Постановка становится экраном, не только укрывающим от боли соприкосновения с миром, но и обнажающим его в своей неприглядности. Именно через этот экран проступает лично пережитый опыт и заявляет о своих правах в акте творчества, что мгновенно делает его универсальным и общечеловеческим.