Китано взял да обернулся в загадочную фигуру явно не от мира сего. В единственного человека на свете, который может позволить кино обрести самостоятельную волю, чтоб оно само себя снимало, наслаждаясь не обремененной никакими смыслами творческой стихией. И понятно, что значит надпись, вырастающая из общего хаоса на экране в финале, — слава режиссеру, банзай, режиссер, glory to the filmmaker. Это сам фильм благодарит своего создателя.