В «Я очень возбужден», первой комедии Альмодовара за двадцать лет, он возвращается к эстетике мадридской «мовиды», богемно-эпатажной стихии карнавальной и сексуальной эмансипации: ближайший аналог — его же «Лабиринт страстей».