. Но в 35 лет наконец-то смог оторваться.
Чеховский текст остается точным и остроумным, даже пройдя через сокращения и перевод. И все же этой «Чайке» не хватает полета.
Главное слабое звено фильма — это, как ни парадоксально, сама Капитан Марвел. Хоть Бри Ларсон и взяли на роль за соответствие типажу простой девчонки, она ни на минуту не забывает о том, что несет важную миссию. Поэтому в ее героине нет ничего человеческого
Фильм, обещающий многое, остается в результате только набором иллюстраций к роману — академичных, гладких и аккуратных.
Это тот редкий случай, когда от старомодных уроков жизни не захочется отмахнуться с раздражением или иронией. А наоборот — поблагодарить деда за науку.
