Роман и фильм предлагают свою версию того, почему именно Сталин не верил. Прелесть в том, что эта версия абсолютно нафантазированная и внеисторическая (впрочем, пусть кто-нибудь, хотя бы и истерик Кургинян, предложит некую «историческую»). Прежде я не раз завидовал Голливуду, который раскован, способен на фантазии по поводу истории Америки и увлекает ими массы публики по всему миру. Теперь и наш фильм раскованно фантазирует по поводу истории СССР — и эта фантазия азартна и увлекательна.