До поры скрепы, как им и положено, побеждают, но что будет дальше — Филип Дик его знает. Пока же, предупреждают авторы фильма, автоматическое обновление ПО на устройствах лучше отключить, от греха подальше.
Про логику, правда, лучше забыть сразу: например, объявленный в розыск Ларго, которого знает в лицо весь мир, спокойно перемещается из страны в страну на личном самолете, а также без счета тратит деньги, потому что арестовать его счета никто не догадался.
Сам фильм при этом наглядно доказывает, что без души вполне можно существовать и бодро передвигаться, а в финале авторы, разумеется, оставляют лазейку на сиквел: ведь загробная жизнь тем и хороша, что никогда не заканчивается.
Ни сюжет «Бордерлендс» в целом, ни отдельные мизансцены и диалоги не назовешь блестящей работой. Все это мы уже где-то видели и слышали.
Как часто случается в новом российском кино, жизнь героев здесь максимально оторвана от реальности.
Новый фильм исправно следует траектории, заданной двумя предыдущими: герой борется с правонарушителями с помощью доброго слова и мощных кулаков, а картина успешно собирает деньги, открывая возможности для еще одного сиквела.
Фильму не всегда удается соблюсти хрупкий баланс между темами масштабными, как поколенческие и национальные травмы, и более интимными, как отношения родителей и взрослых детей: Юлия фон Хайнц то работает тонко и деликатно, то вдруг скатывается к плакатным упрощениям.
И как будто мало было ей сексизма, тут еще и заморозки, мужнины долги и Наполеоновские войны. Все эти неприятности Барб-Николь с успехом преодолевает, однако тому, как именно она это делает, в фильме уделяется минимум внимания.
«Культурная комедия» больше всего напоминает пыльную диораму во всеми забытом краеведческом музее, к которой в рамках освоения бюджета и для отчетности прикрутили новую глянцевую табличку.
Все перипетии авторы картины подают в духе легкой комедии положений, без особого морализаторства. И при этом не отказывают никому из героев, даже самым несимпатичным из них, в возможности осознать свои ошибки и стать лучше.
Коломбани, безусловно, руководствовалась самыми благими намерениями, уделяя троим женщинам равное количество экранного времени и продвигая тезис о женской силе, упорстве и несгибаемости через все повороты сюжета. Однако равнозначными они не получились.
Безудержный экшен в сочетании с туповатыми шутками, по идее, должен был стать занимательным зрелищем, однако подростковый нигилизм и бессмысленная жестокость делают его утомительным.
Ритчи просто бездумно играет в солдатиков, причем скорее механистически, чем с искренним увлечением. На короткое время эта игра вполне может развлечь, но вырастаешь из нее задолго до финальных титров.
Перен поддерживает бодрый ритм фильма и наполняет его достаточным количеством эффектно отрисованных экшен-сцен, чтобы зрители не заскучали.
Выглядит все это глянцевито, смотрится местами бодро (хотя хронометраж в 142 минуты фильму великоват, и из пяти финалов можно было бы оставить, скажем, два), но уж очень отдает пластмассой.
Как многие фильмы о мести, «Манкимэн» доказывает, что душевного успокоения она на самом деле не приносит — но зрелище обеспечивает захватывающее.
Японский классик анимации здесь объединяет все традиционные для его творчества темы и мотивы, наполняя их новыми смыслами, но и повторяя прежние уроки.
Ближе к финалу фильм становится даже слишком прямолинейным, уже проговаривая свой месседж в лоб. Но поскольку повлиять на южнокорейское трудовое законодательство у нас вряд ли получится, то в следующий раз, может быть, мы просто не станем кричать на девушку из техподдержки.
Сюжет, понятно, не блещет ни логикой, ни последовательностью. Наверняка и по другую сторону экрана найдутся желающие это удовольствие разделить. Особенно учитывая прошлые успехи Гая Ритчи в российском прокате и нынешнее отсутствие у него конкурентов.
Месседж картины же, кажется, сводится к тому, что автократия, опирающаяся на иностранные ЧВК,- это не так уж плохо, пока и поскольку диктатор умеет договариваться с оппозицией и не слишком прижимает народ. Но глубоко задумываться над этим не стоит, ведь на закрывающих титрах Джон Сина еще раз пошутит про пенисы, а значит, все в этом мире хорошо и правильно.
Сам режиссер, судя по его работе, тоже пошел по этому пути, вдохновляясь одновременно американскими хоррорами и индийскими легендами. Однако, настаивает он, победить зло, в том числе поселившееся в душе, можно, только обратившись к своим корням и отринув все наносное, даже если процесс этот окажется весьма болезненным.
В конечном счете «Бери да помни» говорит со зрителями об универсальных вещах, одинаково понятных в любой географической точке и в любом возрасте.
История любви, обернувшейся темной стороной, порой принимает назидательный тон, но может послужить предупреждением многим зрителям.
Бегающие кругами вокруг коттеджа герои, размахивающие бутафорскими топорами, кажутся участниками любительского спектакля, а актеры очень пережимают в своем стремлении передать все испытываемые ими эмоции. Поэтому поверить в обуревающие Гиллигера страхи никак не получается — они так и остаются бесплотными призраками на чистом листе бумаги.
К решающей схватке добра со злом почти в финале картины ее покидают последние намеки на суровый реализм, а Боб с Кейс превращаются прямо-таки в супергероев. Утешает только одно: в отличие от других супергеройских историй, этой продолжение точно не светит.