Ямада сделал историческую достоверность не данью дотошности, а художественным методом. Рассказывая историю своего самурая, основанную на рассказах Сюхэя Фудзисава, он не воссоздает быт середины прошлого века. Он строит из него пространство, которое соперничает с героем в притягательности.