Поэт в «Запределье» — маленький, чувства — низенькие, образы — второсортные для восьмилетней креолки: вроде наливающегося темной кровью пулевого отверстия на груди ручной обезьянки или горящего в пустыне куста. Зрителю же режиссером адресована совсем другая история, про интимную связь вымысла и реальности и про внимательного слушателя, который всегда вырастает в соавтора.