Фильм — во всех отношениях краеугольный — стал связующим звеном в цепи поколений неоромантического кино, которое впоследствии назовут культовым: пленку и оператора Робби Мюллера Джармушу подарил Вим Вендерс, а с каннской «Золотой камеры» Джармуша за лучший дебют началась новая волна американских независимых.